пути...
Ничего не происходило. Ветер дул ровно и спокойно. Солнце задумчиво следило за нами с неба. Тим рассмеялся и взял меня за руку.
-- Хранитель, а кого тебе легче уводить? Детей или взрослых?
Я поморщился. Но ответил честно: -- Одинаково трудно и тех, и тех. Но взрослые редко соглашаются сменить Дорогу... Побежали наперегонки?
Секунду Тим молчал, обдумывая новое занятие. А потом бросился вперед. Пистолет за поясом мешал ему -- и он кинул его в песок, коротко и сильно размахнувшись.
К перекрестку мы вышли под вечер. Тим стер ногу и слегка хромал, мой темп оказался для него слишком быстрым. Последний час мы шли неторопливо, то болтая друг с другом, то просто держась за руки.
-- Хорошо идти вдвоем, верно? -- уже не в первый раз спрашивал Тим. И я согласно кивал. Сейчас мне было хорошо. Но Властелин был прав, когда напоминал о неизбежной расплате. И на мой Дар есть свое проклятие... Я принялся тихо напевать:
Я -- хозяин Дорог
И попутчик вольного ветра...
Я иначе не мог,
Ведь позвали меня километры...
Песня была не моей, я не умею сочинять стихи. У меня свой Дар. А эту песню сложил Володя, музыкант и сказочник, чья Дорога уже дважды пересекалась с моей. Теперь я ношу песню с собой.
-- Перекресток, -- негромко сказал Тим. -- Никого нет, жалко...
Он вдруг снова засмеялся. Смеялся он здорово, даже в детстве не все так умеют.
-- Хранитель... Ведь мы можем свернуть на Новую Дорогу!
-- Сейчас посмотрим, Тим.
Краешек солнца еще висел над горизонтом, красноватый, но яркий. Я подставил под закатный луч плоскость клинка и послал Истинный свет вдоль чужой Дороги.
...Темно-синий, в белой окантовке прибоя, край моря. Зеленые леса вдоль берега. И город из белого и розового камня, уже зажигающий вечерние огни в окнах и узорчатых уличных фонарях.
Даже не думал, что такое возможно.
Я присел перед Тимом, взял его за плечи. Улыбнулся. Осторожно провел ладонью по мягким тонким волосам, заранее зная, что мальчишка досадливо мотнет головой, уворачиваясь от непрошеной ласки.
-- День прошел неплохо, верно? Он кивнул -- и в глазах зажглась искорка страха.
-- Это очень хорошая Дорога, Тим. Она ведет к морю, в город, где живут добрые и умные люди. Тебе нужно пойти по ней.
-- А ты. Хранитель? Ты не хочешь идти? Я молчал.
-- Хранитель! -- обиженно выкрикнул Тим.
-- У меня своя Дорога. Я рад, что смог помочь тебе... надеюсь, что смог. Тебя почему-то очень не любит Властелин.
-- Хранитель, в городе тоже есть Дороги. Подумай, сколько людей научатся выбирать пути... если ты пойдешь со мной.
Он смущенно замолчал.
-- Тим, тебе покажется странным, но я не могу сойти с Дороги.
Ни звука, ни слова. Весь вопрос, все недоверие оказались в глазах.
-- Я меняю Дороги для других. Моя ведет лишь вперед.
-- Это потому, что тебя никто не позвал за собой, -- тихо, но твердо сказал он. -- Идем.
Его ладонь легла в мою. И он шагнул через барьер -- уже не существующий для него, но запретный для...
Моя рука прошла сквозь невидимую преграду. Я вскрикнул, впервые в жизни почувствовав ветер Новой Дороги.
Он был чуть влажным и прохладным -- от близкого моря. И солоноватым по той же причине -- я ощутил это кончиками пальцев, оголенными нервами, бьющимся в судорогах Даром. Клинок приплясывал за плечами, рассыпая фонтаны колючих искр.
Так вот почему тебя боялся Властелин. Я меняю Дороги и рушу барьеры -- а ты умеешь вести за собой. Это твой Дар.
Я шагнул дальше -- и почувствовал, как барьер напрягся, затвердел. Воздух впереди начал сгущаться, превращаясь в моего двойника, и я выхватил клинок. Темно и нет Истинного света. Но время миражей миновало -- а сталь убивает и в темноте.
-- Какая милая картина, -- насмешливо сказал Властелин. -- Носитель Дара уходит со своего пути. Все равно как если бы Целитель бросил больных, а Музыкант перестал петь.
-- Я выбрал Новую Дорогу, Властелин, -- сухо ответил я. -- Это не измена Дару, и ты это понимаешь.
-- Тебе не дано уйти с Дороги. Барьер удержит тебя.
-- Мне дано прокладывать пути другим. А мальчик умеет вести за собой. Ты не удержишь нас.
-- Очень жалею, что не сделал его Дорогу покороче, -- процедил сквозь зубы Властелин.
Тим крепче сжал мою руку. И сказал:
-- Наверное, я зря бросил пистолет? Там оставался один патрон, если по-честному...
-- Пули здесь не помогут, -- стараясь казаться спокойным, ответил я. -- А клинка хватит вполне.
Властелин презрительно улыбнулся:
-- Твой меч лишь останавливает меня... на время.
-- Мне хватит и этого.
-- Ты хочешь настоящего боя? Ты погибнешь, Носитель Дара. Человек не может победить судьбу.
-- Ты знаешь, Властелин, -- с внезапным пониманием сказал я, -настоящего боя между нами не будет. Не может быть. Ты не совсем Судьба... а я не просто Человек. Сними барьер!
-- Нет!
Властелин сделал к нам несколько шагов -- и остановился, глядя на лезвие моего меча. Поток синего огня с посеребренной сталью в сердцевине.
-- Если тот, кто прокладывает пути, начнет менять свою Дорогу, наш мир погибнет. А он не так уж и плох! Вспомни судьбу мальчика!
-- Не думаю, что новая будет хуже.
-- Стой! -- В голосе Властелина уже не было насмешки или пренебрежения. Только страх. Дикий, нестерпимый страх.
-- Выслушай меня! Выслушай...
Его голос сорвался в шепот, и я опустил клинок, по-прежнему сжимая ладошку Тима.
-- Говори, Властелин.
-- Мы не можем убить друг друга. Мы -- две части целого. Я храню неизменность пути... а ты учишь людей менять Дороги. Нам никогда не убить друг друга.
-- Я знаю.
-- Пусть все и дальше останется так, пусть! Иди по своему пути, он вечен! Учи людей менять Дороги на чужие, учи их не бояться нового пути. Но не сходи со своей Дороги!
-- Потому что тогда мир изменится.
-- Он погибнет!
-- Станет другим. Я помню, каким он был... или будет. А ты знаешь это точно. Тебе в нем места нет.
Властелин Дорог обмяк. Безнадежно пробормотал:
-- Ты не веришь... Мир не станет лучше. А для меня есть место в любом мире. Да, этот мир проще, нагляднее, честнее!
Бетон Дороги дрожал и крошился. Какая-то звезда полыхала на горизонте, превращаясь то в ледяную синюю искру, то в огромный, на полнеба, багровый шар. Горячий ветер пустыни бросал в лицо горсти колючего снега.
