сижу тут наедине с каким-то чудаком… Выглядит-то он вроде безобидно, но кто его знает? Вдруг сейчас достанет из-за пазухи что-нибудь острое, да пырнет?..
– Я, наверное, кажусь вам странным? – печально усмехнулся сосед. – Ничего, я привык…
– Да нет, нисколько, – пожал плечами я. – А что вы там про Марс сказали?..
– Да, Марс… Я помню его города, каналы, жителей… Это был прекрасный мир – цветущий, радостный, полный счастья…
– Но Марс же вроде как необитаем.
– Да… Необитаем… Марсиане давно вымерли… Я – последний марсианин.
Все, дальше ехать некуда. У этого парня точно не все в порядке с головой. Может, в сумасшедший дом позвонить? Интересно, какой у них телефон… В обычную скорую – ноль три, это я помню. А в психиатрическую?..
– Вы ведь мне не верите, сознайтесь, – грустно посмотрел на меня «марсианин». – Я бы и сам на вашем месте не поверил.
– Ну, в такое поверить сложно… – деликатно согласился я. Главное сейчас – ничем этого типа не раздражать. – Вы ведь выглядите так же, как земляне…
– Да, это так… Когда-то я выглядел совершенно иначе, но на Земле мое настоящее тело не смогло бы существовать… и мне пришлось влезть в эту… оболочку.
– А, вот как…
Жаль, нельзя отодвинуться еще дальше. Я и так на самом краю скамейки.
– Ну и как там было – на Марсе? Почему вдруг все вымерли? Куда делись города? Вы же сказали, что там были города, верно?..
– Это долгая история… очень долгая и довольно скучная… Вы в самом деле хотите ее услышать?
Я заколебался. Ответить «да» – обречь себя на выслушивание нового потока бредней. Ответить «нет» – подвергнуться риску. Мало ли чего можно ожидать от этого придурка?
Чего это он руку в карман засунул?
– Вот, возьмите. Здесь все написано.
Я взял предмет, протянутый «марсианином». Книжечка малого формата, в бумажной обложке. Самиздат, скорее всего. Заглавие – «Подлинная история Марса».
Я полистал страницы, с трудом разбирая текст в слабом свете уличного фонаря. Бред какой-то. Напоминает эзотерическую чепуху от мадам Блаватской.
– Так вы, значит, настоящий марсианин… – медленно произнес я, уже не зная, что еще сказать. – С самого Марса… А можете как-то это доказать?
– Как доказать? – грустно улыбнулся собеседник. – Как я могу это доказать?
– Ну, покажите что-нибудь… убеждающее. Ну, я не знаю… летающую тарелку? Как-то ведь вы прилетели сюда, на Землю?..
– Это не так просто… Так называемые «летающие тарелки» – всего лишь выдумки слишком впечатлительных индивидуумов. Ничего подобного не существует.
– Ну, тогда что-нибудь еще. Любую инопланетную технику.
– Простите. Здесь и сейчас я ничем не отличаюсь от вас, землян. У меня нет никаких зримых доказательств. Я ничего не могу вам продемонстрировать.
– В таком случае мне очень сложно вам поверить…
– Я понимаю, – пожал плечами «марсианин». – Мне, собственно, и не нужно, чтобы вы мне верили. Просто хотелось кому-то рассказать… с кем-то поделиться. Ведь все марсиане давно вымерли, я – последний из последних…
– Бесконечно вам сочувствую.
– А, что уж там… – отмахнулся «марсианин». – Я же понимаю, что вы считаете меня сумасшедшим. Я уже привык.
Правильно привык. Если он всем рассказывает эту историю про Марс, то неудивительно, что его считают чокнутым. По-моему, он и есть чокнутый.
Дождь прекратился. И трамвай подъезжает. Мой странный собеседник со вздохом поднялся и подошел к краю тротуара.
– Книжку забыли! – окликнул его я.
– Оставьте себе. У меня еще есть.
Я пожал плечами, глядя вслед отъезжающему трамваю. Сегодня это последний – других уже не будет.
Оставьте себе, он сказал… а зачем мне эта макулатура? Вот как раз урна рядом есть.
В ночном небе засветились три ярких огня. Я отступил назад, прикладывая ладонь ко лбу. Чуть слышное гудение – и рядом с трамвайной остановкой приземлился дискообразный агрегат размером с небольшой автомобиль. Дверца отъехала в сторону, и из кабины выглянуло крохотное студенистое создание с единственным глазом на тонком отростке.
Я не знаю, кем был этот странный тип с остановки, но точно не марсианином. Марсиане были совершенно другими, ничуть не похожими на ту ходячую нелепость. И они действительно давно вымерли.
А вот мы, жители Нептуна, существуем.
И летающие тарелки тоже существуют.
Мой герой
– О, прекраснейшая из дев этого мира, один лишь взгляд – и я сражен твоей красотой наповал! Я хочу купаться в твоем дыхании и слышать биение твоего сердца, я хочу утонуть в озерах твоих глаз и захлебнуться в звуках твоего прекрасного голоса!…
– Хватит уже… – скучающе махнула платком Мариэла. – Языком ты ворочать умеешь, вижу. А как насчет чего-нибудь более значимого?
– Значимого?… – нахмурился жених, прерванный на середине цветистого комплимента.
– Кто ты? Чем ты славен?
– Я?! Я Гьорджи Исталикский, третий сын великого герцога Исталикского!
– Я не спрашиваю, чей ты сын. Я спрашиваю, кто ты есть такой. Чего ты достиг? Чем прославился? Что сделал в жизни, что считаешь себя достойным наследной принцессы королевства Леору?
– Я… Я хотел бы быть весенним дождем – я горячими лобзаниями покрыл бы твое тело…
– Я же сказала – завязывай с этой любовной дребеденью, – поморщилась Мариэла. – Если захочу послушать что-то подобное, то позову придворного трубадура – он хотя бы в рифму трендит.
Герцогский сынок сник окончательно. Ему говорили, что королевской дочке нелегко угодить, но он решил все же попытать счастья. Уж очень хороша собой прекрасная принцесса! Медно-рыжие волосы, ласкающие плечи, лукаво изогнутые брови, длиннющие ресницы, глаза цвета небесной лазури, крохотный носик, капризно надутые губки-розаны, тоненькая алебастровая шейка, плечи, которые так и хочется расцеловать…
Ангел, не девушка!
Только очень уж придирчивый ангел. Ну вот какого дьявола ей нужно, спрашивается?!
– Чтоб тебе до старости в девках просидеть… – пробурчал себе под нос Гьорджи, выходя из приемной залы.
А Мариэла осталась грустно рассматривать мозаичную фреску на стене. Эту картину нарисовали еще при дедушке нынешнего короля, и принцесса любовалась ею бессчетное множество раз. Бездыханный дракон с отрубленной головой и молодой красавец-рыцарь в сияющих доспехах, усаживающий на коня спасенную девушку…
