мы с вами договорились. И на этом все. Вы из тех людей, что умеют хранить тайны. Хорошо?
— Да, но… — начал Ваймс.
Звук вращающихся цилиндров слегка изменился.
Сэм Ваймс увидел самого себя, стоящего в центре комнаты.
— Это же я!
— Да, верно, — кивнул Подметала. — А теперь послушайте его.
— Привет, Сэм, — произнес другой Ваймс, смотря не совсем на него. — Я тебя не вижу, но они говорят, что ты видишь меня. Помнишь запах сирени? Ты думал о тех, кто умер. А потом ты приказал Вилликинсу облить из шланга ту девчонку. И, э… у тебя что-то болит в груди, и тебя это беспокоит, но ты никому не рассказал… Пожалуй, достаточно. Ты знаешь, что я — это ты. И еще, есть кое- что, что я не могу тебе рассказать. Я знаю об этом, потому что в… — Он остановился и посмотрел в сторону, точно кто-то невидимый подсказывал ему слова, — в мертвой петле. Э, можно сказать, я двадцать минут твоей жизни, о которых ты не помнишь. Помнишь, как ты…
… точно все тело чихнуло.
Подметала поднялся.
— Не хочется этого делать, — сказал он, — но мы ведь в храме и мы можем довольно таки подмочить парадоксы. Вставайте, мистер Ваймс. Я все вам расскажу.
— Вы ведь говорили, что не можете!
Подметала улыбнулся.
— Вам нужна помощь с этими наручниками?
— Что, с этим старьем, Капстик Номер Один? Нет, только дайте мне гвоздь и пару минут. Как я оказался здесь?
— Со мной.
— ВЫ меня принесли?
— Нет. Вы шли. С повязкой на глазах, разумеется. А потом, когда вы были уже здесь, я дал вам кое-что выпить…
— Я не помню этого!
— Конечно же, нет. В этом и цель напитка. Не слишком таинственно, но работает. Нам не нужно, чтобы вы возвращались сюда, так ведь? Это место должно оставаться в секрете…
— Вы поработали с моей памятью? Так, слушайте… — Ваймс приподнялся, но Подметала умиротворяюще поднял руки.
— Не волнуйтесь, не волнуйтесь, это просто… помогло забыть несколько минут.
— Сколько?
— Немного, совсем немного. И в нем были травы. Очень полезные для вас. А потом вы уснули. Не волнуйтесь, никто за нами не следит. Они даже не узнают, что вы уходили. Видите вот это?
Подметала поднял украшенную резьбой коробку, что лежала рядом с его стулом. К ней, точно к рюкзаку, были приделаны лямки, а внутри виднелся цилиндр.
— Это Замедлитель, — произнес монах, — уменьшенная копия вон тех, что выглядят точно старинный пресс для отжима белья. Я не буду вдаваться в подробности, просто, когда он крутится, то движет время вокруг вас. Вы понимаете?
— Нет!
— Хорошо, это волшебный ящик. Так лучше?
— Продолжайте, — мрачно кивнул Ваймс.
— Когда мы вышли из штаба стражи, у вас был один из них. И поэтому вы, скажем, были вне времени. А после нашего разговора мы вернемся обратно, и капитан даже не заметит разницы. Пока мы находимся внутри храма, времени для нас не существует. Для этого и есть Замедлители. Как я и говорил, они двигают время вокруг. Вообще, они двигают нас в прошлое, тогда как время движет нас в будущее. Здесь есть еще несколько. Сохраняют продукты свежими. Что еще… ах, да. Важно помнить, что все происходит одно за другим. Поверьте.
— Похоже на сон, — произнес Ваймс. Наручники открылись со звоном.
— Да, похоже, — спокойно согласился Подметала.
— А может этот ящик вернуть меня домой? Сквозь время вплоть до того момента, где я должен быть?
— Этот? Ха. Нет, он исключительно для маломасштабных…
— Послушайте-ка, мистер Подметала, за последний день я подрался на крыше с настоящим ублюдком, меня дважды избили, зашили и, ха, обхитрили. У меня такое впечатление, что я должен благодарить вас, но, черт возьми, не пойму, за что. Мне нужны конкретные ответы, мистер. Я командор стражи этого города!
— То есть, будете? — поправил Подметала.
— Нет! Вы сказали, что важно помнить, что все происходит одно за другим! Ну, так вчера, в моем вчера, я был командором стражи и, черт побери, я все еще командор стражи. И не важно, кто там что думает. Они не знают всего!
— Не забывайте об этом, — поднимаясь, кивнул Подметала. — Итак, командор, вам нужны факты. Давайте прогуляемся в саду?
— Вы можете вернуть меня домой?
— Пока нет. Полагаю, есть причина, по которой вы здесь.
— Причина? Я провалился сквозь этот чертов купол!
— И это тоже. Успокойтесь, мистер Ваймс. Я понимаю, для вас все это стало большим потрясением.
Подметала вышел из зала в огромный кабинет, наполненный звуками пусть спокойных, но целенаправленных занятий. Повсюду между старыми исцарапанными столами располагались цилиндры, подобные которым Ваймс видел в комнате.
Некоторые из них медленно вращались.
— Анк-морпоркский отдел всегда очень занятой, — говорил Подметала. — Нам пришлось даже купить магазины на той стороне. — Из одной корзины он достал лист, просмотрел запись и со вздохом бросил обратно. — И все так перегружены, — добавил он. — Мы здесь постоянно. А если уж мы говорим «постоянно», мы знаем, о чем говорим.
— Но что такого вы делаете? — поинтересовался Ваймс.
— Следим, чтобы события происходили.
— А разве они не происходят сами собой?
— В зависимости от событий. Мы — Монахи Истории, мистер Ваймс. Мы следим, чтобы она происходила.
— Я никогда не слышал о вас, а город я знаю, как свои пять пальцев.
— Верно. А как часто вы в действительности рассматриваете свои пальцы, мистер Ваймс? Чтобы уж вы не спрашивали, мы в Глиняном переулке.
— Что? Чокнутые монахи, что живут в забавном здании между лавками ростовщика и старьевщика? Те, что расхаживают кругом, бьют в барабаны, танцуют и кричат?
— Отлично, мистер Ваймс. Просто невероятно, насколько тайно можно передвигаться, когда ты — чокнутый монах, который только и делает, что танцует, да бьет в барабан.
— Когда я был еще ребенком, мы покупали вещи у старьевщика в Глиняном переулке, — продолжал Ваймс. — Все, кого мы знали, одевались там. Кажется, им управлял какой-то иностранец с забавным именем.
— Брат Счас Встать Солнц, — сказал Подметала. — Не очень-то просветлен, но никто лучше не может перепродать тряпье с четвертых рук.
— Рубашки были настолько поношены, что сквозь них был виден свет, а брюки блестели, точно стекло, — вспомнил Ваймс. — А к концу недели половина всего тряпья оказывалась
