Римо.
– Верно. Убирайтесь отсюда! Вы и представить себе не можете, что наделали!
– Нет, кажется, могу.
– Послушайте, – Валери указала на царапину, – это и так плохо, но если вы останетесь здесь, то может произойти убийство.
Римо пожал плечами.
– Звоните.
– Прошу вас покинуть помещение!
– Ни за что.
– Ты слишком хорош собой, чтобы умереть.
– Я никуда не пойду.
Поскольку он был худощав, а она считалась лучшим защитником в команде по хоккею на траве, она уперлась плечом ему в спину и попыталась его толкнуть. Но спина не сдвинулась с места. Он весил никак не больше ста пятидесяти фунтов, поэтому она предприняла новую попытку, на этот раз кинувшись на него со всего разбега.
Когда она вот-вот должна была врезаться в него, спина неожиданно исчезла с ее пути, и она полетела прямо в стену, но тут вдруг, столь же неожиданно, чьи-то руки обхватили ее за талию. Нежно ставя ее на ноги, они словно ласкали ее.
– Наш девиз: любовь, а не война, – изрекла Валери.
– Позвоните Уиллингэму.
– Сделайте еще раз так же руками, – попросила она.
– Потом.
– Ну, хотя бы разочек.
– Позже я сделаю для вас все, что пожелаете.
– На свете больше нет такого мужчины.
Римо подмигнул. Валери опустила глаза на ширинку.
– Надеюсь, вы не из тех мужланов, которые только и умеют, что махать кулаками, а потом ничего не могут в постели?
– Пусть сначала сюда приедет Уиллингэм, а там увидите.
– Да от вас мокрого места не останется. Правда. – Пожав плечами, Валери направилась к стене, на которой висел зеленый металлический шкафчик. Там находился телефон. – Мало того, что этому камню понадобилась проточная вода, так у него еще и собственный телефон. Видели бы вы счета за переговоры, которые с него ведутся! Просто невероятно. Посетители как ни в чем не бывало звонят здесь за музейный счет, а Уиллингэму хоть бы хны.
Разговор Валери с Уиллингэмом быстро превратился в мольбы Валери, чтобы директор перестал орать. Ожидая его приезда, девушка выпила восемнадцать стаканов воды, выкурила четырнадцать сигарет, несколько раз закуривая сразу три, дважды ходила в туалет и повторяла: «Господи, что же мы наделали?» – каждые семь минут.
Уиллингэм появился через час. И моментально понял, что с камнем.
Он оказался грузным, неуклюжим человеком с большими веснушками, вылезшими после зимней спячки. На нем был желтовато-коричневый костюм и синий галстук с широкими концами.
– О! Нет! – сказал он. Темные карие глаза его закатились, и он покачнулся. Потом он потряс головой и тяжело вздохнул. – Нет, – твердо повторил он, поджав губы, – похоже, он уже пришел в себя. Глаза его сузились, и он направился к камню, не обращая внимания на Римо и Валери.
Там он встал на колени и три раза коснулся головой мраморного постамента. Затем он порывисто обернулся к Валери и спросил:
– Когда вы это обнаружили?
– В тот самый момент, когда я это сделал, – весело ответил за нее Римо.
– Так это сделали вы? Но зачем?
– Я решил, что это не представляет большой художественной ценности.
– Как вы могли сделать такое? – продолжал вопрошать Уиллингэм. – Как вы могли?
Тогда Римо вновь сложил вместе два пальца и тем же легким движением руки прочертил еще одну линию через круг, украшающий великий камень. Вместе две линии образовали букву 'X'.
– Вот так, – сказал он. – Это вовсе не так уж сложно. Секрет, как и любой секрет владения телом, в правильном дыхании и ритме. Дыхание и ритм. Кажется, что я проделал все быстро, но на самом деле главное – чтобы рука была медленнее, чем камень. Можно сказать, камень движется навстречу вашим пальцам.
Несколькими быстрыми движениями, при которых из-под пальцев разлеталась каменная пыль, он поверх надписи «Джой-172», поверх голенастой птицы и ползущей змеи аккуратно вырезал: «РИМО».
– Я могу сделать это и левой рукой.
– О-о-о! – простонала Валери, закрывая ладонями глаза.
Уиллингэм лишь молча кивнул. А затем вышел из зала и закрыл за собой дверь. Тут Римо услышал жужжание. С потолка спустилось огромное металлическое жалюзи и, лязгнув, упало на пол. Комната была заблокирована.
– Черт, – крикнула Валери и рванулась к телефону на стене. – Хочу вызвать полицию, – бросила она через плечо. – Этот зал сделан как сейф. Нам никогда отсюда не выбраться. После вашего безумного поступка Уиллингэм пойдет на все. Теперь мы будем гнить здесь. Зачем вы это сделали?
– Для самовыражения.
– Линия отключена, – произнесла Валери. – Мы в ловушке.
– Все люди в ловушке, – философски заметил Римо, припоминая давний разговор с Чиуном, когда тот высказался относительно тюремного заключения. «Разница, – сказал тогда Мастер Синанджу, – лишь в размерах ловушки».
– Я не нуждаюсь в вашей философии. Мне просто надо выбраться отсюда.
– Выберетесь. Но ваш страх работает против вас.
– Еще один религиозный фанатик вроде Уиллингэма с его скалой. Почему они всегда мне попадаются? – Валери опустилась на пьедестал, Римо сел рядом.
– Послушайте, вы же всю жизнь находились в ловушке. Как и каждый из нас.
Она покачала головой.
– Я не согласна.
– Если человек беден и не может позволить себе путешествовать, он, как в ловушке, заперт в родном городе. Если богат, то привязан к земле, если, конечно, он не космонавт. Но и их свобода ограничена запасом воздуха, который необходимо взять с собой. Они не могут снять костюмы или покинуть космический корабль. И кроме того, каждый человек ограничен в свободе собственной жизнью. С одной стороны нашу жизнь ограничивает рождение, с другой – смерть. Мы не можем уйти от себя, так что эти стены лишь немного ограничивают пространство нашей и без того несвободной жизни.
– Я хочу выбраться отсюда, а вы болтаете какую-то чушь.
– Я могу указать вам выход отовсюду, кроме вашей собственной ограниченности, – изрек Римо, и сам поразился, до чего он в этот момент был похож на Чиуна.
– Помогите мне выбраться отсюда!
– Хорошо, только сначала покончу с одним делом.
