Огненный шар рос, как… скажем, как роза. Как гигантская оранжевая роза в желтых прожилках. Она подняла на себе крышу и завернула в нее ошалевшего дракона, а потом зашвырнула его высоко в небо, послав следом кипящее облако из щепок и осколков труб.
Люди завороженно смотрели, как сверхгорячая взрывная волна уносит чудовище в небесную высь. Им было не до Ваймса, который, хрипло дыша и ругаясь, пробивался сквозь толпу.
Растолкав плечами выстроившихся в ряд дворцовых стражников, он, спотыкаясь и оскальзываясь, заторопился к центру площади. В этот момент никто не обращал на него внимания.
Он остановился.
Это была вовсе не скала, потому что Анк-Морпорк стоял на суглинке. Всего лишь огромный кусок цементированной кладки тысячелетней давности, вывернутый из городского фундамента. Анк-Морпорк был настолько древним городом, что строился в общем и целом на Анк- Морпорке.
Кусок приволокли в центр площади, и к нему цепями приковали госпожу Сибиллу Овнец. Одета она была во что-то белое – видимо, в ночную рубашку – и в огромные резиновые сапоги. Вид у нее был как после хорошей рукопашной. На какой-то краткий миг Ваймс ощутил прилив сочувствия к прочим участникам этой рукопашной. Госпожа Овнец бросила на него взгляд, исполненный чистой, неразбавленной ярости.
– Вы!
–
Он неопределенно помахал рукой.
– Но почему вы?… – начал было он.
– Капитан Ваймс, – отчеканила она, – вы меня очень обяжете, если перестанете размахивать этой штукой прямо у меня перед носом и примените ее по назначению!
Ваймс не слушал.
– Тридцать долларов в месяц! – бормотал он. – И ради этого они погибли! Тридцать долларов! А я еще лишил Шноббса надбавки. Но я был вынужден это сделать! Ну, то есть, этот человек мог кого угодно довести до белого каления!
– Капитан Ваймс!
Он сфокусировал взгляд на разделочном ноже.
– Ох! – опомнился он. – Да. Верно!
Это был хороший нож из нержавеющей стали, ну а цепи были сделаны из довольно престарелого и к тому же ржавого железа. Ваймс принялся вышибать цепи. Из камней сыпались искры.
Толпа молча наблюдала, однако несколько дворцовых стражников заторопились в сторону Ваймса.
– Какого черта ты тут делаешь? – спросил один, видимо относящийся к тем людям, которые не могут похвастать живым воображением.
– А
Стражники, обомлев, уставились на него.
– Чего?
Ваймс нанес по цепям еще один удар. Несколько колец со звоном покатились по булыжнику.
– Слышь, ты, это я тебя спрашиваю… – начал один из стражников.
Локоть Ваймса попал ему под грудную клетку, и не успел тот рухнуть, как нога Ваймса нанесла удар другому стражнику прямо в коленную чашечку, в результате чего подбородок бедняги оказался как раз на нужном уровне, чтобы словить хороший удар вторым локтем.
– Отлично, – рассеянно произнес Ваймс и потер дико ноющий локоть.
Переложив нож в другую руку, он вновь замолотил по цепям, краем сознания отдавая себе отчет, что на подмогу пострадавшим торопятся их товарищи. Впрочем, торопились они тем самым характерным видом спешки, который свойствен только стражникам. Это был бег, который назывался «нас тут целая дюжина, пусть кто-нибудь другой поспеет первым». Сей бег словно бы говорил: «С виду этот тип легко способен убить, а мне не платят за то, чтобы меня убивали, так что, если бежать помедленнее, быть может, он уберется куда-нибудь подобру-поздорову…»
Зачем портить такой хороший день, гоняться за кем-то, ловить кого-то?…
Госпожа Овнец затрясла цепями и освободилась. Послышались жидкие приветственные возгласы, постепенно они становились все громче, аплодисменты росли и ширились. Даже в нынешнем состоянии духа жители Анк-Морпорка оставались самими собой: они всегда ценили хорошее зрелище.
Схватив обрывок цепи, госпожа Овнец обернула его вокруг упитанного запястья.
– Некоторые из этих стражников не умеют обращаться с…
– Не сейчас, не сейчас, – Ваймс схватил ее за руку.
Но это было все равно, что тащить гору.
Аплодисменты резко оборвались.
За спиной у Ваймса послышался звук. Негромкий. Но обладающий какой-то особенной гадостностью. Это был звук когтей на четырех лапах, которые одновременно ударяются о брусчатку.
Ваймс посмотрел назад и вверх.
Шкуру дракона облепила сажа. Там и сям торчали обуглившиеся и все еще дымящиеся обломки древесных балок. Величественную медную чешую покрывал черный налет.
Дракон опустил морду, остановив ее в нескольких футах от Ваймса, и сфокусировал взгляд.
Бежать, наверное, не стоит, подумал Ваймс. Да и сил все равно нет.
Он почувствовал, как его рука тонет в руке госпожи Овнец.
– А так здорово все было придумано, – произнесла она. – Почти получилось.
Обуглившиеся и все еще горящие обломки дождем падали на винокурню. Пруд превратился в покрытое пленкой пепла мусорное болотце. Из болотца, капая слизью, показался сержант Колон.
Цепляясь за траву, он выполз на сушу, подобно представителю некоей морской формы жизни, решившей пройти все стадии эволюции одним махом.
Шноббс к тому времени уже валялся на берегу. С его распростершегося тела стекала грязь пополам с водой.
– Эй, Шноббс, это ты? – встревоженно спросил сержант Колон.
– Я, сержант.
– Я так рад! – горячо воскликнул Колон.
– Зато я предпочел бы, чтобы это был кто-нибудь другой, сержант.
Вытряхнув воду из шлема, Колон замер.
– А где наш молодой Моркоу?
Шноббс еле-еле приподнялся на локтях.
– Понятия не имею, – ответил он. – Помню только: вот мы на крыше, а потом ка-ак сиганем оттуда…
Оба перевели взгляд на пепельные воды пруда.
– Надеюсь, – медленно произнес Колон, – он умеет плавать?
