Хмурый начальник внутренних дел Столицы клятвенно обещал покарать убийц коллег. Уже, мол, есть зацепки, записи с видеокамер слежения. Нет, показать не можем. В интересах следствия. Миклош хохотнул. Ни одна запись не уцелела. Полицейский нагло врал.
Корреспонденты недоумевали: зачем бандитам понадобилось нападать не на банк, а на завод, где делают корм для животных?! Представители корпорации с честными глазами разводили руками.
Лжецы. Кругом одни лжецы.
Тхорнисх с раздражением выключил телевизор, бросил дистанционный пульт на широкую кровать. Странно, он не был голоден. Поехать в город? Развлечься? Не хотелось.
Выйдя из комнаты, Миклош увидел Рэйлен. Девушка стояла облокотившись на перила и, скучая, смотрела вниз, в холл первого этажа. Она была невысока ростом, заметно ниже нахттотера. Короткие волосы цвета расплавленной меди торчали во все стороны в искусственном беспорядке. Рэйлен вполне могла ими гордиться, как и полными, накрашенными темно-бордовой помадой губами, и большими серыми глазами. Пожалуй, глаза и губы – это все, что было красивого в ее лице. Слишком широкие скулы, слишком густые брови, излишне тяжелый подбородок, невыразительный нос. Да и фигура чрезмерно атлетическая. Она была не во вкусе Миклоша. Тот предпочитал высоких натуральных блондинок. К тому же эта малышка была «птенцом» Йохана. И его пассией. Ландскнехт любит маленьких женщин.
Несколько раз, когда Йохан уезжал координировать силовые операции клана, она выполняла функции личного телохранителя господина Бальзы. Учитель хорошо натаскал ее, и привередливый Миклош не имел к девушке никаких претензий. Свою работу та делала четко и незаметно. То бишь под ногами не крутилась, преимущественно молчала и не раздражала. А «не раздражать» капризного нахттотера – огромное достоинство. Редко кому удавалось продержаться рядом с главой клана больше часа и не навлечь на себя его недовольство. Даже Йохану. У Рэйлен это получалось всегда.
За все время, что женщина помощника находилась подле Миклоша, тот практически с ней не разговаривал. Лишь несколько коротких, ничего не значащих фраз. Он не жаждал общаться. Да – исполнительна, да – не мешает. Но общие темы для разговоров?! Увольте. О чем можно говорить с девчонкой из трущоб Уайтчапела[19]?!
Рэйлен увидела господина Бальзу. Выпрямилась:
– Доброй ночи, нахтриттер.
Миклош хмуро изучил ее с ног до головы.
– Ты играешь в шахматы? – неожиданно для самого себя спросил он.
– Да, – было видно, что столь странный вопрос не сколько смутил Рэйлен, но ответила без колебаний.
В следующий час Миклош в корне поменял свое мнение о чайлде Йохана. Она оказалась чертовски умна, иронична и подчеркнуто подобострастна. Во время игры с легкостью поддерживала разговор практически на любую тему. «Сражалась» недурно, даже хорошо, хотя очень быстро проиграла, дав подловить себя на шестом, а потом на тринадцатом ходу. Зато третью партию с трудом, но все же смогла свести вничью. Йохан и вправду отлично воспитал ее. У него самого подобное получилось ой как не сразу. Наемник смог проявить себя в игре мудрецов лет через сто пятьдесят после того, как впервые увидел шахматы.
Середина четвертой партии вновь грозила вылиться в ничью. Хитрости и изворотливости Миклоша Рэйлен противопоставила грамотную, просчитанную до мелочей оборону и быстрые контратаки по отрытому левому флангу нахттотера.
Господин Бальза получал от игры огромное удовольствие. Он настолько увлекся, что даже мрачное настроение начало улучшаться. Девчонка воистину смогла его удивить.
В этом момент в кабинет вошел Роман.
– Я занят! – не глядя на него, рявкнул Миклош. – Выйди вон.
Тот неуверенно потоптался на месте, бросил затравленный взгляд на невозмутимую Рэйлен. Потом все же решился:
– Нахттотер… вас к телефону. Амир. Говорит, что срочно.
Глава скрипнул зубами, не глядя на доску, передвинул ладью.
– Иногда я тоже начинаю верить в людского дьявола, – зло пробормотал господин Бальза. – Только он мог придумать телефон. В чем дело, Амир?
– Теперь ты не выполняешь своих обязательств. Когда я получу свой товар?
Как же блаутзаугеру не терпится!
– Свои обязательства я исполнил. Думаю, тебе это прекрасно известно. Приходи и забирай.
– Деловые люди так не поступают, мой друг.
– Я не человек. – Усмехаясь, Миклош блеснул клыками. – И пока еще не твой друг. Сегодня я занят.
– Думаю, не в твоих интересах дискредитировать Золотых Ос. Заказы могут прекратиться.
– И к кому ты тогда пойдешь? К Вьесчи? Или, быть может, попросишь выполнять столь щекотливые операции Даханавар? Не смеши меня. Хорошо. В порядке личного одолжения я привезу его тебе.
– Сегодня?
– Возможно.
Прежде чем Амир вновь успел возмутиться, господин Бальза уже положил трубку. Выругался. Вот ведь нетерпеливый кровосос! Вполне может приехать сам – так нет. Придется выбираться из гнезда, на холод.
– Роман. Машину к подъезду через десять минут. Пошевеливайся.
Он вернулся на свое место. Изучил шахматную доску. За время его «переговоров» Рэйлен сделала ход. Решающий.
– Вам мат, нахттотер.
Миклош прищурился. Вновь хмыкнул. Без всякого недовольства. Он был поражен. Чайлд Йохана умела использовать чужие ошибки в своих интересах. Что же. Еще один плюс к ее достоинствам.
– Считаешь себя ужасно умной?
– Ну что вы, нахттотер. Как я могу?
Ее лицо оставалось необычайно серьезным, но в серых глазах плясали бесенята. Он в ответ насмешливо фыркнул. Резко поднялся. Потянулся. Протяжно зевнул:
– Продолжим позже. Найди своего учителя. Скажи, чтобы бросал возиться с падалью. Пускай возьмет товар. Он мне нужен. Ты тоже можешь понадобиться. Собирайся. И быстро. Я не люблю ждать.
Не прошло и трех минут, как Рэйлен вновь была в кабинете Миклоша. Не оборачиваясь, нахттотер бросил быстрый взгляд в зеркало. Девчонка успела переодеться в свой стандартный наряд для выхода «в свет».
Сплошная черная кожа. Корсет откровенного вида, юбка до середины бедра, состоящая из широких продольных полос, сапоги до колен, на шнуровке. Перчатки с обрезанными пальцами. Тяжелый плащ до пят конечно же расстегнут. В этом она полностью подражала своему учителю. На шее – шипастый ошейник, в ушах – круглые серьги из крупного черного оникса. Каблуки делали ее заметно выше.
На старомодный вкус Миклоша подобное облачение было далеко от эстетического совершенства, но он не мог не признать, что в этом есть свой, пускай и не очень понятный ему, стиль.
– Для полного успеха тебе не хватает солнечных очков, – с легкой издевкой произнес он.
Рэйлен восприняла его слова с абсолютной серьезностью. Запустила левую руку в карман плаща, выудила оттуда очки. Водрузила их себе на нос. Встретилась с господином Бальзой взглядом и отчего-то произнесла:
– Матрица. Перезагрузка.
– Это ты к чему? – не понял тот.
– Простите, нахттотер, – смутилась она. – Это… это очень малопонятная шутка. Есть такой фильм.
Миклош тут же потерял интерес к данному разговору. Кино он не жаловал. Хотя и приказал выделить одно из помещений на своей вилле под кинотеатр. Солдаты, в основном из новообращенных, фильмы любили.
Интересы молодого поколения тхорнисхов очень часто ставили главу клана в тупик. Но он принимал во внимание их увлечения, считая, что мелкие поблажки не вредят делу Нахтцеррет. Скорее наоборот.
В отличие от Йохана Рэйлен не носила с собой клинка, предпочитая настоящему оружию магическое. А
