тихо.
- Ты видел? - громко спросил он. - У них «стерлинги», а еще…
- Чего? - Я не отрывал взгляда от противоположного конца барака, но пока в окнах никто не возникал. - Это еще что за киберпанковское оружие?
- Какое? Я говорю - «sterling», английские стволы, девятимиллиметровые. Они так себе, но у того, кто вот сейчас стрелял, - у него, кажись, «FN-P90». Вот это хреново, Андрюха.
- Почему? - спросил я.
- Это бельгийский пистолет-пулемет, а бельгийцы оружие всегда суперское делали. Тут, видишь, темновато, но «эфэн» при плохом освещении подсвечивает. Там этот, тритиевый источник.
- Какой? - начал я и не договорил: в обоих окнах возникли фигуры.
Нам просто повезло. Я выстрелил в окно слева, а Никита - в правое, и оба мы попали. Эти ребята решили накрыть нас залпом одновременно из электроружья и пистолета- автомата. Уж не знаю, что они там использовали сейчас, «стерлинг» или этот контрастрайковский «эфэнпэ-девяносто», но автомат послал короткую очередь, после чего смолк, так как по меньшей мере три пули из моего «ингрэма» попали в темного сталкера. Электроружье успело выплюнуть молнию, перед тем как заряд Никиты отбросил второго от окна. Противник не попал. Должно быть, верньер на его оружии был установлен в среднем положении: громыхнуло не очень сильно, но и не тихо. От окна, почти перекрестившись с вылетевшей из ружья напарника световой спицей, протянулся длинный белый прут и уперся в койку над Пригоршней. И она будто взорвалась: горящие обрывки простыни взметнулись вместе с пухом из разлетевшейся в клочья подушки, после чего вся конструкция из железных труб, рамы и пружинистой сетки со скрежетом рухнула на напарника.
Поднявшись на коленях и переключив рычажок, я пустил длинную очередь, которая пересекла оба окна, дверь, описала крутую дугу и вернулась обратно. Никита выпрямился, расставив руки, поднял над собой гору железных обломков и еще тлеющих тряпок, напоминая медведя, который, проснувшись по весне, восстает из берлоги, как какой-то языческий хозяин леса. Выхватив из груды обломков ружье, напарник упал плашмя и пополз, в то время как пули из моего автомата летели прямо над ним. Добравшись до другого ряда коек, расположенного слева от сундука, он залег там.
Как только Никита вновь укрылся, я прекратил стрелять и сел за сундуком, прижавшись к нему спиной. Крикнул:
- Ты как?
- Ой, хреново.
- Задело?
- Не, щеку поцарапал и лоб ушиб. Слушай, Химик… Теперь совсем плохи наши дела.
- Ага, - сказал я, проверяя магазин. Патронов осталось три. Ну и плюс второй рожок - и все. - Видел того мужика, который под стеной возле двери лежит подстреленный? И Горбун рядом?
- Видел, а что?
- Что-что… А то, что второе тело возле водонапорной башни, которое мы тогда не признали, - не Горбун.
- Ну да, и как ты догадался?
- Вот так вот. Значит, под башней там просто какой-то сталкер - бродяга лежал. А Горбун вместе с Медведем сюда дошел, последний из ребят Курильщика, кто выжил. И темные его тут положили. Но не Медведя, потому что не видно его трупа пока.
- Нуда, так и есть, - согласился напарник, помолчал и добавил: - Если они щас сообразят из своего ружья пальнуть в этом… в положении «макси», то…
- Конец нам, - заключил я. - Мой ящик снесет к чертовой матери. Да и от койки твоей…
- Надо в те окна нырять.
Я выглянул слева от сундука. Пригоршня, стоя на коленях позади койки, сгорбившись и уперев в нее локти, целился в сторону двери.
- Те, что за нами, - добавил он, не оборачиваясь. - Или в дверь. Не видишь, заперта она? Рассмотри, я пока окна контролирую…
- Заперта, - ответил я, приглядываясь. - Замок там навесной, большой.
- Значит, в окна…
- Там стекла целые.
- Разбей.
Я поднял «ингрэм» и дважды выстрелил… - Готово.
- Так… - Он быстро оглянулся, вновь уставился в другой конец барака и сказал: - Так. Значит, ты первый беги. Я скомандую - сразу ноги в руки и туда. Прыгай в окно, там поворачивайся, выставляй в него ствол и целься. Как будешь готов, кричи. Я тогда тоже побегу, а ты стреляй по ним. Все понял?
- Только имей в виду, Никита, эти окна не наружу ведут, там сразу второй барак, - предупредил я. - Сейчас вот разглядел, когда стекло разбил…
Мои слова заглушил грохот и тут же - вой Никитиного ружья. Я развернулся, вскидывая автомат, но все уже смолкло. Напарник выкрикнул:
- Еще одного срубил! Эти темные - психи совсем, без страха, лезут прям под пу… под заряды мои. Что ты сказал, Химик?
- Я сказал, эта стенка - перегородка на самом деле, она барак на две половины делит. И за ней - вторая половина.
Он помолчал.
- Ладно, неважно сейчас. Ты приготовься… Готов? Я к тому времени успел вставить в «ингрэм» последний рожок и ответил:
- Готов.
- Так… ну… давай!!
Я вскочил. Пригоршня заорал:
- Стой, ложись обратно!!!
Но было поздно - глядя на разбитое окно слева от запертой двери, я бросился вперед.
Хорошо, что я его не послушался. Сзади раздался грохот, темные, должно быть, взорвали дверь, после чего сразу несколько их всунулись внутрь. Напарник выстрелил, и одновременно то же сделал один из сталкеров, установивший свое ружье в режим «макси».
Он попал точно в сундук, за которым я прятался мгновение назад. Тот взорвался, волна раскаленного воздуха и капель расплавленного металла ударила меня в спину, швырнула вперед. А я как раз оттолкнулся от пола, чтобы прыгнуть.
Наверное, я поставил мировой рекорд. Сзади меня будто стукнули кувалдой размером с броневик. Тело взлетело наискось от пола, как стрела, пронеслось в воздухе и, будто в центр мишени, влетело точно в середину квадратного окна. Торчащий из железной рамы осколок стекла взрезал кожу на бедре.
Ревя, как раненый зверь, я свалился на пол, ударившись грудью. Ребра хрустнули, воздух с шипением вышел сквозь сжатые зубы. Из глаз полетели искры, все вокруг вспыхнуло, задрожало, перемигиваясь крошечными слепящими огоньками.
Никита… Он же еще там, за дверью… Мысль эта пришла будто откуда-то издалека - я во все глаза смотрел на то, что было прямо передо мной, всего в полуметре, занимая большую часть этой половины барака и скрывая от взгляда его противоположный конец. Спину жгло,
