пустила. Уже неделю он там – и никакого результата. Не верю я в него, прости мне Спаситель, сей грех. Ну так как же, господин некромант, сударь мой Неясыть? Берётесь?
Инквизитор выразительно воззрился на Фесса.
Некромант некоторое время молчал.
– Что вы можете рассказать мне об этой ведьме, отец Игаши? – наконец проговорил он.
Фессу нелегко дались эти слова. Слишком свежо стояло ещё в памяти относительно недавнее испытание. Инквизитор Саттара прав – деканы заставили его тогда идти по кровавому следу ведьмы; в принципе он смог бы, наверное, выследить неопытную, не прошедшую обучения, не умеющую маскировать свои неуклюжие заклинания волховательницу, воображающую, что она владеет силами Тьмы, но его привело сюда совсем другое: след Дикой Охоты, он идёт дальше на юг, задерживаться здесь Фессу вовсе не с руки; деньги пока не нужны, от эльфийских щедрот, как ни крути, кое-что перепало, на какое-то время хватит. Браться за эту работу нет никакого смысла, тем более что Фесс не слишком верил в леденящие кровь россказни о злодействах ведьмы. Жизнь у селян здесь тяжкая, вот и ищут, на кого б свалить вину за все их бедствия.
И, тем не менее, подобными приглашениями, тем более от самой Инквизиции, разбрасываться не следует. Бедная дурочка, возомнившая себя «ведьмой», если она и в самом деле существует, в конце концов попадет к тому же отцу Игаши, и тогда, Фесс смог бы прозакладывать свою правую руку, вся его доброта слет в один миг, подобно осенним листьям под свежим ветром. Несчастную сожгут, неважно, истинная ли она ведьма или просто воображала себя таковой. А вдруг сможет вытащить её? Если, конечно, «ведьма» действительно существует. Кстати, самый простой способ избавить её от отцов-экзекуторов – просто убедить их, что никакой ведьмы здесь нет, да и не было никогда, а беды проистекают совсем от других, вовсе даже естественных причин… Но сперва хорошо б узнать, какие именно беды.
– Так что вы мне можете рассказать, отец Игаши?
Инквизитор несколько раз мелко и торопливо кивнул.
История получилась довольно длинная. Первые признаки появились полгода назад – когда у всех коров в округе стало пропадать молоко. Остальное включало обычные штучки, как правило, приписываемые ведьмам, – порча посевов, расстройство браков, поражение мужчин бессилием, а женщин – бесплодием. Венчали же всё кражи детей. Пятеро малышей пропали в деревнях к югу от Саттара за последних три месяца. Подозревали зверей или даже Нежить – но ни те, ни другие никак не подходили. Дети пропали не в лесу и не в поле, они исчезли с деревенских улиц, и свидетельства других игравших с ними тогда малышей говорили о какой-то женщине, которая как будто бы увела пропавших с собой. Правда, рассказы эти, по чистосердечному признанию Игаши, не отличались чёткостью. Описания «злодейки» инквизитору добыть так и не удалось – отчего он и заключил, что саттарская ведьма обладает способностью менять облик.
Фесс украдкой посмотрел на орка, на гнома – те сидели с каменными, ничего не выражающими лицами, как и положено хорошим слугам, усердно выполняющим приказы и не задающим лишних вопросов.
– Я ничего не обещаю, отец Игаши, – сказал наконец некромант. – Я не могу быть уверен, что справлюсь именно с этой ведьмой. Но, если я возьмусь, то по лучу ли я все необходимые разрешения от здешних властей, как светских, так и духовных?
Инквизитор вновь торопливо закивал:
– Разумеется, сударь мой некромант, разумеется Хотел бы я посмотреть на те власти светские, кои стали бы вам препоны чинить! – Он хихикнул.
– Мне потребуется время, – осторожно заметил Фесс.
– Конечно, сударь мой, конечно. Сколько нужно. Лишь бы с ведьмой покончить!..
Выйдя вновь на грязные улицы городка, они долго шли в молчании, не произнося ни единого слова.
– Мэтр, ну зачем, зачем нам это надо?! – не выдержал наконец Сугутор. – На Инквизицию вкалывать – хуже этого только дерьмо гоблинское выгребать.
– А кто тебе сказал, гноме, что мы на Инквизицию вкалывать собрались? – невозмутимо отозвался Фесс.
– Сугутор так и раскрыл рот.
– Если ведьма тут и вправду есть, мы с ней сами разберёмся, без инквизиторов. Если нет – дальше пойдём. Дикая Охота откуда-то с юга шла, про ведьму слухи тоже оттуда, так что, конечно, эти вещи могут оказаться и связаны, но я в такое не слишком верю. Не по силам сельской ведьме такое волшебство, как вызов Дикой Охоты. Не говоря уж о том сером призраке! Там гораздо более серьёзный кто-то сидит, знать бы вот только, кто. А ведьма… это ж просто так, чтобы Инквизиция хотя б первое время под ногами не путалась. Объяснение Фесса, похоже, всех устроило. Был погожий, хотя и прохладный осенний полдень, когда они, вымывшись наконец в бане и основательно подкрепившись, покинули Саттар. Их путь лежал на юг, по старому тракту, куда вёл отчётливый и ясный след Дикой Охоты.
Места вокруг выглядели обжитыми и ухоженными, поля чередовались с небольшими деревеньками, узкие лесные островки словно б отделяли друг от друга владения разных общин. Дважды странникам попадались небольшие замки, высившиеся на придорожных холмах – скорее просто обнесённые частоколами большие хутора, чем настоящие замки, с башнями и подъёмными мостами, какими им положено было быть. Очевидно, дела шли неважно даже у вассалов досточтимого дюка.
Один раз, правда, они увидели настоящую крепость – большую и сумрачную, с высокими стенами из дикого серого камня, но ров оказался полузасыпан, подъёмный мост жалобно лежал дощатым брюхом на земле, башни зияли сорванными крышами. И только из одного угла когда-то могучего замка поднимался в небо тонкий дымок, свидетельствуя, что твердыня, в своё время наверняка выдержавшая не один штурм, всё-таки не покинута.
По дороге путникам встречалось немало народу. Крестьяне в коричневых домотканых плащах, на тяжело гружённых повозках, идущие пешком, месящие грубыми кожаными башмаками холодную осеннюю грязь. Дыхание Моря Ветров всё же ощущалось здесь, в северном Эгесте, несмотря на защиту Железного Хребта.
Едва завидев мерно шагающую троицу, люди поспешно сворачивали с тракта, многие раболепно кланялись, Фесс в ответ кивал. Уже к вечеру слухи о них разойдутся по всей округе, и потому не стоит пугать народ раньше времени. Если дело дойдёт до открытой схватки с пославшим Дикую Охоту, им и так будет чего бояться.
Переночевав на скверном придорожном постоялом дворе, в обществе громадного количества каких-то мелких ползучих кровососов, на которых не действовало ни одно Фессово заклинание, они двинулись дальше.
Второй день пути не слишком отличался от первого правда, стали заметно ближе поросшие лесом холмы, меж них зазмеились узкие просёлки, деревни сделались чуть поменьше, поля – поуже. Фесс шагал всё медленнее – исток Дикой Охоты был совсем близок.
Как, кстати, близки были и названные отцом Игаши селения, в округе которых шалила ведьма.
Было около полудня, когда им встретился покосившийся и весь потемневший от дождей старый дорожный указатель. Стрелка, указывавшая на юго-запад, куда вела ответвлявшаяся от основного тракта узкая тележная колея, гласила: «Кривой Ручей».
Фесс остановился. Долго стоял, молча вглядываясь в безрадостный осенний пейзаж, – холодные ветры уже сорвали с лесов их нарядные золотисто-багряные плащи, голые чёрные ветки сиротливо шумели, словно пытаясь спрятаться друг за друга, скрыть от чужих глаз свою наготу. Начинал накрапывать дождик, под ногами хлюпало – тележная колея вся заполнилась жидкой грязью.
– Брр-р-р, – пробормотал Сугутор, ёжась и пониже опуская капюшон плаща. – Мэтр, а что, нам именно туда?.
– Туда, Сугутор, туда, – отозвался некромант, кончив наконец созерцать окрестности. – След ведёт туда. Для прикрытия будем о ведьме расспрашивать, пергамент Инквизиции покажем, а на самом деле…
Он недоговорил, всё ясно было и так – на самом деле они займутся поисками того, кто заставил Фесса вольно или невольно, но преступить дотоле считавшееся нерушимым Слово некроманта.
Деревенька Кривой Ручей и в самом деле расположилась на косогоре, под которым журчал говорливый неширокий поток, извилистый, словно небрежно брошенная девичья лента. От осенних дождей ручей вздулся, мутная вода неслась потоком, увлекая за собой островки сорванных ветром
