– Пардон, господин блондин, - сказал я заплетающимся языком. - Кажется, я облил вас.
– Что? - Человек оторвал взгляд от Лурдес и заторможенно перевел его на меня. Он словно выходил из гипнотического транса. - Что вы сказали?
– Я облил вас соком. Это ужасно.
– А, это? - Человек посмотрел на то, как последние капли красящей жидкости падают на его брюки - безупречно белые, дорогие. - Да, действительно…
– И что?
– Ничего. - Он поставил стакан на место и снова уставился на Лурдес, которая упрямо не поворачивалась к нам, хотя на нас с блондином пялилось уже все кафе.
– Чего - ничего?
– Ничего страшного.
Говорил он с сильным андалусийским акцентом.
– Ваши штаны, наверное, кучу бабок стоят? Они ни хрена не отстираются. Этот сок - он как краска.
Он не ответил. Не обращал больше на меня ни малейшего внимания. Я покачался рядом с ним еще немного, а потом отправился в туалет. Тип этот был определенно ненормальным. Такого даже бить по морде было жалко. Права была Лурдес - зря я привязался к нему.
Когда я вышел из сортира, человека за столом уже ее было. И даже лужу сока на столе вытерли - как последнее напоминание о нем.
Лурдес задумчиво смотрела на свое тающее мороженое.
– Ты скотина, - сказала она. - Ты знаешь это? Ты - грубое, плохо воспитанное русское животное.
– Знаю, - сказал я.
Я тотчас забыл про этого человека - мало ли придурков попадается на нашем жизненном пути? И представьте мое удивление, когда я снова увидел его уже через неделю - за столом у Лурдес.
Дело было так. Мы встречались с ней всегда в одно и то же время - в субботу, в одиннадцать утра. И в одном и том же месте - в том самом кафе. Но на этот раз я приехал раньше на полтора часа. Не сиделось мне почему-то дома, неясная тревога копошилась в душе как глист, и я сел не на свою обычную электричку. «Ничего, - думал я, - это даже к лучшему, что я приеду раньше. Полтора часа погуляю по Барселоне, освежу свои воспоминания о местных культурных ценностях, прошвырнусь по бульвару Passeig de Gracia и приобрету себе новые крутые подтяжки - такие, какие можно купить только там, полюбуюсь на собор Святого Семейства, потом пойду на улицу Рамбла и куплю Лурдес букет шикарных цветов, наконец нырну в Готический квартал и приду в то кафе, где она ждет меня»…
Получилось не совсем так. Правда, я и в самом деле совершил моцион по Рамбла - полюбовался на живые статуи и бросил им пару песет, узнал названия нескольких птичек в клетках, послушал гитариста и певца, старательно изображавшего Марка Нопфлера, купил цветы и даже обзавелся какой-то тупой книжкой, которую потом специально забыл на лавочке, потому что читать ее было невозможно. Я убил таким образом целый час. Но дальше меня неудержимо потянуло в наше кафе. К тому же я проголодался. Я решил прийти на наше место и заморить червячка в ожидании Лурдес.
Когда подходил к кафе, я увидел, что она уже сидит там, за нашим столиком. И не одна - с ней был тот самый блондинистый тип. Они разговаривали о чем-то, и он жестикулировал своими большими руками.
Я шел к ним слишком долго - мелкими, неуверенными шажками. Кажется, я надеялся застать их врасплох. И напрасно. Мне следовало преодолеть это расстояние решительным марш- броском и взять блондина тепленьким на месте преступления. Объяснить, что не следует приставать к чужим любимым девушкам. Я не успел: блондин повернулся, увидел меня, тут же резко поднялся на ноги, наклонился к Лурдес, что-то сказал ей, поцеловал ее руку и исчез в боковом выходе из ротонды с такой скоростью, что я и рот открыть не успел.
– Ну, и что это значит? - Я плюхнулся на плетеный стул, переводя дыхание.
– Что ты имеешь в виду? - Лурдес, как обычно, была спокойно-грустна.
– Ты завела роман с этим типом? Встречаешься с ним за нашим столиком!
– Да нет. - Лурдес слегка усмехнулась. - Не завела. И не заведу, наверное. Он не в моем вкусе. Сегодня я увидела его в первый раз после того случая. Он сам подошел сюда - видимо, рассчитывал, что я сюда приду. Подсел за столик. Невероятно вежливый господин. Раз десять, наверное, извинился, что беспокоит меня. Сказал, что ему необходимо рассказать одну важную вещь - именно такой девушке, как я. Сказал, что я очень похожа на его невесту Кристину, которая умерла одиннадцать лет назад. Его невеста была убита - он так сказал. Он едва не плакал. Как я могла отказать ему в разговоре?
– А что ты делаешь здесь так рано?
– Пришла пораньше, ждала тебя за столиком. Я всегда так делаю. Ты разве не обращал внимания?
Да, это действительно было так. Я потихоньку начал остывать.
– Чего ж он сбежал, твой вежливый господин? - пробурчал я примирительным тоном. - Растаял в воздухе как фея.
– Он сказал, что не настолько богат, чтобы выкидывать брюки от Хьюго Босса каждую неделю.
– Ха-ха-ха! - засмеялся я довольно, и настроение мое окончательно улучшилось. - Ну ладно. И о чем же вы беседовали с этим господином?
– О языке.
– Каком языке? Говяжьем, заливном? Или о нежном язычке хорошенькой девушки?
– Редкий диалект старонемецкого языка. - Лурдес задумчиво нахмурила брови, пытаясь вспомнить что-то. - Я недостаточно хорошо разбираюсь в этом. Он спел мне народную песенку на этом диалекте. Очень красивую…
– Спел?! Прямо здесь, в кафе?
– Он отлично поет. У него правильный, хорошо поставленный тенор. Мягкий приятный тембр.
– Так он - певец? Его не Энрико Иглесиас, случаем, зовут?
– Его зовут Вальдес - так он сказал. Вряд ли он певец. Судя по его манере разговора, он больше похож на ученого, историка. Жаль, что я плохо разбираюсь в истории. Он рассказывал интересные вещи - про Барселону, про Севилью. Я никогда не слышала такого.
– Он пытается произвести на тебя впечатление, - резюмировал я. - Усыпляет сентиментальными сказками о своей погибшей невесте. А кончится все плохо - он напоит тебя отравленным шампанским, изнасилует, выпьет твою кровь и бросит в погреб с крысами. Потому что окажется сексуальным маньяком и вампиром. У него и внешность-то как у вампира. И невесту свою он сам и убил.
– Глупый ты, Мигель. - Лурдес погладила меня по руке. - Он хороший. Он человек мягкий по натуре и даже стеснительный. Ты не ревнуй, Мигель. Я люблю только тебя. Ты же сам знаешь это…
Если бы я знал, насколько мои глупые слова были близки к действительности, волосы встали бы дыбом на моей голове от ужаса. Но я не чувствовал никакой опасности. Вальдес умел производить хорошее впечатление при первом знакомстве. Особенно на девушек.
