какое-то время, но рано или поздно все равно бы обрушилось. Слишком давно не было ремонта.
– Давно пора было сломать эту развалину и выстроить заново, – покачала головой энтум. – Ей ведь уже сто пятьдесят лет…
– Сто пятьдесят?!
– Да, мальчики, да. Здесь еще моя прапрабабка проводила обряд «священного брака», да будет милостива к ней Эрешкигаль…
Однако с местным жрецом энтум посоветовала не связываться. Старик это склочный, жадный, злопамятный и очень влиятельный. У него множество высокопоставленных друзей. А еще он любит похваляться, что знаком с самим императором…
– Наверняка лжет, – хмыкнул Креол. – Как тогда, когда говорил, что храм разрушен до основания.
– Кстати, брат, а как ты догадался, что он лжет?
Креол задумался, почесывая подбородок. На лице у него появилось странное выражение.
– Знаешь, Шамшуддин… – медленно произнес ученик мага. – Когда этот лысый урод солгал… про храм… Я просто вдруг почувствовал… даже не знаю, как объяснить… От него как будто… или он сам как будто… Что-то в нем изменилось, если вкратце. И я вдруг понял, что он лжет.
– Аура! – воскликнул Шамшуддин. – Конечно, брат! Ведь в ауре все отражается – чувства, настроение, правда или ложь… все! А ты теперь можешь ее видеть!
– Да, наверное, – неуверенно согласился Креол. – Наверное.
Святилище отстроили за двенадцать дней. Заодно были проделаны небольшие ремонтные работы и в других строениях. Креол, чуть не свихнувшийся от скуки в Шахшаноре, с огромным удовольствием погрузился в новое для него дело.
Конечно, работой он только руководил. Укладывать кирпичи – занятие для каменщика, а не для ученика мага.
На тринадцатый день из Ура прибыл верховный жрец Энлиля – освятить отремонтированный храм. Он прошелся вокруг всех строений, возжигая курения и зычным голосом распевая гимны:
Креол слушал это с тоскующим видом. Строительные работы закончились, и ему опять стало скучно. Никаких новых развлечений в ближайшее время не намечается.
– Ага, вот эти отроки, – послышался негромкий голос.
Шамшуддин коснулся локтя Креола. Тот обернулся и встретился взглядом с рослым воином в войлочном чешуйчатом панцире, кожаной юбке, боевом шарфе и железном шишаке с гребнем. Судя по самоцветам на мече – один из младших лугалей.
– Это они, точно они, – зашептал на ухо военачальнику жрец. Тот самый, что являлся с угрозами в Шахшанор. – Это они устроили песчаную бурю и разрушили храм Владыки!
– Разрушили?.. – с сомнением посмотрел на святилище лугаль. – Я не вижу никаких разрушений.
– А что здесь происходит? – спросил верховный жрец, подходя к беседующим. – Что случилось, Мяга?
– Ничего особенного, господин мой, – низко склонился жрец. – Просто наш великий император прислал за этими отроками своего воина…
– Что-о?! – воскликнул Креол. – Зачем?!
– Вас отправляют к войскам, мальцы, – криво усмехнулся лугаль. – Поблагодарите вот этого доброго служителя Энлиля.
– Ты что, донес на нас?! – прошипел Креол, хватая жреца Мягу за грудки.
– Не дотрагивайся до меня! – отшвырнул его тот. – Видишь, о чем я говорю, лугаль?! Вопиющее неуважение и грубость!
– Ну да, ну да, – вяло покивал лугаль. – Собирайтесь, мальцы. Император очень разгневан на вас двоих. Промедлите – будет только хуже.
– Разгневан?.. – сглотнул Шамшуддин.
Креол, сердито сопящий в сторону Мяги, тоже поежился. Император Энмеркар – человек суровый и грозный. Даже архимаг подумает дважды и трижды, прежде чем сердить его… а потом все-таки не станет сердить. Что уж говорить о учениках, едва вступивших на стезю Искусства?
– Очень разгневан, – кивнул лугаль. – Но и заинтересован. Если вы двое смогли создать песчаную бурю, разрушившую целый храм, вы должны быть способными мальцами. Такие в нашем войске нужны. Собирайтесь.
Креол и Шамшуддин переглянулись – теперь уже облегченно. Раз в них нуждаются, наказание явно не будет сильным. К тому же они обратили на себя внимание самого императора – а это многого стоит.
– Прибыв в войско, вы поступите под начало своего учителя, – сказал напоследок лугаль. – Почтенного абгаля Халая Джи Беш.
Примечания
1
Штук – высший сорт штукатурки с примесью алебастра и толченого мрамора.
2
Гипару – загон для жертвенного скота при святилище.
