У меня дернулся подбородок. В глазах наверняка полыхнуло пламя, поскольку лирри попятилась
- На меня не действует ваше невинное очарование, девчонка. И ничего лишнего ты от меня не услышишь. Как и ваш переполненный сплетнями Круг Ангелов. Где Огнянка?
Она ответила и быстро скрылась с глаз.
- Жестоко, - отметил Шаугриф
- Зато справедливо. Им только волю дай... - я поморщился. Была неприглядная история с одной лирри, описанная даже в классической литературе - На шею сядут и ноги свесят.
Впрочем, в этом мире эту историю никто не знал. И не надо, в общем-то...
Огнянка сама вышла к нам. В свою тренировочную область не пустила, чем вызвала у меня полупрезрительный смешок. Суеверная!
- Чего ты хочешь, эйлен восставший? - звонко спросила она - Слышала я, что ты нуждаешься во мне.
Боги... какая двусмысленность... Шаугриф отвернулся, фыркает. Я легонько толкнул его локтем.
- Мой рален сказал, что ты можешь чувствовать искажения. Это так?
- Слыша мелодию мира, я знаю ее переливы, то что вы неразумно искажениями зовете.
- Это хорошо... - задумчиво кивнул я - Извини уж, но тебе трудно поверить, Огнянка. Однако выбора у меня нет.
- Честны, но нелестны слова твои. Я не лгу тебе, эйлен восставший.
- В таком случае, ты можешь помочь мне? Мне нужно проверить сегодня и, возможно, в четыре последующих дня составы, которые, как говорит Кэрей, могут реагировать на искажения. Нам бы они очень пригодились, а я единственный, кто может чувствовать искажения. Однако при этом, даже несмотря на свои чувства, я легко могу попасть под их удар.
- Я с радостью помогу тебе, эйлен восставший. Когда возникнет нужда во мне?
- Встретимся вечером, на стене, ведущей в земли отчаяния.
- Да будет так, эйлен восставший.
Когда мы отошли подальше, я спросил у пространства:
- Интересно, она специально говорит столь витиевато или это тоже проявление необычной для рода лирри невинности?
- Не знаю, - ответил Шаугриф, решив что вопрос адресован ему - Однако странно, она слишком быстро согласилась.
- У нее не было ни малейшей причины отказывать, - махнул рукой я - Мы слышали слухи друг о друге и мы ни в чем не пересекаемся.
- А как мужчина и женщина? - поддел Шау
- Ни в чем, - повторил я
Он хмыкнул и отправился куда-то в глубины крепости. Зачем - я не интересовался. Его дело. Общее мы уже сделали.
Я пошел проверить, чем занимаются остальные члены отряда. Оказалось - все заняты тренировкой эльфийки. Мои заботливые ангелочки подобрали ей легкую броню а теперь ее нещадно гоняли. Первый день, конечно, так что отсутствие какого-либо прогресса неудивительно. Но вот все кто занимался ею, впали в уныние.
- Десять тысяч воинов живет в этой крепости и за ее пределами... Даже наши медики умеют сражаться, - посетовал Фаэмон - Но не это остроухое чудо.
- Старайтесь, - порекомендовал я - Если ее убьют на полпути или у самой цели, это будет крайне обидно.
- Эх... - вздохнул Грашгу - Ее придется охранять всем отрядом. Чему-то мы ее научим, она не совсем безнадежна, конечно же. Однако три недели - это не годы непрерывной войны.
В этом он был прав. Я видел, как тренировались юные ангелы и демоны. Восхищаться мне было нечем, меня самого тренировали куда яростнее и жестче, однако уважение они заслужили. Поэтому с местным молодняком я общался почти на равных и порой занимался с самыми лучшими. Не без корыстных целей, конечно же. Все же, и ангелы, и демоны смертны, а война делает их внезапно смертными. Если кто-то в моем отряде погибнет, нужно будет срочно искать замену. Однако почти все взрослое население состоит в слаженных отрядах. Легкость с которой я собирал лен после того как проснулся объясняется разве что моей славой и личным обаянием. Впрочем, здесь такая практика была вполне обычной, а повальная милитаризация населения заставляла юных ангелов (да и демонов тоже) играть мускулами когда на них смотрел кто-нибудь из 'уважаемых старших'. Это обращение такое... ну, лучше чем 'эйлен восставший'. А, легка на помине...
Огнянка легко (удивительная походка у этой лирри, детская, вприпрыжку и с загребанием воздуха крыльями. Ей, похоже, в тягость ходить по земле, в небеса ее тянет) подпорхнула (иначе не описать) ко мне и взяла за руку.
- Идем ли мы, эйлен восставший?
- Идем, куда деваться.
Хм. Вовремя пришла, дело близиться к закату. Надо подобрать склянки с химией... На всякий случай я оставил их в своей комнате.
- Иди на стену, Огнянка. Подожди меня там.
- Боишься? - насмешливо посмотрела она на меня - Пересудов?
- Репутацию надо блюсти... - задумчиво поглаживая медальон сообщил я - О, придумал! Скажу что возлягу лишь с той, что пойдет со мной ночью в земли отчаяния. Сразу все отстанут.
Огнянка сначала фыркнула а потом взяла меня под руку и прижалась. Хотела пошутить, видимо, да вот только... шильморанны... они после перерождения стали куда активнее, контрагрессия начиналась уже в сантиметре от кристаллов и к ним не надо было прикасаться, чтобы получить темпоральное обморожение.
- Доигралась? - спросил я, глядя на стремительно наливающуюся синим сиянием кожу, - Думал уже весь замок в курсе, ан нет...
- Это и есть кровь дракона времени? - поинтересовалась она, с любопытством проведя рукой по каменеющей плоти. Естественно ее пальцы немедленно налились тем же сиянием
- Смирно, дура! - гаркнул я - Умереть хочешь?
Я схватил ее за руку и несколько раз лизнул ладонь. Успел? Успел?!! Три секунды... синь пульсирующая в ее руке угасла, а сама Огнянка осталась целой. Я вздохнул свободнее.
- Твоя музыка менялась, эйлен восставший. И вряд ли ради развлеченья одного лишь... - она слабо дернула рукой, которую я еще сжимал и покраснела. Я скорчил рожу старого развратника и сально провозгласил:
- А ты вкусная, детка.
Румянец стал гораздо ярче.
- А теперь - серьезно, - без перехода я сменил тему - Если бы я опоздал, тебя бы рассекло на несколько частей, сразу же, как только зараженные области установили контакт друг с другом. Если не хочешь погибнуть столь глупо, в следующий раз веди себя приличнее.
Я взял ее левую руку, пульсирующую синевой от кисти до локтя.
- И ты сейчас...? - в ее голосе слышалось крайнее смущение. Похоже, она решила что и эту руку я буду вылизывать
- Я тебе не песик, Огнянка. Тогда речь шла о спасении твоей буйной
