Рандвера, своего любимца. Он ведь часто рассказывал, как они сопровождали в море его корабль, оберегая его и от бури, и от нечисти морской, и от вражеских стрел… Вот и берите его себе, злобные сражающиеся девы, думала Бёдвильд. Берите его себе!..

Эти видения гнались за ней до самого входа в лачугу. Она отшвырнула кол и настежь распахнула тяжёлую дверь. Там горело в очаге весёлое пламя, и рыжие отсветы плясали по каменным стенам. Кузнец поднялся ей навстречу:

– Что с тобой, Лебяжье-белая?.. Тебя словно злые собаки кусали…

Она ответила, дрожа всем телом:

– Меня замуж хотят отдать, Волюнд. За сына конунга из соседней долины. А я видеть его не могу!

Волюнд не переменился в лице – только глаза вдруг потемнели, словно от боли. Он сказал:

– Так ты пожалуйся отцу. Ведь он любит тебя.

Бёдвильд всхлипнула:

– Он сказал, что я блага своего не понимаю… Он не стал слушать меня…

Волюнд пробормотал:

– Тогда расскажи жениху. Если он вправду любит тебя, он должен понять.

Бёдвильд подняла голову, чтобы не дать слезам покатиться из глаз. Одна гордость ещё поддерживала её.

– Мой жених только что обнимал меня на крыльце. Я вырвалась из его рук… Я туда не вернусь.

Волюнд глядел на неё угрюмо. Глухо прозвучал его голос:

– Мне-то ты зачем об этом рассказываешь, конунгова дочь?..

Бёдвильд молча закрыла руками лицо. Вот теперь незачем ехать к людям из чужого фиорда. Она снимет кольцо и бросит его в стылую воду. А потом и сама прыгнет следом за ним. И морская Богиня Ран поведет её далеко-далеко, в тёмное царство старухи Хель…

С трудом она выговорила:

– Не таких речей я от тебя ожидала. Не думала я, что ты так меня встретишь…

Волюнд промолчал.

Бёдвильд шагнула к двери, но он загородил ей дорогу. Взял её за руки, заставил отнять ладони от лица. Пальцы у него были не мягче ясеневых деревяшек… Волюнд тихо спросил:

– Так ли он тебе противен, этот твой жених из соседней долины?

Она не ответила, и он продолжал по-прежнему тихо:

– Может быть, моя любовь покажется тебе менее противной, Бёдвильд…

Если он ждал разумного ответа, он так его и не получил. Качнувшись вперед, Бёдвильд припала лицом к лохмотьям на его груди – и только пуще залилась слезами…

Потом он сказал ещё:

– Это колечко, которое у тебя на руке… Я его тебе не дарил, но мне нравится, что ты его носишь.

Бёдвильд наконец исчерпала все свои слёзы и прошептала:

– Что же теперь будет?..

Они разом покосились на дверь. И Бёдвильд сказала:

– Моя лодка слишком маленькая… А большие лежат в корабельном сарае…

Волюнд тяжело опустился на каменную наковальню. Ему трудно было долго стоять на ногах. Он сказал:

– Послушай меня. Я был охотником и бегал так, что не всякий олень мог от меня спастись, зато теперь я разучился даже ходить. Я попал к твоему отцу, и он велел ползать, а это не по мне. Вот я решил попробовать научиться летать…

Бёдвильд смотрела на него, не понимая, и он поднялся с наковальни:

– Идём, я тебе покажу. Возьми головню…

Они вышли из домика и вновь оказались в царстве холодного ветра и несущихся туч. Но валькирии больше не горячили над Бёдвильд своих крылатых коней. Куда более могущественные силы оберегали её – шёл ведь рядом с нею хромой кузнец и опирался на её плечо!

Волюнд привел её на другую сторону острова, к устью небольшой пещеры; Бёдвильд знала о ней когда-то, но давно успела позабыть. Когда они вошли в пещеру, Волюнд сказал:

– Теперь раздуй головню и смотри…

Головня вспыхнула, озарив низко нависшие своды, и Бёдвильд увидела крылья.

Они стояли в пещере, прислонённые к дальней стене… Вплетенные в тончайшую сеть, сияли белизной лебединые перья. Бёдвильд потрогала серебристую паутину и с удивлением почувствовала пальцами металл. А казалось – урони, и это кружево не упадет со звоном, а опустится плавно, как невесомая заморская ткань…

Волюнд сказал ей:

– Ещё одно звено из моих кандалов. Бёдвильд вновь посмотрела на крылья:

– Но как же ты взлетишь? Он усмехнулся:

– Есть птицы, которые, как я, с трудом ходят по земле. Они бросаются со скалы, и крылья подхватывают их в падении…

И продолжал, помолчав:

– Ты сядешь в лодку и отправишься в море, к тем скалам, что стоят вместе, словно три обнявшихся брата. Я прилечу туда за тобой, когда доделаю второе крыло.

Зелёная вода с шипением распадалась перед носом маленькой лодки. Свежий ветер наполнял заплатанный парус, сшитый из старого плаща. И молодое солнце, только что вставшее по другую сторону моря, расстилало свои лучи над самыми гребнями волн. И Бёдвильд прикрывала ладонью глаза, оглядываясь назад, в сторону острова Севарстёд…

Волюнд проводил её до тропинки, что вела вниз. Сошёл бы и к самой воде, но Бёдвильд его не пустила. Я стану волноваться за тебя, сказала она ему, и он не пошёл. Только спросил, не возьмет ли она безрукавку – ведь на воде будет холодно… Бёдвильд отказалась.

Волюнд неподвижно стоял на своей скале, глядя ей вслед. Пока окончательно не слился с чёрным гранитом…

А потом расстояние сделало остров похожим на тучу, уснувшую возле солнечного горизонта, и Бёдвильд перестала оборачиваться. Скалы Три Брата уже росли впереди, когда ей почудился плеск, доносившийся откуда-то сзади.

Она оглянулась.

Она не испытала бы большего страха, если бы великан Севарстёд вдруг разогнул свои каменные колени и зашагал по воде следом за ней. Распустив широкое расписное ветрило, её быстро настигала большая крутобокая лодка, та самая, которую она не надеялась похитить из

Вы читаете Пелко и волки
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату