себя, как лебедка — трос, словно катушка — нитки.
— Но… это же кем же нужно быть, чтобы такое… — пробормотал Тенгере.
— Пожалуй, я знаю одного молодого придурка способного на такой подвиг, — вздохнул Зикер. — И… думаю, нам придется с ним встретиться… очень не хочется, а придется. Иначе он так запутает все на себя, что даже мы не распутаем. В конце концов реальности оплетут его так плотно, что просто удавят. Представляешь, что выйдет, если маг такой чудовищной силы и таких неординарных способностей погибнет в клубке реальностей?
— Нет, — честно ответил Тенгере.
— Я тоже, — признался Зикер. — И не собираюсь это выяснять. Страшно подумать, что произойдет, если линии реальностей перепутаются.
— А… такое возможно? — осторожно поинтересовался Тенгере.
— Еще и не такое возможно, — ответил Зикер. — В свое время враждовали два великих мага, Альнорет и Юсунтот. У Юсунтота была огромная армия, частью состоящая из более мелких магов. У Альнорета армии не было. Зато он был непревзойденным мастером смешивать, перепутывать и изменять реальности. И вот, когда армия Юсунтота приблизилась к стенам его замка, он покопался в реальностях и нашел еще одну армию Юсунтота — армию взбунтовавшуюся и убившую самого Юсунтота. Разумеется, она убила его не здесь, а в той, другой линии реальности. Так вот, Альнорет аккуратно извлек мятежную армию и бросил ее против той, что шла к его замку. Об этой битве много легенд было. Многие повстречали в бою самих себя, а некоторые самих себя убили. Жуткие легенды.
— А что случилось с магами? — спросил Тенгере.
— Ничего особенного, — ответил Зикер. — Когда армий не стало, маги решили сразиться лично, но тут прилетел ужасный дракон Ильгрум и обоих сожрал. Так часто случается.
— А вот не фиг было ссориться! — сказал Тенгере.
— Я тоже так думаю, — усмехнулся Зикер. — Ладно, давай-ка поищем нашего приятеля. Я почти уверен, что это он.
— Курт? — спросил Тенгере склоняясь над шаром.
— Ку-урт! — убежденно протянул Зикер. — Кто ж еще у нас-то был на всех линиях реальности? Кого мы трясли, как репей со штанов, а он все никак не стряхивался? Кому, как не ему такое устроить?
Курт ощутил присутствие чужой враждебной магии как неприятный тяжелый звон в ушах. Тотчас что-то хлопнуло его по плечу, и звон исчез. Курт резко обернулся и увидел перед собой колдуна. Он почему-то сразу понял что это — колдун. Тот самый колдун и никто другой. Колдун поднял руку с зеленым кольцом на указательном пальце, и вокруг него замерцал ореол магической защиты.
— Смерти моей ищешь? — спросил колдун.
— А ты зачем людей похищаешь? — в ответ поинтересовался Курт. — Пытаешь их всяко…
— Ты хоть одного похищенного видел? — ядовито осведомился колдун. — Или запытанного?
— Не видел, — вынужденно признал Курт.
— Вот, — укоризненно проговорил колдун. — Не видел. Ты ведь и меня впервые видишь, разве нет?
— Впервые, — кивнул Курт.
— И тем не менее охотно согласился стать моим убийцей. Ну? Что имеешь возразить?! — вопросил колдун.
— Курт, не слушай его! — возмутился посох. — Он попросту нагло врет! Как, интересно, можно увидеть похищенного, если он уже похищен? А чтобы узреть запытанного, нужно забраться в пыточную камеру!
— Да кто вам вообще сказал, что у меня есть пыточные камеры?! — возмутился колдун.
— Бог сказал! — рассердившись, рявкнул Курт. — А Боги не врут. Вот!
— Боги?! — воскликнул колдун и расхохотался. — Ну раз Боги — тогда все ясно!
— А… чем тебе Боги не нравятся? — потрясенный реакцией колдуна, осведомился Курт.
— Тем, что их нет! — ответил колдун.
— Как — нет? — удивился Курт.
— Наивный юноша! — вздохнул колдун. — Нельзя же верить всем детским сказкам подряд. С такой-то силой — и такая доверчивость! И — я даже не побоюсь этого бранного слова, — простодушие. Ну разве так можно? Фу! Просто даже глупо как-то! Любой мало-мальски подросший маг, ощутивший себя мужчиной и натянувший в силу этого последнего обстоятельства штаны, знает, что Светлые Боги — это иллюзии и миражи, создаваемые Белыми Магами в своих целях. А Темные Боги — продукт магии черной, их создают Черные Маги… и тоже, смею вас уверить, не бесцельно. Все эти напыщенные призраки состряпаны великими мира сего, чтобы ловчей этим самым миром править. И объявляют они чужую волю, ибо собственной не имеют. Кому-то помешала моя скромная особа. Я не знаю, кому. Но тебе-то какой смысл плясать под чужую дудку? Что ты получишь, убив меня?
— Кое-что, — уклончиво ответил Курт.
— А если ты проиграешь битву? — спросил колдун.
— Тогда я попаду в твою пыточную камеру и узнаю, в самом ли деле она существует, — ответил Курт.
— Но сможешь ли ты кому-нибудь передать это свое знание? — вкрадчиво поинтересовался колдун. — И, кроме того, ты ведь можешь погибнуть в поединке и вовсе никуда не попасть, вовсе ничего не увидеть… об этом ты подумал?
На кого-то другого подобные речи и в самом деле могли бы произвести впечатление. На кого-то другого — но не на Курта. Он сам так недавно побывал Богом… и эти воспоминания навсегда остались с ним. Настолько навсегда, что он даже молиться перестал, чтоб этих бедолаг попусту не дергать, разве что уж совсем серьезное несчастье приключится. А так — ни-ни!
«Доброе утро, Боги!» — обращался он к ним теперь по утрам.
«Спокойной ночи, Боги!» — говорил, отходя ко сну.
Мур сдержанно хихикал, но идею одобрил. Так что Курт знал о Богах не понаслышке. А уж в самом-то себе он мог быть уверен: его никто не создавал при помощи магии, не наколдовывал — и вообще он самый настоящий, телесный, а вовсе никакая не иллюзия!
Так что колдун врет. Боги есть. Курт и сам был Богом, пусть недолго. А раз был он, значит, могут и другие. А раз они могут — значит, колдун врет. А раз он врет в одном, значит…
— Ты врешь! — убежденно сказал Курт. — Неважно, есть Боги или нет, но ты похищаешь и пытаешь людей. Я знаю это.
— Ты можешь это доказать?! — в голосе колдуна было столько яда, что можно было отравить полмира. Курт даже отступил на шаг. Ему показалось, что слова срываются с губ колдуна тяжелыми маслянистыми каплями и падают на траву прямо под ноги Курту.
— Я не собираюсь этого доказывать, — отозвался он. — Я приду в твой замок и увижу. А когда увижу — тогда и убью.
— Это если ты сумеешь войти в мой замок! — расхохотался колдун. — А в него непросто войти! Даже найти его, и то непросто!
— Если б тебе нечего было скрывать, ты бы не прятал замка. — заметил Курт.
— Значит, ты твердо решил меня убить, и лучше тебя не отговаривать? — спросил колдун.
