— Стойте! — воскликнула Фейриль, затем наклонилась, чтобы прошептать Ссиприне на ухо: — Мать, позволь не убивать двоих из Мензоберранзана. Я хочу оставить их ненадолго.
— Мне кажется, это плохая идея, — вмешался один из мужчин, стоящий рядом с матерью.
Фейриль пристально взглянула на дерзкого дроу, который не принадлежал к их семье, а только усердно служил им в течение нескольких лет. Заммзит, вспомнила она его имя, слегка сморщив нос. Он отнюдь не отличался красотой.
— Ты всегда вступаешь в разговоры, которые тебя не касаются? — поинтересовалась посланница.
Заммзит только поклонился в знак согласия и извинился:
— Простите меня, я всего лишь забочусь об интересах Дома. Если план неожиданного низвержения Дома Меларн удастся, то никто из тех, кому известна правда, не должен остаться в живых. Если дроу или демон получат возможность передать эти сведения кому бы то ни было, вы не сможете рассчитывать на лояльность остальных Домов. Никто не поддержит ваше выдвижение в Совет, Верховная Мать. Это неоправданный риск.
Верховная Мать внимательно посмотрела на свою дочь, а затем протянула:
— Он приводит веские основания.
— Мать, поверь мне, — не сдавалась Фейриль. — Им никогда не удастся поговорить с кем-либо. Я позабочусь об этом.
Наконец Ссиприна кивнула и вынесла решение:
— Хорошо, думаю, ты заработала право на небольшую месть. Но убедись, что они не будут ни с кем разговаривать, особенно с Халисстрой. Ты поняла?
Заммзит в испуге прищелкнул языком, но он знал лучший способ, чем продолжение спора. Он использовал свои доводы и проиграл. Дроу отошел, чтобы переброситься словом кое с кем из Дома магов.
Воодушевленная, Фейриль сказала:
— Конечно, Мать. Я все хорошо понимаю. Если наш план удастся, каждый должен думать, что эти двое действуют заодно.
— Совершенно верно. А теперь мне надо идти и подготовиться. У нас по-прежнему много дел.
С этими словами Ссиприна Зовирр вышла, а Заммзит последовал за ней, шепотом объясняя ей что- то.
Посланница снова повернулась к Квентл.
— Видишь,
Фейриль сделала знак главному дергару и с удовольствием наблюдала, как трое дворфов выдвинулись вперед. Повинуясь ее кивку, они высоко подняли топоры и обрушили их на Верховную Мать Меларн. Фейриль услышала, как позади Квентл издала сдавленный крик протеста, но не обратила на это внимания.
Дризинил только что-то невнятно пробурчала, когда лезвия трех топоров вонзились в ее тело. Кровь хлынула потоком, и глаза дроу расширились от ужаса и боли, но она не могла реагировать на происходящее по-другому. Дергары вырвали свои топоры и приготовились нанести еще серию ударов, но Фейриль остановила их. Она желала насладиться мучениями Дризинил.
— Ты больше никогда не посмотришь на меня свысока, жирная рофа.
Красные глаза Дризинил моргнули и еще больше расширились. Казалось, она готова была умолять Фейриль о прощении, но юная дроу лишь улыбалась и, держа руки на поясе, наблюдала, как вокруг неподвижного тела Верховной Матери расползается лужа крови. Дризинил содрогнулась, и ее глаза начали стекленеть. Несколько мгновений дыхание умирающей было прерывистым, а затем остановилось. Безжизненные глаза Дризинил Меларн уставились в пустоту.
Фейриль повернулась к Квентл, на глазах которой убили Верховную Мать. Верховная жрица казалась одновременно напуганной и взбешенной. Посланница подошла к ней ближе и улыбнулась.
— Не сомневайся, им сообщат, что тебя поймали при попытке скрыться, хотя ты и я будем лучше знать, что произошло на самом деле. Вы с Джеггредом подвергнетесь наказанию точно так же, как я когда- то в Мензоберранзане. Ты не довольна? Вместо того чтобы умереть прямо сейчас, ты насладишься гостеприимством Дома Зовирр. Тебя любезно развлекут, так же как развлекла меня твоя сестра.
Фейриль с яростью выплевывала из себя слова, улыбка исчезла с ее лица. Ненависть и страх волной поднялись к ее голове.
— А что касается тебя, мерзкое, вонючее животное, — произнесла Фейриль, обращаясь к Джеггреду, — то я позабочусь, чтобы ты испытал настоящую боль.
Дреглот озлобленно сверлил посланницу глазами, но она заставила себя решительно смотреть на тварь в течение трех долгих вдохов и выдохов, прежде чем отвернуться.
— Грюхерт, — позвала Фейриль, ища взглядом одного из братьев в толпе дроу. — Я хочу тайно транспортировать этих двух в главную башню Дома Меларн.
Грюхерт объявился и ответил сестре:
— Надо переправить их безопасным способом.
— Я могу сделать это, — сказал другой волшебник, подходя к демону вплотную.
Достав из кармана несколько предметов, маг прошептал заклинание, и огромный белый пузырь скрыл дреглота. Следуя указаниям мага, четверо охранников с неожиданной легкостью подняли шар и понесли его в другую часть склада.
Очень быстро такое же заклинание сотворили для Квентл, и еще четверо дроу вынесли ее молочно- белый шар.
Фейриль повернулась к главарю дергаров и уточнила:
— Капитан… Ксорнбэйн, если не ошибаюсь?
Серый дворф, который отдал распоряжение убить Дризинил, кивнул.
— Насколько я знаю, теперь следует незаметно провести ваш отряд в Дом Меларн.
— Вы правы, — ответил дергар, нетерпеливо сложив руки на груди.
— Все ли приготовления сделаны?
— Да, — отчеканил дергар, затем развернулся и отправился вслед за матерью Фейриль, оставив дочь дымиться от ярости за его грубость.
Вернулся Грюхерт.
— Мы готовы начать движение к Дому Меларн, — сообщил он сестре. — Мать хочет, чтобы ты пошла впереди. В таком случае мы не вызовем подозрения, если отряды Меларн объявятся, когда мы будем пересекать портал.
Фейриль скривилась, но кивнула. Она совсем забыла, что когда она в последний раз находилась в городе, то всецело подчинялась власти матери. «Все же это лучше, чем находиться в полном распоряжении Квентл, — решила она. — Намного лучше».
Алиисза лежала рядом с магом, с удовольствием шевеля пальцами ног. Еще какое-то мгновение назад она чувствовала невообразимый восторг, который отнюдь не был только физическим наслаждением. Она нашла Фарона достаточно остроумным, сильным и умным дроу.
— Как получилось, что ты так не похож на остальных представителей твоей расы? — поинтересовалась алю, перекатываясь к нему поближе и начиная водить белоснежными пальцами по его стройным черным рукам, явно наслаждаясь контрастом. — Все темные эльфы, которых я встречала, отличались степенностью и скукой. Ты же, наоборот, заставляешь меня смеяться.
Фарон, растянувшийся на спине, подложив руки под голову, улыбнулся:
— Думаю, я просто невезучий.
Алиисза в замешательстве сдвинула брови и переспросила:
