Маленькие Боги

раз хватило на то, чтобы выражение его лица изменилось прежде, чем два фунта черепахи, падающие со скоростью три метра в секунду, ударили его промеж глаз. Это было откровение. И оно что-то сотворило с теми, кто видел. Для начала, они уверовали всем своим сердцем.

* * *

Брута видел ноги, взбегающие вверх по лестнице, и руки, тянущиеся к оковам. А потом раздался глас: Он – Мой. Великий Бог вознесся над Святилищем, переливаясь и меняясь от вливающейся в него веры тысяч людей. Тут были образы орлов с человеческими головами, быков, золотых рогов, но они сливались, вспыхивали и сплавлялись друг с другом. Четыре огненные стрелы просвистели из облаков и разрушили оковы, держащие Бруту.

II. Он – Ценобриарх И Пророк Из Пророков. Глас теофании пророкотал эхом в далеких горах.

III. Возражения? Нет? Хорошо. Облако к тому времени сконденсировалось в мерцающую фигуру, высотой равную Святилищу. Она наклонилась вниз, пока ее лицо не оказалось в нескольких футах от Бруты и шепотом, раскатившимся над Местом, сказала:

IV. Не Волнуйся. Это Только Начало. Ты Да Я, Малыш! Люди Скоро Поймут, Что В Действительности Означает Стон И Скрежет Зубовный. Вылетела еще одна стрела пламени и поразила ворота Святилища. Они захлопнулись, а потом раскаленная добела бронза начала плавиться, растапливая вековые заповеди.

V. Что Скажешь, Пророк?

Брута нетвердо поднялся. Урн поддерживал его под одну руку, Симони под другую.

VI. Твои Заповеди?

– Я думал, они должны исходить от тебя, сказал Брута. – Не знаю, смогу ли я придумать что-нибудь… Мир ждал. – Как насчет «Думай Сам»? сказал очарованный и исполненный священного трепета Урн взирая на богоявление. – Нет. сказал Симони. – Попытайся что-нибудь вроде «Сплоченность Общества – Ключ К Прогрессу». – Эдак и язык сломать можно. – Сказал Урн. – Если я могу чем-нибудь помочь, сказал Провались-Я-Сквозь-Землю Дблах, из толпы, то что-нибудь в интересах пищевой промышленности было бы очень кстати. – Не убивать людей. Мы бы справились с чем-нибудь в таком роде. – Это было бы хорошее начало. – сказал Урн. Они посмотрели на Избранного. Он высвободился из их рук и стоял сам, слегка покачиваясь. – Не-ет. сказал Брута. – Нет. Я думал так раньше, но это не то. Действительно, не то. – Теперь, сказал он. – Только теперь. Единственный момент в истории. Не завтра, не через месяц, если не сейчас, то всегда будет слишком поздно. Они смотрели на него. – Давай, сказал Симони. – Что не так? Ты не можешь возражать против этого!

– Это трудно объяснить, сказал Брута. – Но я думаю, это связано с тем, как люди должны себя вести. Я думаю… надо поступать так или иначе, потому что это правильно. Не потому, что так говорят боги. В следующий раз они могут сказать что-то другое.

VII. Мне Понравилось То, Чтобы Не Убивать, – сказал Ом с высоты.

V III. Это Хорошо Звучит. Поспеши, Тут Есть Что Поразить И Низвергнуть. – Видите? сказал Брута. – Нет. Никаких молний. Никаких заповедей, если ты не пообещаешь, что тоже будешь из исполнять. Ом тяжко ударил по крыше Святилища.

IX. – Ты Приказываешь Мне? Здесь? СЕЙЧАС? МНЕ?

– Нет. Я прошу.

X. – Это Хуже, Чем Приказания!

– Все палки о двух концах. Ом снова ударил по крыше Святилища. Стена осела. Та часть толпы, которой не удалось убраться с Места, удвоила свои усилия.

XI. Должно Быть Наказание! Иначе Не Будет Порядка!

– Нет.

XII. – Ты Мне Не Нужен! Теперь У Меня Достаточно Верующих!

– Но только через меня. И, скорее всего, не на долго. Все начнется с начала. Так уже бывало. Так случается постоянно. Вот почему умирают боги. Они никогда не верят в людей. Но у тебя есть шанс. Все, что нужно, это… вера.

XIII. – Что? Выслушивать Тупые Молитвы? Присматривать За Малыми Детьми? Устраивать дождь?

– Иногда. Не всякий раз. Смотри на это, как на сделку.

XIV. – Сделка! Я Не Заключаю Сделок! Не С Людьми!

– Заключи теперь, сказал Брута. – Пока есть возможность. Или однажды тебе придется договариваться с Симони, или кем-то вроде него. Или с Урном, или с кем-нибудь вроде него.

XV. – Я Могу Стереть Тебя С Лица Земли. – Да. Я всецело в твоей власти.

XVI. – Я Могу Расколоть Тебя, Как Яйцо!

– Да. Ом замолчал. Потом он сказал:

XVII. Ты Не Можешь Использовать Слабостью Как Оружие. – Но это все, что у меня есть.

XVIII. – Тогда почему я должен уступать?

– Это не уступка. Это сделка. Имей дело со мной в слабости моей. Или однажды кто-то будет торговаться с тобой на позиции силы. Мир меняется.

XIX. – Ха! Ты Хочешь Ввести Конституционную Религию?

– А почему нет? Другие виды не работают. Ом склонился над Святилищем, его норов утих.

* * *

Книга II, стих I. – Тогда Отлично. Но Только Временно. – он ухмыльнулся во всю ширину своего огромного, клубящегося лица. – Скажем, на сто лет. Так?

– А через сто лет?

II. – Посмотрим. – Уговор. Палец, длинный, как дерево, разогнулся, опустился, коснулся Бруты.

III. – Ты Умеешь Уговаривать. Тебе это пригодится. Приближается флот. – Эфебцы? сказал Симони.

IV. – И Цортеанцы. И Джелибейби. И Клатчанцы. Все Свободные Народы Побережья. Чтобы Уничтожить Омнию На Радость Всем. Или На Горе. – У тебя не слишком много друзей, верно? сказал Урн. – Даже я не слишком люблю нас, а я – мы. сказал Симони. – Он взглянул вверх на бога. – Ты поможешь?

V. – Ты Же Даже Не Веришь В Меня!

– Да, но я практичен.

VI. – А Так Же Смел, Настолько, Чтобы Провозглашать Атеизм Перед Лицом Своего Бога. – Это ничего не меняет, знаешь ли! сказал Симони. – И не думай, что сможешь задурить мне голову тем, что существуешь!

– Никакой помощи. твердо сказал Брута. – Что? сказал Симони. – Нам нужна могучая армия против такого множества!

– Да. Но у нас ее нет. Потому мы поступим иначе. – Ты сумасшедший!

Спокойствие Бруты было подобно покою пустыни. – Возможно. – Мы должны