забыл о нем. Хотел, понимаете ли, показать, что не какой-нибудь стручок зеленый прямо из универа приехал, а настоящий уссурийский егерь – тигру брат, медведю дядя.
– Родом я из Польши, – ответил я, постаравшись, чтобы это прозвучало как можно более морозно. – Но семья моя живет в Приморье. Предупреждаю ваш следующий вопрос – это настоящий значок.
Эк загнул, Анджей. Прям самому приятно.
– Что ж, пойдемте к вашему Старику, – как мне показалось, слегка озадаченно проговорил господин Щербаков.
Один-один в нашу пользу. Я позволил себе миг позлорадствовать, а потом попытался настроиться на деловую волну. В конце концов, мы – коллеги и вроде бы делаем общее дело. Правда, каждый на свой лад.
– А где вы сталкивались с егерями? – спросил я, выходя из кабинета.
– В Дальнем, – сказал Щербаков и тут же многозначительно добавил: – По делам службы.
Намек прозрачный, как гранитная скала. О служебных делах господина тайного агента мне, по младости лет и незначительности чина, ведать не полагается. Ну и ладно. Хотя интересно, по ходу каких это дел господин потайной агент с егерями сталкивался да еще, как видно, и впечатлений нахватался? Очень любопытно.
По дороге к кабинету Старика я попытался суммировать первые впечатления от знакомства с агентом всетретьего управления. («Все третье» – в смысле «всемогучее и вездесучее», как любили говорить наши университетские остряки, предварительно убедившись в отсутствии слухофонов и просто слухачей.) На вокзале он замаскировался неплохо – так, что я его в толпе из четырех человек углядел с превеликим трудом, и это учитывая, что, как выражаются старые девы на выданье, он «мужчина видный». Это ему несомненный плюс. Я, по своей таежной дремучести, зачет по наружному сопровождению, или, проще говоря, по слежке, едва вытянул на «удовлетворительно». Теряюсь в городе. На машине – еще куда ни шло, а пешком совсем плохо. Или я к объекту наблюдения приклеиваюсь намертво, как рыба-прилипала – только слепоглухой не засечет, – или я от этого самого объекта потихоньку удаляюсь, чтобы не маячить на виду, после чего этот самый объект благополучно исчезает, а я остаюсь с разинутым ртом. Попробуйте-ка выследить в городе человека по следам обуви. Эт-то вам, батенька, не уссурийская тайга.
Едем дальше. Шуточки эти по дороге… То ли профессиональная привычка у него такая – удочки закидывать, чтобы было чего в рапорте потом настрочить, то ли просто чувство юмора у человека есть. Неизвестно. Мне по все той же младости лет шутить не полагается. Тем более – со старшими по чину. Звание его тоже ни о чем не говорит. Лет ему на вид эдак тридцать. Ну там плюс-минус. Если брат у меня в свои тридцать два по выслуге лет капитан авиации, в армейской табели тоже ранг, правда, восьмой, а не девятый, так оно оч-чень даже и неплохо, а ведь это в армии, не по гражданке, где в чинах повышают редко и неохотно. (Я прикинул, сколько мне еще лет барабанить по клавишам «Зингера» до повышения, и приуныл.) А с другой стороны – вроде бы как и подзасиделся господин Щербаков. В управлении, по моему глубочайше дилетантскому мнению, способных людей все-таки побыстрее продвигают. Что еще? Ну, что карьеру господин Щербаков делал не за письменным столом, это даже мне видно. Явно не канцелярский вид у специального агента. Я бы даже сказал, совсем не канцелярский. Чувствуется что-то… военное, что ли. Точно, военное! Интересно, откуда и какими судьбами господин Щербаков угодил в охранку? И кем он был до этого? Не десантура, габариты не те. Явно не флот и скорее всего не авиация. Танкист? Да нет, шутить изволите. Артиллерия? Мотострелки? Или, может, военмедик?
Ишь, куда меня занесло. Прямо археолог… Нет, палеонтолог. Кювье новоявленный. По обломку хвоста стадо мамонтов насочинял. Ерш твою коцынь, что ж я с такой фантазией еще ни одного дела не раскрыл? Обидно прямо, такой талант погибает. В газетчики, что ли, податься? Уголовную хронику сочинять. А то каждый раз, как газету раскрываю, надивиться не могу, как это из нашей дохлой сводки такое выжать можно. Вроде бы тишь да гладь, полная сиеста. А глянешь в колонку уголовной хроники – батюшки-светы, да у нас же тут сущий кошмар, кровь рекой заместо водки, не жизнь, а рождественская бойня.
Я распахнул дверь в кабинет Старика и вежливо посторонился, пропуская столичного гостя вперед. После чего зашел сам, захлопнул дверь и начал было докладываться, но Старик меня тут же одернул: расслабьтесь, мол, Анджей. И занялся господином Щербаковым.
А я так и остался стоять столбом, точно отчитанный за мелкую провинность мальчишка-скаут.
Тайга, 24 версты от города Тетюхе
Уссурийской губернии, 27 июня 1969 года, пятница.
– Раз-два, раз-два…
– Хорошо живет на свете Винни-Пух…
Потому что не играет в военные игры. Это же надо быть таким идиотом – добровольно вызваться участвовать в этом… беге с препятствиями. В виде стволов. Я покосился вниз. С китайских кедов начала отлущиваться зеленая краска. А, ладно, все равно выбрасывать.
– Раз-два, раз-два…
Мешок, такой легкий вначале, тянул меня к земле, словно кирпичами набитый. Да и винтовка, похоже, стала весить не меньше станкового пулемета.
– Привал десять минут.
Наконец-то. У меня еще хватило сил сбросить мешок и медленно сползти по стволу. Большинство рухнули там, где их застал приказ.
– Далеко еще?
– Если верить карте, – Саня покосился на валявшийся рядом планшет, – и если мы не ошиблись с тем ручьем, то цель прямо перед нами метрах в… семистах.
– Не могли мы ошибиться, – прохрипел я, старательно откусывая воздух. – На полверсты – еще куда ни шло, но не на три же!
– Посмотрим. – Саня попытался встать и со стоном рухнул обратно.
– Давайте отрежем Сусанину ногу… – предложил кто-то.
Я попытался улыбнуться. Но произнести вторую строку сил ни у кого не хватило. Поляков хотя бы никто не заставлял бежать. И завели их в болото. Там вода. Ее можно пить. А еще там ягоды. Кислые. Их можно есть. Я покосился на мешок. Во фляге должно было остаться не меньше половины. Выхлебать, что ли? Все равно бежать уж не надо будет. Не-ет, нельзя. Вот разнесем эту цель к лешей матери, и тогда напьюсь. А пока нельзя.
– Па-адъем!
Я оперся на винтовку и попытался встать. Авось ствол не погнется, мне ведь из нее еще и стрелять…
– Смотреть па сторонам!
Тоже мне, раскомандовался. И ежу понятно, что рядом с Целью мин, как лягух в болоте. Ладно. Я сосредоточился на траве. Если мина будет натяжная, то ее заметят идущие впереди. Возможно, ценой собственной «жизни». А вот если нажимная… Мухомор. Семейство сморчков. Земляника. Поганка. Муравейник. Может, они муравейник заминировали? Я бы лучше уж в осиное гнездо бомбу подложил.
Идущий первым Санек замер с поднятой рукой. Увлеченный исследованием травы, я проглядел этот жест и чуть не ткнулся в спину ведущего.
