Ох, приятель, ты меня сейчас выведешь, я не посмотрю, что ты разговаривать умеешь, - возьму за горлышко и тресну об стенку!
- Да потому что не может такого быть! Чтобы один человек такое сказал другому: 'Вася, дай мне, пожалуйста, носки'!
- Еще как может! - И Саша тут же очень живо представил себе утро в общаге числа, например, девятого марта. И Мишку Шестакова, лежащего на Сашиной кровати. Как всегда, полностью одетого, но без носков, которые аккуратно висят на спинке кровати. Есть у Мишки такая привычка: по большой пьянке укладываться спать, раздевшись именно до такой степени. Самочувствие у всех - сильно ниже среднего, но Шестакову хуже всех, потому что он вчера заканчивал пивом. Встать он категорически не может, но желание привести себя в порядок имеет. Он протягивает слабую руку по направлению к родным носкам и слабым голосом умирающего, объявляющего свою последнюю волю, говорит: 'Сашка (или Вася, что в данном случае не принципиально), дай мне, пожалуйста, носки…' - Очень даже может!
- Хорошо, - удовлетворенно сказал кувшин. - Но говорить-то зачем? Что этот ваш, с позволения сказать, Вася, сам НЕ ЗНАЕТ, что нужно дать Шестакову утром девятого марта?
- Конечно, нет, - ответил Саша и так и остался стоять с открытым ртом. - А… вы знаете Шестакоза?
- Не имею чести, - сухо ответил кувшин. - И искренне надеюсь впредь избежать знакомства со столь вульгарным субъектом, заканчивающим празднества пивом.
- Тогда откуда вы все это знаете?
- Как - откуда? Вы сами только что о нем подумали. Должен заметить, кстати, что у вас получилась очень яркая внутренняя картина. Вы не пробовали себя в качестве имажин-художника? Могу составить вам хорошую протекцию.
- Для начала я хотел бы выяснить, где очутился и что мне дальше делать, - с нажимом ответил Саша. Говорливый кувшин начинал действовать ему на нервы.
- Простите, я, кажется, увлекся. Если не возражаете, мы могли бы продолжить наш спор как-нибудь в другой раз.
- С удовольствием, - саркастически сказал Саша.
- А пока, исключительно для вашего удобства, можете называть меня Пематангсиантар.
- Как-как?
- Пематангсиантар. Вам не нравится? Ну, тогда - Панкалпинанг. Может быть, вам больше подойдет Телукбетунг?
- Вы опять издеваетесь, - укоризненно заметил Саша.
- Отнюдь. И попрошу вас аккуратней выбирать слова, характеризующие мои действия, - строго сказал кувшин. - Во-первых, не издеваюсь, так как в принципе не имею такой привычки. А, во-вторых, не 'опять', как вы изволили выразиться. Слово 'опять' в вашем контексте указывает на повторение действия. А я, как замечено выше, такой привычки не имею. - Кувшин обиженно замолчал, и если бы не полная симметричность формы, Саша был готов поклясться, что тот отвернулся.
- Мне просто такое не выговорить, - объяснил Саша. - Вы выбираете очень сложные имена.
- Вы считаете, что 'Панкалпинанг' труднее выговорить, чем 'Вася'?
- Да.
- Вы меня окончательно сбили с толку, - признался кувшин. - Но, впрочем, ладно. Сделаем так: выбирайте сами.
- Ну-у, давайте, я буду звать вас… ммм… - Саша растерялся.
- Ну-ну, смелее, не стесняйтесь. Мне абсолютно все равно, - подбодрил ехидный кувшин.
- Я не знаю. Мне трудно подобрать вам подходящее имя.
- Вот видите!
Где-то далеко послышался звук гонга.
- Ужин, - пояснил кувшин. - Нам пора.
- Почему ужин? Пятница ведь началась совсем недавно, - удивился Саша.
- А какая связь между пятницей и ужином? - в свою очередь удивился кувшин.
- Никакой, кроме того, что вначале дня обычно идет завтрак.
- Что вы говорите! Любопытно, любопытно. Я постараюсь это запомнить.
- Ничего любопытного. Я, кстати, хотел спросить: этот гонг на ужин меня случайно не касается?
- Касается, касается! Мы как раз сейчас направляемся в столовую. Вы голодны?
- Я бы поел, - признался Саша.
- Искренне за вас рад. Не забывайте только, что сегодня пятница.
Как ты меня достал со своей пятницей, черт бы тебя подрал!
- А почему мне не следует об этом забывать?
- Потому что, боюсь, сегодня процесс поглощения пищи не вызовет у вас адекватных вкусовых ощущений.
- Не понял. Что значит - адекватных? У вас что - рыба со вкусом мяса?
- Не старайтесь сбить меня с толку своей казуистикой. Если вы хотели тонко пошутить, вам это не удалось.
- Я не хотел шутить.
- Тогда прошу вас следовать за мной.
И Саша последовал. Но перед самым выходом не смог удержаться - подошел к торшеру и резко его поднял. Как и следовало ожидать, никаких проводов, уходящих в пол, он там не обнаружил. Лампочка весело светилась сама по себе.
- Что-то не так? - озабоченно спросил кувшин.
- Да как вам сказать… Просто я привык к несколько другой конструкции.
- Пустяки, - заверил его кувшин. - Так гораздо удобней.
Путь в столовую занял не более пяти минут, так как теперь коридоры были хорошо освещены. Единственной неприятной деталью опять стало поведение кувшина. Который пустился в дорогу, приняв вид студенистой капли, двигавшейся конвульсивными рывками примерно на уровне Сашиного лица. Не забывая при этом трепаться без умолку.
- Переизбыток информации. Вот главная проблема любого мало-мальски динамично развивающегося сообщества. Опыт показывает, что самые совершенные системы гибнут именно от переизбытка информации!
- Ну-ну, - хохотнул Саша, опасливо проходя мимо комнаты с бронированной дверью, - динозавры, например. Книжек перечитались и повымерли все.
- Динозавры? - Зеленая капля притормозила, задумавшись. - Вы имеете в виду этих крупных пресмыкающихся, страдающих замедленностью нервных импульсов?
- Почему 'этих'? - удивился Саша. - Как раз очень даже 'тех'. Не припомню точно, когда с ними приключилась такая неприятность, но точно - о-очень давно. Поэтому они уже ничем не страдают.
- Да, да… - Рассеянно согласился проводник. - Ничем. А вот пример вы привели неудачный. Я говорил о динамически развивающемся сообществе. А ваши динозавры, простите, никуда не развивались.
- Тьфу, да почему же они мои? - совершенно развеселился Саша.
- Ну не мои же! - очень убежденно отреагировала капля, поворачивая направо. - А вот и столовая. Милости прошу.
Столовая представляла собой длинную мрачную комнату с низким деревянным потолком и огромным камином. Саша сел перед единственным столовым прибором, чувствуя себя настолько же неловко, как если бы уселся перекусить на краю футбольного поля. Студенистая капля - его назойливый собеседник - непринужденно устроился прямо на столе, изображая на этот раз вазу с цветами. Никто Саше не прислуживал, блюда появлялись сами собой и так же исчезали.
Проклятие! Теперь я, наконец, понял смысл той дурацкой фразы про адекватность (или неадекватность?) моих вкусовых ощущений. Какая тут, к дьяволу, адекватность! - вкуса просто не было! То есть - абсолютно! Та самая жареная рыба, и тушеные почки, и салат из морковки с чесноком - все это пахло, пахло, пахло, но на вкус… Промокашка. Вот как это называется. Хорошо вымоченная промокашка.
Саша, который набросился было на еду, буквально через минуту озадаченного жевания повернулся к
