– Да. Врач сказал, что организм был слишком ослаблен болезнью. Именно это и послужило причиной ее смерти.
– Это точно? Я имею в виду, Хегор не помог ей отправиться на тот свет?
– Об этом говорили, но это вряд ли. Хегор не осмелился бы на подобное. Он прекрасно знал, что Рагером проведет тщательное расследование.
– Хорошо, а что было, когда караван вернулся?
– Когда известие о смерти Лизетт и ребенка дошло до Рагерома, то тот с горя едва умом не тронулся. Хотя тут сказать едва вряд ли можно. Это был уже не тот жизнерадостный и веселый человек, которого все знали. Он подолгу сидел у себя в комнате и ничем не занимался. Его дела стояли, но это, похоже, совершенно его не печалило. Если бы не Хегор, то он совсем бы разорился. Поэтому было принято решение об опеке. Однажды ночью какой-то прохожий увидел, как какой-то человек бежал к морю. Подбежав, он постоял некоторое время на вершине скалы, а потом бросился с обрыва. А на следующий день стало известно о том, что исчез Рагером. Не было и его плаща, а дверь из дома была раскрыта. Тогда все решили, что он окончательно спятил и бросился в море. Наследство перешло Хегору.
– А разве не дочери Рагерома? – недоуменно спросил я.
– Нет. По законам Лейкона дочери достается только десятая часть наследства. Чтобы не возникло никаких кривотолков, Хегор сразу оформил наследство племянницы и положил всю сумму в банк на ее имя. До восемнадцати лет, правда, она не имеет право им распоряжаться.
– И какая сумма ей досталась?
– Около пяти тысяч.
– Что?! Дочь главы одной из правящей семьи города получила пять тысяч? Пусть и всего десятая часть, но я думал, что это будет большая сумма?
– Милорд, вы не все знаете. Эта сумма была высчитана не Хегором, а специальными представителями. Они оценили все состояние и указали точную сумму наследства. Что касается правящей семьи, то такое положение она заняла в результате деятельности Хегора. Он сумел значительно увеличить свой капитал, а также значительно поднял свое влияние в городе. Конечно, те средства, к которым он прибегал, вряд ли могут вызвать одобрение, но не думаю, что это вас интересует. К тому же здесь это не считается преступлением.
– Отлично. – Я крепко задумался. Теперь мне предстояло продумать свои дальнейшие шаги.
– Милорд, вы собираетесь навестить Хегора?
– Наверное.
– Тогда я могу послать гонца. Хегор давно уже хотел завести более тесные дела с Нарнахом. Когда он узнает, что здесь находится владелец конторы, то…
– Нет-нет, – поспешно вмешался я. – Наоборот. Никому ничего не говорите и разыщите для меня какую-нибудь хорошую, но старую и дешевую одежду. Найдите дешевое оружие, но только чтобы оно не разваливалось на части. Я прибуду в дом Хегора под видом бедного странствующего рыцаря, который ищет где заработать. Вы поняли?
– Милорд, вас не пустят даже на порог.
– Меня пустят, – мрачно возразил я. – У меня есть кое-что, что сильно заинтересует Хегора. Тогда-то я и пойму что он за человек.
– Как скажете милорд, – с сомнением ответил Виррегор. – Вильен Нарнах предупредил, чтобы мы помогали вам во всем, даже если это покажется нам неправильным.
Я усмехнулся и проводил вышедшего Виррегора взглядом. Через некоторое время я смог убедиться, что деньги тот от Вильена получает не зря. Виррегор отыскал именно то, что мне было нужно, и вскоре я уже разглядывал себя в зеркало. Еще крепкие, но основательно потертые шерстяные штаны, такая же потертая куртка, старые кожаные доспехи, полустертые сапоги. Оружие так же было довольно дешевым и не слишком надежным. Только короткий меч был крепким на вид, но я не рискнул бы с ним сражаться слишком долго. К тому же он был совершенно не приспособлен к стремительным выпадам, к которым я привык. Виррегор тоже понял, что этот меч не для меня и принес крепкую шпагу. Это уже было лучше.
Мне осталось только поблагодарить Виррегора и отправиться на улицу. Здесь меня уже ждала другая лошадь с притороченным к седлу походными мешками. Спокойная и какая-то вялая.
– Я подумал, милорд, что если вы хотите предстать перед Хегором в роли бедного рыцаря, то ваша лошадь будет не слишком хорошо соответствовать вашему образу. Я позаботился и о запасных вещах.
– Огромное спасибо, Виррегор, – искренне поблагодарил я его. Действительно, моего Урагана за дешевую клячу не примет даже слепой в самую темную ночь.
Я быстро провел ревизию тех вещей, что сложил мне Виррегор. Ничего особенного. Запасная одежда, такая же дешевая и поношенная как на мне, уже почти использованное мыло, нитки и другие мелочи, необходимые в дальней дороге. В кошельке лежал один динар, четыре серебряные монеты и горсть меди.
– Великолепно, Виррегор, только мне надо кое-что забрать из своих вещей.
Я быстро сходил на конюшню и из седельных сумок, лежащих рядом с Ураганом, достал тщательно завернутый сверток. Теперь можно и в путь.
– Что это? – с интересом спросил Виррегор.
– Подарок Хегору. Ждите меня к вечеру.
Я вскочил в седло, махнул Виррегору и неторопливо отправился в путь. Неторопливо, чтобы успеть основательно вымокнуть под дождем. Кто поверит, что я давно нахожусь в пути, если прибуду в гости лишь в слегка подмоченной одежде? К счастью (ну кто еще из путешественников может обрадоваться такому) дождь еще не прекратился и мне не пришлось выдумывать разных экзотических способов убедить всех, что я путешествую давно. Если бы дождь прекратился, то, наверное, пришлось бы прибегнуть к лейке. Но, к счастью, все это были чисто теоретические размышления. Дождь еще помогал мне тем, что на улицах было очень мало прохожих, и вряд ли кто обращал на меня внимание. Ну что ж, печально подумал я, глядя на свинцовое небо, сам напросился. Так вперед.
Глава 9
Под холодным дождем я пробыл часа два. Моя «новая» одежда, в отличие от той, в которой я приехал, почти не мешала дождю и как губка впитывала всю влагу. В результате очень быстро я оказался мокрым с головы до ног в самом буквальном смысле этого слова на холодном осеннем ветру. Что ни говори, но продрог я основательно. В конце концов, решив, что теперь уж точно никто не усомнится в том, что я прибыл издалека, я направился к дому Донервайров.
Этот «небольшой» домик огораживала массивная ограда. Массивные ворота охраняли эти владения. Я с уважением оглядел эту постройку и дернул за веревку звонка. Мне пришлось ждать около десяти минут, прежде чем дворецкий соизволил появиться.
– Чего надо? – недружелюбно спросил он через решетку.
– Мне надо поговорить с господином Хегором Донервайром по очень важному делу.
Дворецкий недоверчиво оглядел меня.
– Много вас тут шастает! Убирайся, бродяга!
– Не судите по внешнему виду, – покорно возразил я. – Поверьте, ваш господин очень рассердится, если узнает, что вы не пустили меня к нему.
Слуга недоверчиво посмотрел на меня. Я быстро достал сверток, поняв, что решение окажется не в мою пользу.
– Вот. Отнесите это господину. Только передайте это ему лично в руки. Поверьте, это для вашей же пользы. Если увидев то, что там лежит, ваш господин откажется меня принять, тогда я уйду.
Дворецкий несколько секунд колебался. Потом вырвал у меня сверток, который я сунул сквозь решетку ворот и зашагал к дому. Я остался под дождем. Но мое настроение от этого не упало. Я не сомневался, что как только Хегор увидит те самые пеленки, в которых он оставил Рона, то прикажет немедленно привести меня к нему. А если он забыл о том, как они выглядят, то к пеленкам прилагалась моя записка, в которой я сообщал, кто мне их передал. Посторонний человек вряд ли понял бы мою записку, но Хегор понять должен был.
На этот раз мне пришлось ждать около часа. Можно было и не ездить по городу, чтобы намокнуть. Наконец показался уже знакомый мне дворецкий. Он молча открыл калитку и пригласил меня войти.
