имя его подруги было Рикки Тайро, но она с первого дня знакомства прочно ассоциировалась у Аурелио с очаровательно-нахальной маленькой мангустой из сказки Киплинга. Рики-Тики работала вахтовым оператором на атомной станции Мбута, на острове Вануа-Леву, шесть суток за месяц. Познакомились они в Апиа, в городском парке. Крэмо жил недалеко от центра, и имел китайскую манеру делать в парке вечернюю зарядку. Рики-Тики оказалась там с банкой пива и пакетом чипсов, из-за того, что ее любимую корчму, ради которой она и прилетела в Апиа, переоборудовали (по ее выражению) «в какой-то сраный диско-клуб». Слово за слово, они познакомились, она зашла к майору в гости на чашку кофе, уехала после завтрака, а через пару дней приехала снова. Потом стала приезжать все чаще, и, в итоге, перевезла к майору Крэмо свои вещи, включая любимое кресло, гидроцикл и авиетку. Обычная история удачного знакомства. Правда, у Рики-Тики имелись две жутких привычки: населять дом большими колючими кактусами и громко непристойно комментировать по ночам новости из интернет-блогов.
— … Интересно, какой мудак это написал? Эйк, глянь, это самый жлобский месседж года. Я давно такой херни не видела. Тюлени-оборотни. Усраться на месте.
Аурелио Крэмо (к которому, Рики-Тики, для краткости, обращалась «Эйк»), вынырнул из глубокого сна, посмотрел на часы (была половина четвертого), и сел на кровати.
— Кто-кто оборотни? — переспросил он.
— Тюлени! — провозгласила Рики-Тики.
Отвернувшись от компа, она встала с кресла, приставила к бокам ладони, надула шеки, выпучила глаза, и совершила несколько волнообразных движений всем телом, пытаясь изобразить тюленя.
— Нужна пропаганда против злоупотребления алкоголем по утрам, — сказал майор, — иначе скоро появятся жирафы-оборотни. Или динозавры-оборотни. Или…
— Посмотри, что эти придурки накатали, — перебила Рики-Тики, тыча пальцем в экран.
Майор Крэмо встал, зевнул, протер глаза, сел в кресло и прочел:
«В фольклоре многих приморских народов фигурируют загадочные существа, называемые тупилаками (в Северной Океании) или буньипами (в Австронезии). До недавнего времени, ученые полагали, что тупилаки и буньипы, т. е., хищные тюлени-оборотни, существуют лишь в легендах. Фото этих существ, попадавшие в прессу, были либо нечеткими, либо делались со слишком большой дистанции. Но на днях океанологам из Кирибати удалось наблюдать буньипов вблизи. Ученые засняли охоту прайда буньипов на крупную акулу-мако. На фото можно проследить последовательность. Буньипы, нападая с разных сторон, наносят жертве множество глубоких укусов, иногда вырывая из ее тела целые куски мяса, и загоняют ее на мелководье. После этого они меняют форму своего тела на гуманоидную, выталкивают ослабевшую от потери крови акулу на отмель, разрывают ее тело когтями, и пожирают богатую витаминами печень. Фотограф подобрался к буньипам на расстояние нескольких метров, когда два самца выясняли отношения из-за лучших кусков добычи, а, возможно, из-за самки. Правда, когда фотограф подошел слишком близко, один из самцов атаковал его. На фото видно, что, несмотря на свою гуманоидную форму, буньип, отгоняя пришельца от добычи прайда, ведет себя так же, как морской лев: он оскаливает клыки, растопыривает передние конечности, ревет и совершает угрожающие выпады в сторону беспокоящего объекта. По мнению ученых, буньипы обычно благожелательно настроены к людям, хотя они не так дружелюбны, как дельфины. Приближаться к буньипам опасно только во время дележа добычи и во время спаривания. Ученые полагают, что буньипов (а, может быть, и тупилаков) реально приручить, но для этого надо провести детальные исследования образа жизни этих удивительных и редких обитателей океана».
На первом фото были три голых гуманоида, перемазанных кровью и жиром. Окедо и Эланг, на фоне вскрытой акулы, очень импульсивно спорили о способе разделки. Тиви была видна только частично, она выбрасывала часть акульих потрохов, чтобы добраться до печени. Первый план другого фото занимал Окедо, эмоционально выпрашивающий у Акелы электропилу. На заднем плане Эланг и Тиви извлекали акулью печень. Тут, все было натурально, кроме челюстей, клыков и когтей, взятых из документального фильма про леопардов, и примонтированных к «буньипам-гуманоидам». На остальных фото были тюлени, тупо смонтированные с другой акулой-мако но, как это бывает при подводной съемке, игра света и тени скрывала мелкие погрешности монтажа.
— Не понимаю, — сказала Рики-Тики, — как им было не лень так качественно подделывать фотки. Эти зверюги выглядит совершенно натурально.
— А я не понимаю, чем убили эту акулу, — ответил Крэмо, — Она выглядит, как абсолютно свежая, а в ее шкуре множество очень характерных дырок.
— Только не говори, что это действительно от зубов, как тут пишут.
— Нет, конечно. Такое впечатление, что ее расстреляли из пулемета, не жалея патронов.
— Садисты, — констатировала Рики-Тики.
— А, между прочим, хорошая деза, — задумчиво произнес майор, — придумать бы, к чему ее присобачить…
— Эйк, ты что, не проснулся? Какой дебил в это поверит?
— Средний инфо-потребитель хочет чудес природы, — наставительно сообщил Крэмо, — если ему их демонстрируют, то он, обычно не верит, но, с удовольствием пересказывает. Таким образом, в инфосфере возникает лавина дезинформации, которая является эффективным инструментом воздействия на аналитиков условного противника.
— Ни фига себе, ты задвинул, — с уважением сказала Рики-Тики.
Утром, после возвращения на Тероа, док Рау провел обследование всех, кто принимал участие в подводных работах, и вынес вердикт: весь личный состав партнерства HTOPO (включая и его самого, а также обоих «фрилансеров» — Оохаре и Баикева), отстранен от погружений, и подводные работы на этот сезон категорически окончены. Соответственно, образовалось достаточно времени, чтобы решить интеллектуальную задачку о правильном информировании доктора Винсмарта. Рау просидел над ней пару вечеров, затем провел полное УЗИ-обследование Санди и Келли. В этом не было медицинской необходимости, девушки чувствовали себя как нельзя лучше, но именно на УЗИ-снимках базировалась идея стартового сообщения «будущим американским друзьям».
Проверяя после полуночи электронную почту, доктор Джерри Винсмарт обнаружил письмо следующего содержания:
Додж Мастерсон, Сидней
Тема: о специфике гибридизации эндемичных австралоидов.
Глубокоуважаемый д-р Винсмарт
Если Вы помните, год назад в Беркли мы с Вами обсуждали вопрос взаимодействия специфических глобулинов при гибридизации обычных рас Старого Света и эндемичных австралийских рас с чистыми генетическими линиями? Тогда проблема представлялась чисто академической, однако сейчас, в связи с модой на межрасовые браки, она переходит в сугубо практическую плоскость. Я имею возможность наблюдать нескольких таких пациенток начиная с относительно ранних сроков беременности. При общем нормальном развитии плода, есть некоторые особенности биохимии. Мне кажется, эти особенности достаточно существенны, чтобы начать подробные исследования данного феномена и я был бы рад, если бы Вы приняли в них участие. К сожалению, наша лаборатория не имеет достаточно средств, чтобы вести исследования на должном уровне (сумма оказывается гораздо выше, чем предполагалось в начале). Сейчас мы активно ищем инвесторов, и я уверен, что мы найдем необходимые средства. Тем не менее, если у вас будут серьезные предложения от заслуживающих доверия финансовых организаций, мы рассмотрим такие предложения в первую очередь — разумеется, если к тому времени не окажемся связаны эксклюзивными соглашениями с кем-либо другим. В любом случае мне было бы очень интересно Ваше мнение о предварительных данных, уже полученных на сегодняшний день. Отправляю Вам любопытные снимки и данные, которые могут представлять интерес в смысле верификации той гипотезы, которую вы высказывали в Беркли.
Искренне Ваш Додж.
