принято у трасмов – тремя кивками головы.
Я, обретя дар речи, схватил доктора за руку и со словами: “Там у нас больная”, потащил его в рубку управления. Трасм не сопротивлялся. Подхватив чемоданчик с медицинскими приборами, он только спросил: “Как ваше здоровье?” – и, не получив ответа, безропотно замолчал.
Трасм бы моей последней надеждой. Надеждой на то, чтобы узнать, что с Майей. Определить ее болезнь. Установить диагноз. Сказать мне, можно ли ее исцелить.
Вскоре я узнал ответы на все вопросы.
Трасм долго осматривал Майю. Разглядывал ее зрачки. Своими хитроумными приборами водил над головой девушки. Делал какие-то измерения.
– Мы считаем, что организм больной в удовлетворительном состоянии, – по-кошачьи мурлыкая, наконец, проговорил трасм. – Но у нее нарушены биоэнергетические связи. Другими словами, энергетика девушки, ее душа оторваны от тела. Всем известно, что сознание разумных существ находится в биополе, а вовсе не в мозгу. Мозг – это лишь инструмент. Вроде руки или ноги. Сознание управляет мозгом, как мозг управляет остальным нашим телом. Уберите у человека душу, и останется лишь организм. Который будет дышать, ходить, есть, пить, делать все, что обычно делает разумное существо. Вот только думать этот организм не сможет. Без души тело – лишь кукла. В обычном состоянии физическое и энерго – или астральное, тело соединены незримым энергетическим каналом. В обычном, предопределенном природой состоянии. Но тут мы наблюдаем отклонение от этого. Кто-то перерезал этот канал, разделив тело и душу.
– И что, доктор, ничего нельзя поделать? – затаив дыхание, спросил я.
– Необходимо найти того? у кого в руках этот незримый канал. Найти и вновь соединить разделенное, – ответил трасм. – Мы знаем, что в лабораториях господина Карнава ведутся опыты по расщеплению энергетики человека. Надо обо всем спросить у него. Он лучше знает.
– У покойника много не порасспросишь, – ляпнул Квадрат, молча выслушавший лекцию доктора. – Разорви меня Пустота, если он сумеет произнести еще хоть слово.
Я, мрачно усмехнувшись, посмотрел в сторону трупа рабовладельца, который до сих пор не вынесли из рубки и не выбросили в космос. Посмотрел и не поверил своим глазам.
Карнава, пошатываясь, стоял, и дыры в его груди не было. Словно и не стреляла в него Лара. Словно и не был он никогда мертв. Но это было еще не самое странное. Карнава не просто ожил, он изменился внешне. Сник немного в росте и как-то похудел. И лицо его изменилось. С него слетел весь лоск благородства, которым так кичился экс-герцог. Нос вытянулся, заострился. Острые зубы вылезли из-под губ. Карнава стал походить на животное. На крысу.
“Да это же король! – вспомнил я портрет в гладиаторском цирке. – Его Величество Людвиг какой-то там собственной персоной!”
Тут воскресшего заметили и остальные. Квадрат, увидев покойника, от неожиданности выронил автомат. Хара, смертельно побледнев, стал делать странные жесты руками. Вероятно, изгонял злых духов. Молком испуганно нацелился в бывшего экс-герцога из своего плазменного пистолета. Лишь Лара не испугалась и вновь выстрелила в оборотня. Энергозаряд ударился в грудь воскресшему, опять пробив там дыру. Покойник упал и тут же вскочил на ноги. Дыры в его теле уже не было.
Он засмеялся так, что кровь застыла в жилах, и воскликнул:
– Я бессмертен! Я всесилен! Я Людвиг Великий – правитель Пандерлоноса!
Теперь уже сходство с портретом стало полным. Общим у этого человека с рабовладельцем остался лишь костюм. Неизвестно каким образом покойный Карнава превратился во вполне живого короля Пандерлоноса. Все это походило на театр абсурда, и я сделал предупреждающий жест изготовившимся вновь стрелять друзьям. Похоже, таким оружием этого монстра не убить.
– Вы думали, что уничтожили меня? Захватили планету, и все? А это только начало. Начало великой битвы короля Пандерлоноса.
В этот момент вновь раздался выстрел. Стрелял на этот раз Касперский. Подобрав свой автомат, он всадил энергозаряд повышенной мощности в тело экс-герцога. Этот энергозаряд не оставил на теле императора даже дыры. Тело неведомого существа поглотило мощный поток энергии, словно солнечный зайчик.
– Меня невозможно убить, – зловеще повторил монстр. – А вот вас я могу убить. Всех. Одним усилием воли могу. Смотрите.
Внезапно вся рубка управления наполнилась неизвестно откуда взявшимися удавами Агра. Четыре удава, свернувшись в клубок, шевелились в центре рубки. Зрелище было кошмарное. Лара, увидев это, побледнела и едва не потеряла сознание. Я тоже немного опешил. Не растерялся лишь Квадрат. Одним выстрелом испепелив огромных змей, он вновь нацелил автомат на Людвига.
– Меня этими червями не испугаешь! – крикнул он императору, но в следующую секунду сам стал бледнее Лары.
Еще бы тут не побледнеть. Запросто можно лишиться рассудка, когда на тебя полезет целая дюжина человеческих рук. Словно живые существа, они набросились на Касперского, и, если бы Молком не пришел на помощь старшине гладиаторов, наверное, задушили бы его. Парнишка, не растерявшись, схватил упавший автомат и прикладом прикончил чудовищных тварей. Молком раздавил ползущие руки, словно тараканов, и только мы вздохнули с облегчением, как появился новый монстр.
Это был Кацеун. Задушенный рабами, он, весь синий, протянув вперед руки, двинулся к Мелкому. Парнишку словно удар хватил. Он замер, глядя в неподвижные глаза мертвеца. На этот раз настал мой черед действовать. Опыт войны с покойниками я уже имел. В подземелье замка было гораздо страшней. Но даже там, в окружении полчища мертвецов, я не испугался.
Не испугался и сейчас. Сбив мертвеца на пол рубки, я выхватил плазменный пистолет из рук остолбеневшего Молкома. Аккуратным выстрелом сжег монстра. От восставшего мертвеца осталась лишь груда ярких угольков.
Я понял. Я, кажется, понял, с чем мы сражались. Мы пытались убить свой страх. Каждый из нас воевал со своим подсознанием. С мыслями, которых мы боялись. Иногда боялись больше смерти. Мыслями, которые материализовывались. Непонятно каким образом обретали реальность.
Лара смертельно боится змей, и удавы едва не убили ее. Касперский испытывает панический ужас перед отрезанными руками, и они чуть не задушили гладиатора. Молком боится покойников, вот покойный Кацеун и пожаловал по его душу. Я понял, с чем мы боремся, и крикнул, чтобы все опустили оружие. Страх не убьешь никаким оружием. Страх, он внутри тебя, и только сам человек в состоянии его победить.
– Хватит! Не стреляйте! Не трогайте его. Его таким образом не убить.
– Первые здравые слова за последние полчаса, – король был доволен, что мы слушаем его и не пытаемся стрелять.
Оглядев нас, он, удовлетворенный нашим присмиревшим видом, начал говорить:
– Меня действительно нельзя убить. Моя энергетика соединена невидимым подпространственным туннелем с энергетикой таких вот людей, – король кивнул в сторону Майи. – Их души во мне. Или я в их душах. В душах тех миллиардов, которых вы видели на планете. В саркофагах видели. Именно миллиардов. На Пандерлоносе лишь небольшая часть душ моих подданных. Есть еще очень много планет в Галактике, где в таких же уютных обиталищах покоятся тела тех, чьими
