– Я соврала тебе. Не хотела тебя заводить тогда - ты и так был на грани сдвига. Надеялась, что все обойдется. Я никак не могла понять, почему ты обратил внимание именно на Иштархаддона. Откуда ты вообще узнал про него?! Я долго думала над всем этим и в конце концов решила, что все было так: ты залез в сервер и в этот момент что-то случилось. Может, таракан по контактам пробежал или какой-нибудь чип сбой дал… Короче говоря, транскомп каким-то непостижимым образом перекачал в тебя часть информации по игре. Как раз ту часть, что была связана с Иштархаддоном. И твой трехдневный бредовый сон - это смесь реальной жизни и виртуалки из клозета. Правдоподобно звучит?
– Подожди… Кажется, я сейчас угадаю. Цветок Юности богини Иштар. Это и есть твоя помощь Ассирии?
– Точно! - Мила хлопнула в ладоши. - Ты знал, знал! Где он находится?
– В храме Иштар Говорящей. В задней потайной комнатке. В дурацкой такой комнате, заваленной всяким хламом. Почему там такой странный интерьер?
– Как в космолете?
– Да.
– Потому что мне лень было рисовать текстуры. Я просто скопировала отсек из какого-то космического квеста и впихнула его в клозет. Все равно бы его никто не нашел.
– Я нашел.
– Не ты нашел. Иштархаддон тебе показал.
– Почему Хадди так похож на меня?
– А ты не догадываешься?!
– Ты подправила ему физиономию. Нарисовала своему виртуальному шпиону морду моего лица. Дабы почаще видеть предмет своего преклонения. Интересно, а какой длины член ты ему нарисовала?
– Вот такусенький. - Мила показала половину указательного пальца. - Меньше даже, чем у тебя.
– А вибратор к транскомпу подключать не пробовала?
– Ладно, не издевайся. - Мила махнула рукой. - Все это уже в прошлом. Иштархаддон больше не мой. Он стал обычным юнитом.
– Неувязка тут, - сообщил Игорь. - Цветок Юности - это заморочка богини Иштар. Во всяком случае, Хадди мне так сказал. Я сам видел, как он разговаривал со статуей этой божественной гадины.
– Это он со мной разговаривал. Настоящая Иштар тут ни при чем.
– Знаешь, что?.. - мечтательно произнес Гоша, подняв глаза к потолку. - Вернуться бы сейчас в прошлое - в тот момент, когда в чью-то наглую рыжую голову пришла гениальная идея впендюрить в государственный транскомпьютер левый сервак. И стукнуть хорошенечко по этой голове.
– Лопатой.
– Ломом.
– Я бы и сама с удовольствием стукнула, - сообщила Мила. - Только теперь уже поздно.
– Завтракать будешь?
– Нет. Спать пойду. Ты меня не буди, ладно? Буду дрыхнуть, пока не устану.
– Иди спи. А я гулять пойду.
– Гулять?
– Гулять. Весна наступила, солнышко на улице. А я, как раб, сижу за компьютером. Как варду. Не буду сегодня работать. Устрою себе разгрузочный день. Выходной.
– Ну как знаешь…
Игорь пошел не просто гулять. Он отправился смотреть на Слепое пятно. Точнее, на то место, где Слепое пятно располагалось в его идлюзорном мире. Гошу потянуло на окский откос - так же, как убийцу тянет на место преступления. А может быть, он хотел убедиться, что все в этом мире в порядке. Что нет в нем холодных, чуждых человеческому разуму слепунов. Милкины неприятности с клозетом - это, конечно, не подарок. Но все это ерунда по сравнению со слепунами. Слепые пятна - вот чего действительно стоит опасаться человечеству.
Шизофреническая идея. С такой же вероятностью можно было опасаться нашествия на Нижний Новгород кровожадного ящера Годзиллы. Однако голодный глист страха ползал в душе Игоря и не давал ему спать по ночам. Гоша всерьез боялся, что когда-нибудь на левобережной части города появится гигантская белая пустошь и из дымки призрачного тумана проступят очертания древних башен…
Он сел на маршрутку и доехал до площади Лядова. Дальше отправился пешком, меся ботинками кашу из тающего снега. Купил по пути пачку голубого «Соверена», подумал немного и присовокупил к этому бутылку пива. С пивом - оно веселее.
Таким образом, прихлебывая из горлышка, Гоша добрался до съезда, извилистой лентой спускающегося вниз, к мосту через Оку. Прошел полкилометра по узкому пространству между громыхающим трамваем справа и вонючей вереницей автомобилей слева. Запулил опустошенной бутылкой в сугроб и свернул направо. Протопал по темной, протаявшей почти до земли тропинке ещё три десятка шагов. И очутился на месте. На том самом месте, с которого всегда (всю свою виртуальную жизнь… а может быть, не виртуальную… как её ещё назвать?.. параллельную?) обозревал Слепую землю.
Слепой земли не было. Сизоватая прозрачная дымка висела над нижней частью Нижнего Новгорода. Происхождение дымка имела не мистическое, а самое что ни на есть материальное. Смог. Городской смог. Химическая отрыжка сотен заводов и фабрик, порождение легко- средне-тяжелой промышленности, старательно засоряющей окружающую среду. Игорь улыбнулся и помахал заречному городу рукой. Поприветствовал шевелящиеся автомобилями линейки улиц, прямоугольные муравейники панельных микрорайонов, рощицы вертикальных труб, украшенных полосами разноцветных дымов, уходящих в небо и растворяющихся в нем. Игорь пожалел, что не взял две бутылки пива. А ещё лучше - бутылку водки. И Милку прихватить с собой. Милую Милку, лапочку, умницу, донельзя задроченную уродским компьютерным клозетом, - единственного человека, который может понять Игоря и не посчитать его сумасшедшим. Отпраздновать то, что нам так повезло. Что мы живем в том мире, к которому привыкли. В нормальном мире - бедноватом, отравленном, воняющем смогом - ну и черт с ним, со смогом, для нас это как кислород. Зато у нас не едят человеческое мясо. Как-то не принято у нас это. А ещё наши боги не регламентируют каждый наш шаг. И если мы верим в наших богов, то не обязаны платить им за каждую свою мелкую просьбу кровавыми жертвами. У нас с богами все основано на доверии.
Игорь извлек из кармана картонную пачку, откинул крышку, достал сигарету, зажал фильтр между губами, щелкнул зажигалкой, с наслаждением затянулся. Повернулся спиной к Оке и Молитовскому мосту, посмотрел снизу на верхнюю часть города, облепившую Дятловы горы. Белые, серые, красные кубики домов на фоне серого апрельского неба, изошедшего хмурыми пятами облаков. Красота…
Где-то сзади раздался вой автомобильного сигнала. И ещё один. И ещё два десятка… Игорь вздрогнул, уронил в снег сигарету, зажал руками уши, но это не помогло. Истошный ор сотен машин вбуравился в уши, без труда пробив слабую преграду ладоней. Игорь повернулся назад - медленно, сопротивляясь собственному нежеланию поворачиваться. Ему показалось, что он ослеп. Точнее, полуослеп. Верхняя половина поля зрения - та, что соответствовала заречной части города, - исчезла. Там не было ничего. Игорь охнул, зажмурился и повалился задницей в сугроб.
Он не думал, что это будет так больно. Что вообще может быть так больно. Боль ледяными иглами воткнулась в его глаза и превратила их в бесполезные замерзшие шарики. Боль
