устанавливая цифры на шифраторе.
Это было последнее изобретение КЮРЕ: переносной телефонный шифратор, который устранял опасность подслушивания, записи разговоров и подключение любопытных операторов на коммутаторе. Римо включил прибор и опять поднес трубку к уху.
– Готово, – сказал он.
В ответ он услышал невнятный шум, как будто кто-то полоскал горло.
– Я его подключил, – закричал Римо. – Что теперь не так, черт подери?
– Гргл, грбл, дрбл, фргл.
Новая манера Смита говорить, по мнению Римо, была лучше прежней.
– Грргл, фрпп.
– Да, – сказал Римо. – В твоей шляпе.
– Грггл, дрббл.
– Да, и поставь туда ногу. По колено.
– Брггл, грингл.
– И твоей тете Милли того же, – тепло сказал Римо.
Внезапно прорезался голос Смита.
– Римо, вы здесь? – Голос был отчетливо слышен, но временами пропадал.
– Конечно, я здесь. Где же мне еще быть?
– Прошу прощения, в моем шифраторе были какие-то неполадки.
– Увольте изобретателя. А еще лучше, убейте его – вы же так всегда на все реагируете. Так вот, насчет моего отпуска…
– Забудьте об отпуске, – произнес Смит. – Расскажите мне о Девлине. Что он сказал?
– Насчет моего отпуска, – повторил Римо. – Вы велели поговорить с ним, хотя это вовсе не наша обязанность. Это обязанность ЦРУ. Так какого черта вы не оставили эту работу ЦРУ? Опять пожадничали?
– Нет, – недовольно сказал Смит, удивляясь, почему ему приходится все объяснять Римо. Римо, в конце концов, всего лишь наемный работник. – Дело в том, что три разных агента ЦРУ уже три раза допрашивали Девлина. Все трое были убиты. Кстати, я собирался предупредить вас, чтобы вы были осторожны.
– Спасибо за предупреждение, – сказал Римо.
– Полагаю, оно вам ни к чему, – проговорил Смит. – Итак, что же сказал Девлин?
Римо принялся пересказывать все, что услышал в тюрьме: план убийства президента Скамбии и превращение маленькой страны в убежище дня преступников со всего мира, участие в этом замысле вице-президента, Али-Бабы, или как его там…
– Азифара, – поправил Римо Смит – Да, Азифара, Он хоть в этом и замешан, но во главе стоит не он. Кто главный, Девлин не знает.
– Когда все это начнется?
– Через неделю, – сказал Римо. В животе он ощупи то легкое жжение, которое всегда безошибочно предупреждало его о приближении катастрофы например, о необходимости отложить отпуск.
– Ммм, – задумчиво промычал Смит и замолчал Затем мычание повторилось.
– Можете не объяснять мне, что значит это «ммм». Я и сам знаю, – сказал Римо.
– Это серьезно, Римо, очень серьезно.
– Да? А почему?
– Вы когда-нибудь слышали о бароне Исааке Немерове?
– Как же! Я покупаю в его магазине рубашки.
Смит оставил эту реплику без внимания.
– Номеров на сегодняшний день, возможно, самый опасный в мире преступник. Сейчас к Немерову на его алжирскую виллу приехал гость.
– Я должен угадать с трех раз, кто это?
– Гадать не к чему, – сказал Смит. – Это вице-президент Скамбии Азифар.
– И что из этого следует?
– Из этого следует, что в этом деле замешан Немеров. Возможно, именно он разработал весь этот план. Это очень опасно.
– Ладно, предположим, все, что вы сказали, правда. Все равно это работа для ЦРУ, – поучающе произнес Римо.
– Спасибо, что учите меня политике, – фыркнул Смит. – А теперь послушайте, что я вам скажу. Вы, кажется, забыли, что наша главная задача борьба с преступностью. Если мы позволим Немерову и Азифару превратить Скамбию в рай для преступников, все наши усилия пойдут прахом.
Римо помолчал.
– Значит, выбор пал на меня?
– Выбор пал на вас.
– А как же мой отпуск?
– Ваш отпуск? – произнес Смит, повышая голос. – Хорошо, если вы так настаиваете, давайте поговорим о вашем отпуске. Как по-вашему, на сколько недель отпуска в год вы имеете право?
– По меньшей мере на четыре, учитывая мой стаж, – сказал Римо.
– Пусть будут четыре. Где в прошлом месяце вы провели три недели?
– В Сан-Хуане, но я тренировался, – сказал Римо. – Я должен поддерживать форму.
– Хорошо, – сказал Смит. – А те четыре недели в Буэнос-Айресе, на этом проклятом шахматном турнире? Полагаю, там вы тоже тренировались?
– Конечно, – негодующе ответил Римо. – Я должен оттачивать свои умственные способности.
– Вы думаете, это было очень тонко – приехать на турнир под именем Пола Морфи? – холодно спросил Смит.
– Иначе бы я не смог сыграть партию с Фишером.
– Кстати, об этой партии. Вы, наверное, дали ему вперед пешку.
– Да, и я бы его наверняка победил, если бы из-за собственной неосторожности не потерял на шестом ходу ферзя, – сказал Римо, с неудовольствием вспоминая ту поездку в Буэнос-Айрес. Это был не лучший момент в его биографии. – Послушайте, – произнес он поспешно, – вы сейчас не в том настроении, чтобы говорить о моем отпуске. Может, мы поговорим а нем потом, когда я выполню эту работу? Что вы на это скажете?
Смит на это сказал следующее:
– Я дам вам досье, в нем есть все, что мы знаем об этом деде. Может быть, что-нибудь оттуда вам пригодится. Но что касается всех этих ваших отпусков…
Римо переставил цифры на шифраторе у своего уха с четырнадцати на двенадцать, и тут же голос Смита вновь превратился в неразборчивый рев. – Грбл, брик, глибл.
– Извините, доктор Смит, но у нас опять неполадки в этом шиф… – Римо переставил цифры на шифраторе у своего рта. Он представил, как Смит отчаянно крутит прибор, пытаясь вернуть голос Римо. Римо сказал в трубку:
– Брейгель, Роммель, Штайн и Хиндербек. Автомат для производства
