С едиными мыслями и чаяниями, заботами и бедами.
— Что-то я не слыхал ни про какое такое зло, — прищурил правый глаз Эохо Бекх. — Или Совет не счел необходимым поставить короля в известность?
— Ты ошибаешься, мой король. — Семь Звезд покачал сокрушенно головой. — Ведь именно победа над ним позволила нам стереть с груди земли ужасных болгов…
— Позволю себе напомнить моему королю, — а это опять Пенный Клык, — напомнить события тысячелетней давности…
— Если позволишь, Морана, я сам. — Утехайр мягко, но решительно прервал помощницу и заговорил.
Слова вились в нагретом воздухе каминной залы, складываясь в замысловатую вязь. Какой же филид не в силах покорить красноречием любого собеседника? Но канесэх не пытался никого покорять. Он рисовал картину горя, ужаса и смерти. Пророчествовал исчезновение сидов и самой памяти о них…
От каждой фразы мудреца все больше и больше мрачнел король. Пальцы его, вцепившиеся в резную спинку, судорожно напряглись, словно на рукояти боевого дротика. Застывший у дверей Лох Ньета побелел лицом — куда там шерсти пуховых коз! — и порой забывал вдохнуть, чтобы не пропустить ни единого звука.
А слова Утехайра Семь Звезд плыли, дрожали в мареве горячего воздуха над огнем, зависали под сводом залы. И с ними вместе плыл черный, жирный дым над пепелищами последних, схоронившихся в наиболее неприступных скалах замков, выходили из берегов стремительные горные реки, запруженные телами перворожденных, тянулись за копытами людских коней нанизанные на прочные веревки головы феаннов и феанни…
— Полно… — Взмах руки короля остановил речь филида на полуслове.
Утехайр послушно замолчал, но нарисованная им страшная картина продолжала довлеть над умами присутствующих.
— Я все понял, канесэх. — Несмотря на проскользнувшую в голосе Эохо Бекха обреченность, он готов был сражаться до конца и умереть, если будет на то необходимость. — Я все понял… Кроме одного.
— Что же непонятно моему королю? — вкрадчиво поинтересовалась Морана.
— Каким боком во всем этом замешана моя внучатая племянница?
— Мак Кехта?
— Да. Фиал Мак Кехта. Уж ее-то я в самой меньшей мере могу заподозрить в злом умысле против своего народа…
— Мы знаем, мой король…
— Не прерывай меня! Я слушал вас внимательно. — Эохо Бекх прибавил в голос металла. — Горе Фиал столь велико, а огонь мести, сжигающий ее, столь горяч, что…
— Мой король! — Утехайр умоляющим жестом воздел руки. — Прошу простить меня, мой король!
Пламенная тирада прервалась. Эохо Бекх шумно вздохнул, но тут же принял тот каменно-невозмутимый вид, с коим начинал беседу.
Фил ид удовлетворенно кивнул.
— Мой король, мы ни в коей мере не пытались опорочить честь рода Мак Кехты, славного своим героическим прошлым и после трагической гибели навеки поселившегося в сердцах всех сидов, или рода Мак Куана, из которого происходит истинная героиня Фиал, ставшая в супружестве Мак Кехтой, чей пример должен вдохновлять молодежь на бескорыстный подвиг служения народу сидов…
— Но расшифрованные нами знаки, — снова вступила в разговор Морана, — полеты птиц, рисунки полночных сполохов, внутренности отданного на заклание жертвенного зверя неизменно показывают ее присутствие около Средоточия Зла. Какая судьба ей уготована? Быть может, именно ей предначертано судьбой уничтожить угрозу и тем самым вписать свое имя золотыми буквами в скрижали вечности…
— Но нельзя закрывать глаза и на прямо противоположный поворот событий. — Опять Семь Звезд. — Вольно или невольно она может оказаться орудием тех безвестных сил — хоть я и догадываюсь, с чем придется нам столкнуться, — которые уничтожат нас.
Воцарилось тревожное молчание, непрочное, как молодой ледок на луже, как сухой снег на склоне.
— Хорошо. — Эохо Бекх кивнул. — Я принял ваше сообщение. Сегодня же крылатые дозоры разнесут по самым отдаленным замкам приказ готовиться к войне. Самой страшной в нашей истории. Что предпримет Большой Совет в свою очередь? Как поможет своему народу и своему королю?
Вот так прямо. Без обиняков. Слишком уж часто в последние годы самоустраняются филиды от служения долгу крови и чести. Пытаются ограничиться лишь советами и поддержкой тыла.
Утехайр сглотнул подступивший к горлу комок. Только это и выдало его волнение. Сторонний наблюдатель ничего не смог бы прочесть по каменному лицу с болезненно обтянутыми кожей высокими скулами.
— Мой король… Ты все рассудил как должно, но…
— Этих мер мало, — снова вмешалась Морана.
— Да?
— Истинно так. Нужно попытаться опередить события.
— Мы еще не готовы ударить по салэх, — помрачнел Эохо Бекх. — И будем ли готовы, не ведаю. Только оборона. Конечно, если ваше чародейство перестанет наконец-то служить одному лишь предсказанию погоды…
— Пусть простит меня мой король. — Канесэх слегка виновато улыбнулся краешками губ. — Я не говорю о предупредительной войне… При том соотношении численности армий, какое выявилось в последней, это и впрямь невозможно.
— Что же тогда?
— Пошли малый отряд на подмогу Мак Кехте, коль уж она так связана с надвигающейся бурей…
— Мы сможем дать командиру такого отряда талисман, указывающий направление, — добавила Пенный Клык.
— Разумно, — согласился король. — Куда должны направиться наши воины?
— К юго-востоку. В бывшие владения ярла Мак Кехты на правом берегу Аен Махи. В самоцветные копи.
Эохо Бекх задумался на мгновение, и вдруг лицо его осветилось от внезапно пришедшей догадки.
— Мак Тетба!
— Мой король?.. — осторожно переспросил глава Большого Совета.
— Последний морской ярл. Его замок на берегу Дохьес Траа, у самого устья Ауд Мора…
— Но мы думали, конная дружина минует перевалы…
— Когда вы, мудрецы, отучитесь перебивать короля? — Гнев его был все равно притворным. Разозлиться на старших филидов король не смог бы, даже заставляя себя.
— Просим прощения. — Утехайр и Морана разом сделали полшага назад, разводя руки в стороны. — Мы лишь хотели…
— Перевалы вскоре закроются снегом. Или вам под силу остановить приближение зимы? Мак Тетба держит в готовности корабли из числа тех еще, чьи носовые фигуры помнят
