Люди взрослеют за это время, а ты совершенно не изменилась. У тебя все те же детские глаза и ты все так же божественно танцуешь, как умеют только нимфы. Ты по-прежнему любишь ходить босиком и носить яркие хитанские юбки. А танцуешь ты только босиком и никак иначе. Ты кружишься, легкая и яркая, как бабочка, в своей алой с золотом юбке, мелькают твои босые ножки, и вместе с тобой танцуют твои черные локоны, твои браслеты и ожерелья, и маленький бубен в твоих руках… И ты по-прежнему обожаешь ромашки. Ну почему у меня сейчас нет с собой ромашек? Я осыпал бы тебя белыми цветами, а ты бы радовалась и прыгала, как маленькая девочка, и хлопала в ладошки. Ты всегда радовалась, как ребенок, ты и сейчас делаешь это точно так же… Ах, Азиль, волшебное создание, как же так вышло, что я встретил тебя снова? Как же мне хочется согласиться на твое щедрое предложение, так соблазнительно верить, что за одну ночь ты сумеешь вернуть мне все, чего мне так не хватает. Так легко верить в чудо, любуясь тобой. Но таких чудес не бывает. Единственное, что может случиться – ты меня узнаешь. Так что не надо, милая. Лучше я просто на тебя посмотрю. Ты не просто прекрасна, ты совершенна. На тебя радостно смотреть…”
Он почувствовал, что его трясут за плечо, и обернулся.
– Вы чего, ребята? – недоуменно спросил он, оглядев их перепуганные лица. – Что-то не так?
– Слышали? – обратился к ребятам Торо. – “Что-то не так?”
– Все так, – усмехнулся Эспада. – Может, ему зеркало дать, чтобы увидел свою блаженную улыбку до ушей и понял, чего это мы?
Кантор рассмеялся.
– Ребята, вы что же, думали, что я вообще не умею улыбаться?
– Мы просто никогда не видели тебя в таком хорошем настроении, и это как-то вызывало сомнения, что оно тебе вообще доступно. Что это с тобой? Ты еще и не пил, вроде?
– Действительно! – Кантор потянулся к столу. – Наконец-то мне принесли водку и мороженое… Да чего вы на меня так уставились? Давайте выпьем. Здесь так весело, и вообще…
Он огляделся, осматривая зал, и с удивлением заметил, что помимо воли останавливает взгляд на хорошеньких девушках. Да что это с ним, в самом деле? Ведь действительно, даже не пил еще… А вот эта ничего… И эта, в зеленом, тоже… А эта, с косичками… вроде ничего выдающегося, но сразу обращает на себя внимание, потому что одна среди всех с непокрытыми волосами. И еще в ней есть что-то экзотическое и чуждое… Ах, ну конечно, как же он мог забыть, это же та самая переселенка, которую он видел у Азиль. Вот и прекрасно, тут-то мы и познакомимся, и ходить никуда не надо, вот ведь как повезло… Не надо бы напиваться перед знакомством с дамой, но… а, одну рюмку можно.
Он выпил, бросил в рот соленый орех и принялся за мороженое.
– Кантор, – спросил Торо, с любопытством наблюдая за ним. – А если не секрет, почему ты так любишь мороженое? Стоит тебе попасть в цивилизацию, и ты его лопаешь в огромных количествах.
– Да просто люблю я его, – ответил Кантор, приканчивая первую вазочку и поглядывая на вторую – У меня было тяжелое детство и мне не давали мороженого. А мне хотелось. А потом у меня была тяжелая юность. Я очень болел, и мне опять не давали есть мороженое, пить и курить.
– И с девушками водиться не давали, – засмеялся Ромеро.
– Глупый ты, – как-то совершенно беззлобно откликнулся Кантор. – Если бы мне не давали водиться с девушками, я бы сейчас с ними водился так же, как ем мороженое. И в таких же количествах.
– Не хочешь говорить – не надо, – пожал плечами Эспада. – Но зачем же так шутить? У тебя такие правдоподобные шутки получаются, что вот Ромеро, например, может вполне принять за правду.
Кантор засмеялся и потянулся за второй вазочкой.
– А что, я произвожу впечатление тяжело больного человека?
– Иногда, – серьезно сказал Торо. Он хотел еще что-то добавить, но Эспада вдруг резко вскочил, чуть не опрокинув стул, поймал стул на лету и пододвинул к столу.
– Прошу вас, – сказал он. Кантор оглянулся. Азиль, как всегда, подошла совершенно бесшумно. Даже он не услышал.
– Спасибо, – сказала она и села, с откровенным любопытством разглядывая мистралийцев. Эспада оглянулся и утащил стул от соседнего стола. Господа за соседним столом неодобрительно проследили за уходящим стулом, затем остановили взоры на прическе Эспады и дружно уткнулись в тарелки, сделав вид, что ничего не заметили.
– Здравствуй, Азиль. – Кантор снова улыбнулся и поставил мороженое на стол. – Как поживаешь?
– Неплохо, – ответила она. – А ты? Еще не надумал?
– Почти, – кивнул Кантор. – Но не сегодня. Ты познакомишь меня со своей подругой? Я ее только что видел здесь, в зале.
– Здесь? – Азиль завертела головкой, разыскивая подругу. – Точно, вон она. Да здесь вся библиотека… Надо ей сказать, чтобы домой уходила.
– Почему? – удивился Кантор. – Что-то не так?
– Ты же видел Казака? Ты его знаешь?
– Немного. А ты видела, что он сделал?
– Видела. Есть у него такое милое заклинание собственного сочинения. “Стань собой”.
– Ой-ой… – тихо сказал Кантор. – представляю, что начнется в кабаке, когда все станут собой… Это пока трезвые еще ничего, а как выпьют… А ты что же не уходишь?
– Мне это не страшно, я всегда остаюсь собой. А вот Ольгу надо спровадить, а то будет скандал. Я вижу, чепчик она уже сняла, значит, началось.
– А при чем тут чепчик?
– Она его не любит, – улыбнулась Азиль. – Носит, потому что положено, и ругается все время по этому поводу. А она по сути своей – бунтарская душа, и, став собой, она начнет бунтовать против всего, что ей не нравится. И будет скандал.
– Постой, – попросил Кантор. – Познакомь меня с ней, и мы вместе уйдем. У нас еще есть время?
– Есть. – Азиль снова оглядела его товарищей. Внимательно и пристально.
– Выбираешь? – спросил Кантор. – Или просто так заглядываешь? Нравится кто-то?
– Выбери меня! – не удержался Ромеро. – Я очень хочу!
– Хоти в тряпочку! – осадил его Кантор. А нимфа, с улыбкой посмотрев на него, сказала:
– Нет, ты мне не нужен. – Потом перевела взгляд на Торо и сказала: – А тебе не нужна я.
И остановила взгляд на фехтовальщике.
– Ты мне нравишься. Хочешь, я приду к тебе сегодня?
Эспада слегка оторопел и вопросительно посмотрел на Кантора.
– Что ты мнешься? – улыбнулся Кантор. – Соглашайся.
– А где?
– Ради такого случая сними отдельную комнату. У тебя деньги есть или тебе дать?
– Есть, конечно… А что я еще должен делать?
– То же, что и обычно. Что ты, как маленький.
– Просто я никогда не встречался с нимфой.
