– О, нет-нет… А вы, я вижу, тоже из благородных. Наверное, откуда-то с юга?
– Из Лотарингии. – Митрий побыстрей встрял в беседу. – На юге-то, известно – одни гугеноты, мы к таким не относимся!
– Ах, ну как же, как же! – звеня цепями, расшаркался новый знакомец, еще раз поклонился, а затем задвинул длинную и цветистую речь о дворянской гордости, женщинах и «гнусном племени мелких и мстительных пигмеев» – судейских.
К явному удовольствию оратора, Митрий слушал, развесив уши, однако его привлекала скорее форма, чем содержание речи.
«Гнуснопрославленный лжесудьишка», «обезьяноподобный прелатишка, склонный к мерзким забавам», «пресытившаяся бумажная тварь» и «алчные черви, пожирающие законы Франции» – это были еще не самые яркие эпитеты сего продолжительного монолога.
Прохор его не слушал – большей частью не понимал, а что понимал, так в то и не собирался вникать – не любил болтунов.
Иван тоже не столько слушал, сколько пристально наблюдал – и вовсе не только за де ла Маем – если это была настоящая фамилия Жана-Мари. Молодой, ладно скроенный, с буйными черными кудрями, обрамляющими нарочито бледное лицо красавчика сердцееда, граф – или псевдограф – вовсе не казался пустым напыщенным щеголем. О, нет! Он явно был опасен! Глаза – темные и прищуренные – смотрели уж чересчур пристально, а в манере держаться преобладали повадки бретера. И не только это… Вернее, не только сам Жан-Мари… Еще и другие. Их отношение. Сидели, слушали, кивали – никто даже не пикнул! Что, так уважали «графа»? Или просто-напросто боялись? Тогда наверняка у этого красавчика в подвале должны быть сообщники… хотя бы во-он тот верзила с жутким шрамом через все лицо. Кажется, Иван его уже где-то видел… точно ведь видел, только вот где? Ладно, не суть… Кроме верзилы на роль сообщников, пожалуй, тянула еще пара типов: вон тот, угрюмый, в углу… или этот вот юный субъект с подбитым глазом. Ишь, как они смотрят… Как ловят каждое слово…
– Ну вот в общих чертах и все, что я хотел бы сказать. – Закончив речь, де ла Май улыбнулся. Надо признать, даже если он был фальшивым графом – а, скорее всего, именно таким образом и обстояло дело, – но тем не менее говорил хорошо. По всему чувствовалось – учился ораторскому мастерству у кого-то знающего… или сам не так давно был студентом.
– Прекрасная речь, ваше сиятельство! – первым зааплодировал нагловатого вида юнец с подбитым глазом.
Парня тут же поддержали верзила и угрюмый, а за ними – и все остальные узники. По всему подвалу зазвенели цепи.
Благосклонно оглядевшись, красавчик великосветски кивнул:
– Спасибо, друзья мои!
И тут же повернулся к новеньким:
– Честное слово, изнемогаю от нетерпения узнать ваши славные имена!
Друзья представились.
– Жан? Димитри, Про-хор? Так, говорите, из Лотарингии? Да вы присаживайтесь на солому, не стойте. Мерло, будь любезен, подстели соломки гостям…
– Ну да, нашел гостей, – скривившись, по-русски прошептал Прохор. – Не своей волей…
Мерло – тот самый верзила со шрамом – живо подтащил кипы, предварительно кого-то с них согнав. Да-а… Жан-Мари де ла Май явно был тут главным.
– Что ж, – усевшись напротив новичков, прищурился «граф». – Поведайте-ка, каким образом вы очутились в наших краях?
Иван усмехнулся:
– Мы, извольте видеть, студенты.
– Весьма похвально!
– И приехали в гости, в Кан, к нашему другу.
– Как его зовут?
– Жан-Поль д’Эвре. – Иван не видел никакого смысла скрывать фамилию приятеля. В конце концов, он сейчас в Сен-Мало, а Сен-Мало – это Бретань, а Бретань – никакая не Франция, точнее – Франция, но лишь формально.
Впрочем, фамилия Жан-Поля не произвела особого впечатления на де ла Мая. Тот лишь заметил, что о таком слышал, и все.
Ага… Иван буквально нюхом чуял – да и все говорило за это, – что перед ним сидит явно преступный элемент – разбойник или пират, заделавшийся брачным аферистом лишь для того, чтобы скрыть от судей куда более тяжкие преступления. Следовательно, нужно поискать и других подобных знакомых, с кем сводила судьба… Ну, скажем, юный контрабандист из Кана… как его? Мердо! Да-да – Мердо… Или тот чернобородый мужик, что подходил здороваться к мэтру канскому палачу… Ммм… Жан! Нет, Жак! Красный Жак? Бородатый? Нет, не то… Черный Жак! Именно так – Черный Жак.
Иван с улыбкой назвал этих двоих.
– Что? – изумился «граф». – Вы знаете Малыша Мердо и Черного Жака?!
– Конечно знаем, – снова вмешался Митрий. – Можно сказать, это наши лучшие друзья! И еще этот, поэт…
– А, – вспомнил Иван. – Мэтр Огюстен. Уж с ним-то мы хорошо подружились.
– Как? – Жан-Мари удивленно вскинул глаза. – Вы и его знаете?
– Знают, – неожиданно подал голос верзила со шрамом. – По крайней мере – этот. – Он кивнул на Ивана. – Я видал его в Кане, в таверне, у моста, ну, ты знаешь, граф…
– Знаю…
– Так вот… он сидел за одним столиком с мэтром! И Черный Жак в самом деле к ним подходил, а я остался на улице – мало ли что.
– А ты не перепутал, Мерло? – быстро переспросил де ла Май.
Верзила обиженно, словно ребенок, надул губы:
– Ты же знаешь, какая у меня память на лица!
– Знаю. – Красавчик кивнул. – Потому и держу… Ну-ну, не обижайся – не только поэтому… Что ж, друзья! – Повернувшись, он радушно улыбнулся новеньким. – Смею вас поздравить! Похоже, вы и впрямь свои люди. Раз уж сам месье Мерло сказал… Рад, очень рад. Спрыснем знакомство?
Зазвенев цепью, Иван развел руками:
– Так здесь ведь вроде бы не таверна?
– Не таверна? – Де ла Май громко расхохотался. – А вот мы сейчас поглядим!
Он невозмутимо хлопнул в ладоши, и, удивительное дело, юнец с подбитым глазом шустро юркнул куда-то в угол, пошарил в сене и извлек оттуда большой глиняный кувшин и кружки.
– Угощайтесь! – «Граф» лично разлил вино. – Неплохое бордо, смею вас уверить.
Выпив, друзья несколько повеселели. Прохор вскоре уснул, а Иван с Митрием общались с красавчиком де ла Маем еще довольно долго, пока совсем не стемнело.
– Луна, – кивнув в оконце, невесело вздохнул Митрий. – Красивая, золотистая, вот только жаль – ее слишком портят решетки. Вот если б их не было…
– И что бы тогда было? – с усмешкой подначил «граф». Кстати, с новенькими разговаривал только он один, все остальные не смели.
– Что бы тогда было? – Митька засмеялся. – Да я бы пролез в это окошко, вот, клянусь Святой Девой, пролез бы!
– Неплохая идея, – одобрительно кивнул де ла Май. – Только она нам без надобности… Слушайте-ка, парни… – Он подозвал новых знакомцев поближе, даже попросил разбудить Прохора и, когда все уселись рядом, продолжил: – Мне нужны верные люди, а вы вроде бы как раз из таких.
– И что мы должны будем делать? – негромко поинтересовался Иван.
– Да, собственно, ничего, – вполне светски заметил «граф». – Отправиться вместе со мной на галеры – всего-то и дел!
