этом на Плотах. Защити своих подданных, монарх Суладара.
Уги-Уги с улыбкой глядел на него, и Диш Длог понял, что свой последний довод мог бы и не приводить. Он спросил:
– Сколько ты хочешь?
– Сколько… – протянул монарх, отпивая из стакана. – Но мы и так богатействуем. Конечно, мы хотим стать еще богатее, еще, еще… У торговцев нет всех денег мира – только они и смогут успокоить Большую Рыбу.
– Хорошо, – сказал Диш, – тогда что ты хочешь?
– А! – Уги-Уги поставил стакан на край подлокотника, но тот сразу перевернулся, упал и разбился.
– Нахака! – взревел монарх, выпрямляясь. Живот его при этом разлился по ногам, будто жидкое тесто, почти скрыв колени.
Занавес взметнулся, появилась все та же наложница. Увидев в луже осколки, она принялась собирать их. Дождавшись, когда туземка подползет к креслу и нагнется, чтобы достать осколок из-под сиденья, монарх, размахнувшись, сильно шлепнул ее по ягодицам – повалившись головой вперед, она рассыпала собранное стекло.
– Хотим твою дочь, – сказал Уги-Уги весело.
Впервые в равнодушных глазах Диша мелькнуло какое-то чувство.
– Арлею?
– Ага… – Монарх широко улыбнулся.
– Белую женщину? Да как ты сме… – начал Длог, чье лицо покрылось красными пятнами едва сдерживаемого гнева. Уги-Уги поднял руки ладонями вперед, будто защищаясь, и вскричал:
– В жены! Мы хотим ее в жены! Не наложницей, нет… – Он ткнул пальцем в спину Нахаки, которая одной рукой продолжала собирать осколки, а окровавленный указательный палец другой сунула в рот и посасывала, при этом тихо поскуливая. – Мы, синекожие, женимся, как и бледнолицые, да. Мы хотим жениться на Арлее.
– Нет, – отрезал Диш, подбирая с пола лист бумаги и собираясь покинуть лоджию через дверь в ее конце.
– Лад, тогда мы с немалым воодушевлением станем управительствовать твоей факторией, Длог-торговец, – прозвучало сзади, и Диш повернулся.
– Что?
– Разноцветные очи… – Уги-Уги захихикал и дважды хлопнул в ладоши. Вскочив, Нахака убежала в комнату. – Помнишь разноцветные очи?
– О чем ты? Говори! – повысил голос Диш. – Преторианец был у тебя?
– Он и сейчас здесь, – ответил монарх, усмехаясь. – Заперт. Но жив. Он рассказал нам все. Мальчонка и вправду похож на Безумца – одно лицо. Приехал на Суладар с Преторианских Таит. И лет ему как раз столько, сколько должно быть ребенку, который появился вскоре после того, как Тап Тулага Дарейн отправился в Преторию по следу убийцы Рона Суладарского… и, быть может, идя по этому следу, мимоходом обменялся парой любезностей с какой-нибудь женщиной… ведь эти странные создания во множестве обитают на тамошних островах, как, впрочем, и в других местах?
Появилась Нахака с ворохом одежды и обувью в руках. Под мышкой ее был свернутый коврик. Она расстелила его, положила вещи сверху. Тем временем Уги-Уги с трудом встал. Наложница оттащила кресло назад, развязала на монархе пояс, обежала своего повелителя и стянула халат с рыхлых покатых плеч.
– Говори дальше, – сказал Диш Длог.
Уги-Уги теперь стоял голый и казался еще массивнее, еще уродливее, чем раньше. Синяя кожа на складках становилась почти черной. Нахака подняла с ковра его атласные штаны, короткие и широкие, почти квадратной формы, опустилась на колени и похлопала по волосатой левой икре. Уги-Уги, опершись ладонью о ее голову, чтоб не упасть, лениво поднял ногу, позволяя натянуть штанину.
– Больше нечего говорить, – заявил монарх. – Преторианец – сын Тапа. Сказал он, что на Таитах найдутся люди, которые подтвердят слова его, подтвердят, кем были его отец и мать. Бывшая хозяйка салионского борделя, теперь отошедшая от дел и купившая гостиницу на северном берегу Боранчи, какой-то гончар, слуга, еще кое-кто… Уже послали мы свою ладью в Преторию, Длог-торговец. На «Небесных парусах» плывут несколько слуг, Камека и нотариус с государственной печатью Суладара. Свидетелей опросят, те подпишут показания, которые после нотариус заверит… Камека проследит, чтобы все прошло как надо. А ты знаешь, как быстроходна ладья наша? Вскоре после того как вернется, половина твоей фактории перейдет сыну Безумца. С юнцом мы договорились уже. Он бродяга, бандит мелкий, никогда не видел больших денег. За пять тарпов согласен стать управляющим без доли.
Монарх был уже одет, теперь наложница обувала его в ярко- красные сетчатые туфли с загнутыми носками.
– И что ты хочешь? – спросил Диш Длог растерянно. Он не ожидал от Уги-Уги такой прыти и не знал, как поступить теперь.
– Сказали же: хотим твою белую дочку, – повторил монарх, вновь широко улыбаясь. – Тогда велю Камеке убить преторианца. А ты сможешь забрать себе его скальп.
Арлея заснула поздно, из-за того что Длог велел ей внести исправления в конторские книги, а проснулась на рассвете, услышав стук копыт. Отодвинув занавеску, девушка села в кровати и выглянула наружу. В здании фактории ей принадлежала одна из задних комнат; окно выходило во двор, ограниченный стеной дома, конюшней и высокой зеленой изгородью, за которой стояло жилище Утланки Бола.
Через узкую калитку во двор въехали Диш Длог, управляющий Краг и пара матросов, следом легко вбежали двое туземцев с топориками-пуу на спинах. Дверь конюшни была раскрыта, конюх проснулся уже давно и теперь, выйдя наружу, принял поводья из рук хозяина. Тот спрыгнул, остальные тоже спешились. Арлея потерла глаза и зевнула.
Длог снял с ремня кошель, достал несколько монет, отдал матросам, и те ушли. Краг направился за ними, чтобы закрыть калитку и наружные ворота, онолонки принялись помогать конюху с лошадьми. Торговец встал посреди двора, ссутулясь и глядя себе под ноги. Светлело, Арлея видела, как он хмур. Девушка быстро оделась, сполоснув лицо ледяной водой из ведра, стоящего на табурете возле двери, вышла наружу.
– Что-то случилось? – вместо приветствия произнесла она, останавливаясь перед Длогом, и с удивлением поняла, что тот смущен. Он был человеком, равнодушным почти ко всему, что не касалось коммерции, без ярко выраженных черт характера: не жадный, но прижимистый, не говорливый, но и не молчун, не злой и не жестокий, но не добряк. И он воспринимал Арлею просто как служанку, которой не надо платить жалованье, зато необходимо давать ей деньги на одежду и мелкие расходы – что-то вроде помощницы управляющего. Торговец мог доверять ей, потому что они были родственниками… и при этом между ними никогда не было родственных чувств, никакой любви или привязанности. И вот теперь вопрос Арлеи заставил Диша смутиться – он даже отвел взгляд.
– Что? – повторила она, почему-то вдруг испугавшись.
– Ты выходишь замуж, – произнес наконец Длог.
– Что? За кого?
– За Уги-Уги.
Несколько мгновений девушка просто не могла понять, что он сказал. Она расслышала слова и вроде бы осознала их смысл, но рассудок не впускал этот смысл в себя, как моллюск, быстро сомкнувший края своей раковины, чтобы отгородиться от опасного врага.
– Замуж за Уги-Уги… – растерянно повторила Арлея, наконец
