выпрямился – ментальный нажим разделился надвое. Индрак с утробным рыком зашагал вперед, пригибая голову, словно против сильного урагана.
– Так вас двое?.. – раздраженно поморщилась колдунья. – Это не намного сложнее…
– Во имя Добра, я нападаю!!! – разнеслось вокруг громогласное.
Свет Белого Меча прорезал темноту, как раскаленный нож масло. Но еще ярче полыхнул другой свет – свет, горящий в глазах лода Гвэйдеона.
Руаха Карга дернулась и уменьшилась еще сильнее. На лице впервые отразился испуг – но пока еще не слишком сильный.
– Руки поднять, лицом к стене! – крикнула Ванесса, растревожив тишину пистолетной очередью. – Полиция Сан-Франциско!
– Так вот что вы задумали?! – злобно проскрипела Руаха, уменьшаясь все быстрее и быстрее. Она уже почти поравнялась с рослым Индраком.
– Именно так, зеньора колдунья, – спокойно кивнул король Обелезнэ, мерным шагом выступая из темноты. Серебряный венец на его голове вспыхнул ярким факелом. – Кажется, мы еще не до конца закончили наш разговор.
– Это… это… – начала задыхаться Руаха, вновь превратившаяся в обычную скрюченную старушонку. – Я еще не… вы не… не отдам!.. Не отдам!!!
– Отдашь, – высветился из тьмы багровый силуэт, стремительно приобретающий человеческие черты. – Отдашь. Мардук Двуглавый Топор, твоими пятьюдесятью именами я говорю этой женщине – уходи сейчас!.. По-хорошему убирайся из этого разума, или я тебя развоплощу!
– Нет!.. нет!.. нет!.. – твердила одно и то же дико вращающаяся Руаха.
Ее окружили со всех сторон, ментальное давление истаяло и разбрызгалось, поглощенное сразу шестью сильными сознаниями. Теперь колдунья уже сама глядит на своих врагов снизу вверх – уменьшилась настолько, что может усесться верхом на кошку.
Катаны Логмира, молот Индрака, меч лода Гвэйдеона, пистолет Ванессы, корона Обелезнэ и посох Креола – ото всех от них бьют лучи света. Ярко-синий, коричнево-оранжевый, серебристо-белый, розовато- сиреневый, светло-серый и багрово-пурпурный лучи – все скрестились на крошечной старушке. Та болезненно хрипит, не в силах одолеть шестикратный нажим, комкающий и выпихивающий из захваченного тела.
Подняв руку, Креол медленно разомкнул губы и принялся читать нараспев:
Этот странный мотив в его устах обернулся некими странными стихами без рифмы. Бессмысленными, бесформенными, но каким-то непостижимым образом наполняющими все вокруг удивительной беззвучной мелодией.
И мрак сменился светом.
Гвениола открыла глаза и озадаченно моргнула. Почему-то она оказалась в горизонтальном положении. Взгляд уперся в потолок большого королевского кабинета. А вокруг стола, держась за руки, стоят те шестеро, что были и в том странном мире – Креол Урский, Ванесса Ли, лод Гвэйдеон, Логмир Двурукий, Индрак Молот и король Обелезнэ Первый Калторан. Глаза у всех плотно зажмурены, уста Креола все еще беззвучно шевелятся.
– Где я?.. – прошептала принцесса.
– В реальном мире, – ответил маг, открывая глаза. – Теперь – в реальном.
– А где колдунья?..
– Убралась. Если ее старое тело все еще живо – вернулась в него.
– А, вот как… – глубокомысленно кивнула Гвениола, вновь лишаясь сознания.
Глава 14
Владека не так велика, как Иххарий, Симбаларь или Баан-диль-Ламмарих. Но это все равно огромный город с сотнями тысяч жителей. В нем множество школ, больниц, магазинов, жандармских участков и прочих учреждений для общественных нужд.
А также, конечно, кладбищ.
Государственная религия Рокуша – настаолизм, вера в Единый Дух, абсолютного и несотворенного Бога, персонификацию мирового Добра, пронизывающую все живое. Согласно настаолизму, все в природе взаимосвязано – в каждом растении, животном и человеке есть частички Единого. После смерти эта частичка вновь возвращается к породившему ее источнику – в Шемуссен, настаолический рай. И чтобы облегчить возвращение, умершего следует поместить туда, где связь с природой наиболее сильна.
Глубоко под землю.
Кладбища Владеки расположены за городской чертой – там, где нет шума, людских толп и каменных зданий. За живыми изгородями, окружающими эти островки спокойствия, в деревянных гробах сладко дремлют мертвецы.
Самое роскошное кладбище – Северное, здесь хоронят лиц благородного происхождения. Простонародью предназначены три других – Затратное, Среднее и Остатнее. Могилы на первом стоят недешево – на нем находят упокоение купцы, банкиры, заводчики и прочие крупные буржуа. На второе, соответственно, попадают обычные мещане среднего достатка. Ну а третье, самое большое, совершенно бесплатное, поэтому и хоронят там тех, кто не может позволить себе что-то получше. Не то чтобы условия на Остатнем кладбище так уж сильно отличались – просто лежать там не очень престижно.
Вчерашняя жара сменилась совсем не летней прохладой и нудной мелкой моросью. Королевская свита
