Буриас.
Мардук улыбнулся. Он позволял Буриас обращаться к нему как брату, единственному из Воинства, в честь кровавых клятв, которые они принесли друг другу в прошлую эпоху, когда оба ещё были молодыми идеалистами, лишь недавно окровавленными в битве. Тем не менее, Мардук давал эту честь Несущему Икону лишь когда они были одни или их не могли услышать другие боевые братья Воинства, поскольку такую фамильярность не приветствовали, особенно теперь, когда он был уверен что его амбициозное желание стать Темным Апостолом обязательно или, по крайней мере, может осуществиться.
Темный Апостол должен был быть отделен от своей паствы, как символ бессмертной веры в святом мире. Он научился этому от Ярулека, а это, как поведал ему его высокомерный учитель, было одной из причин, по которым так важно существование Корифея. Темный Апостол должен быть больше, чем воином; он должен быть вдохновением, святым, самым благословенным из последователей. Он должен возвыситься над паствой, ибо через него говорят боги. У Темного Апостола нет братьев, кроме других Апостолов, ибо близкие отношения с Воинством слишком очеловечивают его, ослабляя почет от других воинов. А это вело к ослаблению Воинства и веры.
«-Темный Апостол, - снисходительно учил его Ярулек, - должен быть выше упреков и вопросов. Он не должен близко общаться с воинами своей паствы. Твой Корифей будет ближайшим советником, передающим твою волю. Он мост над бездной между Темным Апостолом и его Воинством»
Мардук отбросил лишние, раздирающие мысли прочь, а его лицо омрачилось.
–Лакримоса принес мне много покоя, - сказал Мардук. - Это одновременно охладило мою душу и обновило ненависть.
–Я сделаю, как ты предлагаешь, брат, - сказал Буриас. - Если Сабтек мне что-нибудь оставит, я подожду.
С новым громким стоном лифт вздрогнул, а Несущий Икону скривился.
К ним зашагал Кол Бадар, и теплые отношения между Мардуком и Буриасом скрылись. Они вновь были не друзьями и кровными братьями, а Первым Послушником и Несущим Икону.
–Этот лифт реликвия, - проворчал Кол Бадар. - если в корпусе появиться трещина, нас всех раздавит. Это глупый, бессмысленный риск.
–Ты впадаешь в маразм, Корифей? - фыркнул Мардук. Буриас хихикнул. - Ты повторяешься. Твои протесты были услышаны раньше и запомнены. Но мне безразлично, что ты думаешь. Теперь я твой повелитель, и ты исполняешь мою волю.
Корифей гневно нахмурился.
–Если и появиться пролом, то мы все погибнем, - немного спокойнее сказал Мардук. - Эта была бы воля богов, но я не думаю, что они хотят этого.
–Как ты можешь быть уверен? - спросил Кол Бадар.
–Имей веру, Корифей, - сказал Мардук. - Каждый из нас занимает предначертанное место, по воле богов. Если боги решили, что нам пора умереть, так и будет, но едва ли. У богов другие планы на меня, в этом я уверен.
–А на меня? - спросил Буриас.
Мардук пожал плечами.
–Ты говоришь так, словно все наши поступки предначертаны, - рыкнул Кол Бадар.
–А ты уверен, что нет? - возразил Мардук. - Я видел во снах грядущее. Как и многие в Воинстве. Разве это не предполагает того, что все наши поступки заранее определены? Что перед каждым из нас стоит путь, который мы пытаемся избежать, но обречены следовать?
–Если это так, то почему мы боремся? Почему мы пытаемся уничтожить наших врагов, если результат заранее известен? - спросил Несущий Икону.
–Не глупи, Буриас, - резко сказал Мардук. - Боги помогают лишь тем, кто помогает сам себе. Если ты не пытаешься победить своих врагов, то ты обречен на поражение.
–Если предположенное тобой верно, то это, - сказал Кол Бадар, приставляя комби-болтер к голове Мардука, - воля богов?
Оружейные системы Корифея взвизгнули и залязгали, когда свежие болты входили в магазин. Буриас облизнул губы, его взгляд метался между Кол Бадаром и Первым Послушником.
Позади него, стоя на коленях в кругу своих воинов, Кхалаксис наполовину встал на ноги, но тяжелая рука Помазанника удержала его на месте.
Сержант-чемпион сердито посмотрел на гиганта в броне терминатора, его гнев нарастал, но он сдержался и остался на коленях, ожидая конца противостояния.
Мардук сделал шаг вперед, так что сдвоенные дула оружия Корифея уперлись в его лоб.
–Нажми курок и будь проклят.
После напряженного мгновения Кол Бадар отвел руку и сердито пошел прочь.
–А что бы случилось, если бы он нажал курок? - спросил Буриас.
–Тогда бы я умер, - ответил Мардук.
Погружаясь все глубже, лифт шел через чернильно-черные воды. «Здесь больше от бездны, чем в глубоком космосе» подумал Буриас. По крайней мере, там можно было увидеть далекие огоньки, отблески звезд и туманностей в сотнях миллионно лет. А здесь тьма была полной и всепоглощающей.
И они все опускались. Казалось, что они опускались днями, неделями, хотя прошло меньше часа, но Буриас нетерпеливо ходил, сжимая и разжимая кулаки.
Взвод Кхалаксиса лежал на коленях вокруг Мардука, пребывавшего в полу трансе и изрекающего нечестивые писания. Воины Помазанники стояли вторым кругом вокруг коленопреклоненных фигур, Корифей вел их мрачные песнопения.
Из всех боевых братьев лишь Буриас стоял отдельно, ибо его разум не успокоился достаточно для церемонии.
Нетерпение скрутило внутренности Несущего Икону, он недовольно рычал.
Буриас шагал вокруг лифта, с каждым шагом ударяя древком иконы о решетчатый пол. Мерцающие лампы на верху начали раздражать его непрестанным жужжанием, и мгновение Буриас боролся с желанием их разломать.
Где другие Астартес находили удовольствие в творении, вручную копируя обветшалый текст томов «Книги Лоргара» в новые издания, неделями работая над каждой страницей, для того у Буриаса не было терпения. Он находил удовольствие в разрушении, разрывая пополам живых существ, наблюдая, как их покидает жизнь или разламывая мерзкие статуи Империума.
В чем смысл сотен лет трудов, если человек может уничтожить их за секунды?
К счастью, Воинство постоянно сражалось. Но в такие моменты, когда враг был столь близко, а ощущения битвы не касались Несущего Икоту, гнев затуманивал его разум и нарушал концентрацию.
Он ходил внутри лифта, пока, наконец, не заметил слабое мерцание, пробивающееся из амбразур.
Далеко внизу, свет шахтерской колонии освещал дно океана.
