Десяток воинов в коричневых кафтанах суетились около огромной медной трубы, охваченной дюжиной железных обручей. Труба, посаженная на крепкий лафет без колес, была закрыта с одного конца. Именно к нему, точнее к промасленной бечевке, торчавшей из него, воин в мундире лейтенанта ордонансных рот поднес горящий факел.
— Вы готовы, Гийом? Бомбарда сейчас жахнет, — предупредил мага капитан гвардии Блас Феррейра.
Они вдвоем стояли на холме, откуда открывался хороший вид на учения нововведенных ордонансных рот — первой постоянной наемной армии за историю Камоэнса, не считая королевской гвардии, что всегда была на особом счету.
В подтверждение слов Феррейры труба вздрогнула и с грохотом разрядилась. Плод ее усилий — каменное ядро — просвистел в воздухе мимо цели — большого деревянного щита.
Гвардеец выругался.
— Ничего страшного, принцип я понял, — сказал маг и громко чихнул, закрываясь платком
Ветер снес на них дымное облако — последствие грохота.
— Ну, как? — тут же спросил капитан.
Командиру гвардейцев не было еще и тридцати. Блас — выходец из бедной дворянской семьи — в свое время стал самым молодым лейтенантом за всю историю гвардии. Минувшей весной Хорхе назначил его капитаном «черных» рыцарей, предпочтя этого храброго, умного и настойчивого провинциала, кандидатам, рекомендованным своими приближенными. Герцог Гальба расстроился, узнав об этом назначении. Блас Феррейра, известный исключительной честностью, был предан королю и только королю.
Капитана в столице любили и уважали. Он зарекомендовал себя человеком дела, несклонным к политическим дрязгам и интригам. Его часто приглашали на роль арбитра или миротворца. Высокий, сильный, статный он считался лучшим фехтовальщиком Камоэнса, не раз подтверждая это звание и на поле битвы и на официальных турнирах.
Лицо у него было простое широкое с узким шрамом на щеке. Взгляд цепкий и острый.
Блас относился к числу тех, кому Гийом мог доверять. Их многое связывало. В свое время маг спас жизнь безнадежно влюбленному лейтенанту-провинциалу, рискнувшему жизнью ради выполнения прихоти герцогини Марии де Тавора — одной из красивейших женщин Камоэнса.
Феррейра вскоре отдал долг. Спасая Гийома, он сошелся в поединке с юношей, которого сам же и учил фехтованию. Память о том, яростном поединке навсегда осталась в доме Гийома. Потом коварная судьба столкнула их лбами, Блас чуть не убил мага, вступившись за друга.
С тех пор прошло не так много времени, но они сумели помирится, чему немало способствовал бунт Пяти Графов. Смерть на расстояние вытянутой руки сближает.
— Мобильность низкая, эффективность маленькая, — заявил маг, комментируя новое оружие, — Пока больше шуму, чем дела. Но пяток таких хлопушек могут сделать хороший пролом в крепостной стене. Откуда игрушки?
— Каравеллы привезли из Далации. Подарок короля Мартина союзнику и будущему родственнику — королю Хорхе. Мастера города-республики Панир уже года два продают их всем желающим.
— Ясно. Прогресс дошел и до Камоэнса. В перспективе эти «игрушки» будут с двух сторон долбать остиякские замки, — подвел итог маг.
— Сначала придется поработать мечом. Судьбу замков решает поле, — улыбнулся Феррейра, — Интересно, — продолжил он, — Все, что — так или иначе — несет смерть, связанно с этим мрачным цветом. Смесь из черной нафты, сжигающая корабли на воде и людей на суше, а теперь еще и этот черный порошок.
— Там, откуда я родом, им уже лет тридцать подрывают стены, когда денег на боевых магов не хватает. Он называется «порох», или «адова смесь».
— По-рох, — по слогам произнес Феррейра, словно пробуя слово на вкус, — Пусть будет порох. Хорошее имечко, так и пахнет гарью. Весь воздух уже ею провонял.
— Позови командира бомбардиров, — попросил Гийом.
Капитан распорядился. Его адъютант поскакал выполнять приказ.
— Что с твоим лицом? Вся правая щека опухла. Пчела что ли укусила?
— Ага. С ледяным жалом. Подрался с Кербоном. В шутку, конечно.
Блас недоверчиво посмотрел на собеседника.
— Не нравится он мне, Гийом, слишком уж упертый парень, не понять, что у него на уме.
— Сеньор Блас, сеньор Гийом, лейтенант Барт Вискайно прибыл, — к ним подошел вызванный командир бомбардиров.
— Приветствую вас, Барт, — чародей протянул ему руку.
Пушкарь — молодой круглощекий парень с хитрыми глазами, и вздыбленными вихрастыми волосами, такие, как он обычно обсчитывают в лавках, — явно стеснялся столь высоких особ. Руку в ответ подать не решился.
— Не робейте, — Гийом улыбнулся ему, — Вы должны гордится тем, что освоили новое оружие. Я — Гийом. Ваше имя? Под чьим началом раньше служили?
— Барт Вискайно — первый полк, десятая особая рота — «Адовы Трубочисты», — бомбардир решился и крепко пожал магу руку, после замер; так как сиятельные особы после его слов дружно засмеялись.
— Простите нас, — извинился маг, — продолжайте.
— Раньше купцом был в графстве Кардес. Разорился. Дядя пристроил меня как человека, знающего технику и математику, офицером к графу. Первое время я распоряжался осадными машинами и стрелометами; потом расчетом «огнеплювов» командовал, что смесью из нафты горящей жгут все.
Когда сюзерен наш Риккардо де Вега, царствие ему небесное, восстание поднял, я до сотника поднялся. А после поражения — Ведьминого леса — граф нас к королю отправил — оказалось нужны Хорхе офицеры грамотные, пусть даже из низших сословий, как я.
Бомбарду я освоил быстро, она не сложней «огнеплюва».
— Из купцов в офицеры? — переспросил маг, когда тот замолчал, — Так и мой батюшка негоциантом был, и я к торговле готовился. Мы с вами похожи, Барт.
Бомбардир после этих слов расслабился, обмяк немного, улыбнулся.
