Подошел другой человек, встал рядом – так, чтобы не загораживать первому солнечные лучи. Был он, как и первый, высок и статен, облачен в старинный наряд с длинными рукавами. Только глядел второй светлее и строже. Две косы цвета спелой пшеницы лежали на широкой его груди, а глаза были синими как небо.
Первый глянул на него, задрав подбородок, и улыбнулся. Второй постоял, подумал и тоже улегся на траву – со счастливым вздохом.
Плыли по небу пухлые облака.
Маленький дух замолчал и оглянулся.
Под сосной валялись Каэтан и Лаанга и согласно жевали щавель.
Дух подумал немного и тихонько затянул:
- Вот и все, - сказал Каэтан.
- Ну это ничего, - проворчал Лаанга.
- Началось, - сказал Каэтан. – Кончилось.
- Уже было, - брюзгливо заметил Лаанга. – Ничего не было.
- Мы и не ждали, что получится.
- Но ведь получилось.
- Ты уверен?
- Увидим.
Каэтан улыбнулся.
- Хорошо бы, - проговорил он.
И погрузился в задумчивость. Лаанга лежал мрачный, то и дело косясь на Мага Выси сквозь заросли аптечной ромашки. Ниже по склону рос женьшень, выше – малина. В густых травах хлопотала пестрая птичка, вкладывала лакомые кусочки в разинутые клювы птенцов. Рыжая лиса мелькнула внизу, под обрывом. Далеко-далеко заревел тигр.
Каэтан молчал. Маги Начал могли молчать десятилетиями, понимая друг друга с полумысли, и сейчас бесцельно перекидывались словами только потому, что хотели слышать голоса. У Лаанги была Эррет, был выводок мелких духов, которых он спас когда-то от рук беспощадных рескидди, были древние мертвецы, не пожелавшие обновлять память новым рождением. У Мага Выси не было никого: он не хотел связывать своим бессмертием чужие судьбы. Когда-то он, подобно Лаанге, привечал демонов, но все они уже много веков спали, спасаясь от давления невыносимого времени. Один Лаанга еще помнил язык народа, из которого происходил Каэтан, и сам на родном наречии мог побеседовать только с ним.
«Мне пора», - подумал Каэтан.
«Уже поздно», - подумал Лаанга, а вслух сказал:
- Времени полно.
- Хорошо было, - улыбнулся Каэтан, слышавший его мысли.
«Она всегда выигрывает, - подумал Маг Выси в свой черед. – Она играет честно, но выигрывает всегда. Хитри, осторожничай, лги – Она выиграет. Решив, что Ее можно обмануть, мы обманули только себя».
- Хватит ныть, - сварливо сказал Лаанга. – Пойди и дай ему пинка.
- Он-то чем виноват? – засмеялся Каэтан.
- Ты сказал Ей нет? – скептически напомнил Лаанга. – Ты сказал Ей да. И я.
Каэтан вздохнул.
«Надеюсь, - подумал он, - я не проиграл ничего серьезнее жизни».
- Есть ведь еще кое-кто, - сказал Маг Бездны с грустью. – Выстоит!
- Светлая вера, - согласился Каэтан. – Но до нее был айин. Он – выше.
Лаанга длинно, сердито выдохнул и перекатил голову набок. Он долго молчал, потом сказал:
- Ты знаешь.
Каэтан улыбнулся и сел, глядя на друга.
- Ты тоже, - ответил он.
- Скотина, - сказал Лаанга. – Как же.
- Не вздумай, - с усмешкой предупредил Каэтан.
- Не дождешься.
Маг Выси умолк и поднял лицо к солнцу.
Ветер летел над сопками, шумели и клонились деревья. На востоке, за морем, вставала Метеаль, на западе, за степью – Инакаян. Юный Юг неистовствовал за Нийяраем, на севере молчали необъятные просторы Меренгеа.
Хребет Мира – Лациаты, Амм-Лациат вонзается в небо, и все же вратами в мир богов мифы называли другую гору... Амарсен, золотой демон, сказал когда-то, что врата эти всегда близко, но узреть их можно только зрением духа. Когда Арсет в день Подвига обернулась лицом к миру, самые темные души очистились, открылись самые сухие сердца. Даже Маги Начал, всемогущие игрушки Старшей Матери, вновь обрели себя. Они взбунтовались и задумали сыграть против Нее. Но победить невозможно, игра закончилась, у порога стояла очередная война. Лаанга еще надеялся, что лето магии не наступит – не могло оно наступить, думал он, если Каэтан заплатил жизнью за эту игру.
Каэтан не сожалел о себе. Он сожалел о другом. «Трое держались целые сутки, - думал Маг Выси. – Я один, меня уже почти не осталось. Но то, что осталось, не хочет уйти без толку».
Он помедлил еще немного. Вдохнул сладкого летнего ветра, съел ягоду земляники.
Потом встал и поднял лицо.
- Девочка моя светлая, - сказал Каэтан на языке мертвого племени, глядя в необъятную, осиянную бездну неба. – У тебя ровно одна минута. Мир твой прекрасен. Посмотри на него.
Потом он пропал, а Лаанга остался. Великий маг лежал на припеке и ел
