изумительно красивыми созданиями. Лурдес была чуть выше Цзян. Она тоже была маленькой и хрупкой - моя Лурдес. Она была гибкой и сильной, как и моя Цзян. Они были похожи на сестер - красивая китаянка и красивая испанка. А еще они были похожи на любовников.
Музыка закончилась. Все захлопали. Скрипач церемонно поклонился, шаркнув смычком по полу. Лурдес шла ко мне и вела за собой Цзян. Пальцы их переплелись. Только Цзян по-прежнему не смотрела на меня. Взгляд ее плыл, губы подрагивали. Она крепко сжимала в кулачке то, что дала ей Лурдес.
Они сели. Я взял бокалы и наполнил их рубиновым вином.
– Выпей, Цзян, - сказал я. - Пожалуйста.
Она не ответила мне.
– Что ты ей дала? - спросил я Лурдес.
– Посмотри. Посмотри сам.
Я взял руку Анютки и разжал ее кулачок. Она не хотела отдавать мне это, она бросила на меня испуганный взгляд, словно боялась, что я отниму это навсегда.
На ладони ее лежал маленький блестящий цилиндр. Я взял его и поднес к глазам.
Это была игрушка, но ее можно было назвать и украшением. Кулон. В вытянутом цилиндре из хрусталя находился золотой китайский дракон - длинный, тонкий, чешуйчатый, с четырьмя когтистыми лапками. Гребень шел вдоль всего его извилистого тела.
Я перевернул кулон, и золотистый мелкий дождь медленно поплыл вниз в прозрачной жидкости, переливаясь мельчайшими драгоценными крупинками.
Сердце у меня защемило. Я никогда не видел таких красивых игрушек.
– Что это?
– Это подарила мне мама, - в больших темных глазах Лурдес жила печаль. - Моя мама умерла, когда мне было одиннадцать лет. Она подарила мне это, когда уходила…
– А теперь ты подарила это ей?
– Да.
– Мигель… - Цзян неуверенно водила пальцем по столу. - Надо что-то говорить, да?
– Ты хочешь что-то сказать, Цзян, солнышко?
– Я не знаю… Мне кажется, я забыла испанский. Я могу говорить это по- китайски.
– Хорошо.
Цзян произнесла какую-то фразу на своем языке. Она звучала, как печальный звон колокольчиков на ветру.
– Что это значит?
– Она хорошая. Она очень хорошая, твоя девушка. Я влюбилась бы в нее, если бы не любила тебя, Мигель. Это плохо?
– Я не знаю. -Я качнул головой. - Не знаю, что для тебя плохо и что хорошо, Цзян. Я люблю тебя, ты знаешь это. Но я люблю тебя совсем по-другому, чем Лурдес.
– Ты не хочешь со мной спать. Я знаю. - Цзян взяла за руку мою девушку. - Лурдес, а ты хочешь спать со мной?
– Да. Я хочу тебя, Цзян. Но это не было бы правильным. Спать с женщиной - это не даст тебе настоящего счастья, Цзян. Я уже делала так. Это не любовь. Это бегство от любви.
– Я рада, Мигель, что ты нашел свою девушку, -
сказала Цзян. - Лурдес, он очень любит тебя. Он сходил с ума по тебе. Он провел ночь с половиной девчонок нашего городка. Он - caballo [Жеребец
– Полынь… - Лурдес провела рукой по груди. - В моем сердце, кажется, тоже что-то выросло. Только не строй иллюзий, девочка. Я ведь шлюха. Ты это знаешь?
– Нет, - сказала Цзян твердо. - Ты не имеешь права говорить так про себя. Ты просто искала - так бывает. Ты искала свой путь. Очень трудно найти свой путь. Мне казалось, что я нашла его. А теперь… Теперь я не знаю, что мне делать. Мне будет плохо без вас. Мне было бы плохо без тебя, Мигель. А теперь будет плохо еще и без тебя, Лурдес. Es la perdida doble. La dolor doble.[ Двойная потеря. Двойная боль
– Ты будешь с нами. - Лурдес посмотрела на меня. - Ты ведь не против, Мигель? Мы снимем большую квартиру, и у тебя будет своя комната, Цзян. Мы сделаем это - почему бы и нет?
Я хотел сказать, что она с ума сошла. И что бедная Анютка тоже сойдет с ума, если будет жить с нами и видеть, как мы голые ходим по квартире, и целуемся, и нежно смотрим друг на друга, и занимаемся любовью в каждом углу. Она будет хотеть нас обоих. И кончится это плохо.
Это было по меньшей мере неправильным. И Лурдес, умная, опытная (может быть, более опытная, чем мне того бы хотелось), не могла предложить это просто так. Либо она имела какие-то виды на Цзян, либо просто ее устраивало делить постель с другой девушкой. Лурдес была бисексуалом, и, наверное, ей мало было только мужской любви. Она хотела довершить наш треугольник. Если бы Цзян жила с нами в одной квартире, она оказалась бы в нашей постели - в первый же вечер. Это не вызывало у меня никакого сомнения.
Но Лурдес плохо знала Анютку. Она не видела, как Анютка избила Лизу, а я видел. Я подозревал, чем может кончиться наша любовь втроем, когда первые эмоции улягутся, и радость станет привычной, и придется расставлять все по своим местам. В Испании двоеженство запрещено. И я вовсе не хотел, чтобы в мою счастливую жизнь с Лурдес ворвался такой диссонанс.
Я ничего не успел сказать. Потому что Анютка вспыхнула, как розовый фонарик, и схватила меня за руку.
– Ой, - прощебетала она. - Это может быть? Правда? Мигель, скажи, что это так! Я не буду вам мешать! Я буду хорошо себя вести! Я буду платить за свою комнату. Нет, я буду платить за половину квартиры! Я буду готовить вам. И стирать. И приносить вам кофе в постель. (И оставаться в этой постели.)
Я медленно тонул в трясине любви, меня засосало уже по самые уши. Я просто не знал, что мне делать. Мне хотелось заняться любовью с обеими этими изумительными девчонками, и немедленно. Я возбудился уже настолько, что раздумывал, как буду вставать из-за стола. Штаны мои приобрели треугольные очертания в области ширинки. Лурдес и Цзян сводили меня с ума.
Но я пытался думать и о будущем. Потому что обе они недвусмысленно заявили мне, что секс ради секса их не устраивает. Обеим была нужна настоящая любовь и серьезные отношения. Я же был один. Один Мигель на двоих, и разорваться пополам я никак не мог. Да и не желал я рваться пополам.
И я сделал так, как поступает любой разумный человек в такой ситуации. Я не стал решать ничего, не стал думать ни о чем. Запретил себе думать. Оставил рее на потом.
– Amigo, счет, пожалуйста, - щелкнул я пальцами официанту. - Милые мои девушки, - обратился я вежливо к дамам. - Прошу прощения, но в настоящий момент я не в состоянии принимать какие-либо решения, поскольку изрядно пьян. Мне необходима прогулка на свежем воздухе. Как вы относитесь к этой потрясающей, гениальной идее?
– Потрясающе, - сказала Цзян.
– Гениально, - произнесла Лурдес.
И мы отправились гулять на свежий воздух. Втроем.
9
