часа. Люди попадались на каждом шагу, но они и сами еще толком не знали корабль.
Пропуск у Римо был в порядке, и охрана с поклонами впустила его внутрь представительства. Оно занимало площадь с целый этаж большого жилого дома.
Римо неслышно вошел к себе. Чиун что-то диктовал молоденькой машинистке. Диктовал он на персидском языке — фарси. Девушка засмеялась, бросив взгляд на Римо.
— Что ты ей сказал, папочка? — не выдержал Римо.
— Это непереводимая персидская шутка, — ответил Чиун. Он был одет в розовое, с золотыми нитями вечернее кимоно.
— А ты попробуй, переведи, — сказал Римо.
— По-английски она теряет весь аромат.
— Там увидим. Давай переводи!
— 'Он идет, как он идет, потому что он идет', — проговорил Чиун. Его пергаментное лицо сияло. Девушка заливалась веселым смехом.
— И это все? — спросил Римо.
— Да. Вот такая шутка, — повторил Чиун.
— Еще раз?
— 'Он идет, как он идет, потому что он идет'.
— Но что здесь смешного?
— По-персидски выходит очень смешно, — сказал Чиун.
— Ладно. У меня для тебя есть новости. За нами следят телекамеры.
— В самом деле? — спросил Чиун.
Сидячая поза придавала его тщедушной фигуре несколько более внушительный вид.
— Да. Корабль здесь не один, их целых два. Кроме того, который знают все, существует другой, как бы встроенный в него.
— Нас подключили к общей телесети?
— Нет. У них своя сеть. За каждым из нас ведется наблюдение. Через подсобные помещения и, по-видимому, через стены можно переходить из одного корабля в другой. Наверное, именно этим путем прошли люди, убившие ливанцев. Нас и сейчас видят и слышат — Я не очень киногеничен, — сказал Чиун.
Однажды его пригласили сниматься в студию. Готовый ролик он раскритиковал. Западной технике еще далеко до совершенства, сказал он тогда. Телевизионщики могут передать сходство, однако они не в состоянии передать грацию, все величие и великодушие человека, наделенного редкостными качествами. Нет, что ни говори, а этим белым еще работать да работать.
— Наш корабль — это большая ловушка, папочка, — сказал Римо.
— Он похож на весь остальной мир. — С этими словами Чиун указал на потолок, где виднелось некое устройство, установленное, как отметил Римо, под тем же углом, что и телеприемники внизу, в скрытой части корабля.
Устройство было сломано: Чиун уже все знал и принял меры, чтобы вывести камеру из строя.
В норвежском порту Скаггерак, где был построен гигантский корабль, инспектор Скотленд-Ярда Дауэс, прикомандированный к службе безопасности, используя при анализе ситуации точный метод дедукции, пришел к тем же выводам, что и Римо, который провел прямые наблюдения на борту корабля.
Он выявил одного подрядчика, который купил энное количество материалов 'X', чтобы построить некий объект 'Y', причем какую-то часть материалов (назовем ее 'Z') не использовал.
— Сэр, — сказал ему инспектор, — ключ к этой загадке заключается в 'Z'. Буквой 'Z' я обозначаю тот остаток материалов, которые вы не использовали при сооружении заказанного вам объекта. Вместо него вы построили нечто другое, скрытое внутри корабля, а посему вы являетесь соучастником преступления. Не пытайтесь это отрицать.
И Дауэс предъявил документы, добытые в результате расследования, проведенного им в Греции. Там были указаны объем и время перевозок материалов, полученных от субподрядчика.
— Странное дело, сэр, — продолжал Дауэс. — Вы не консультировались с Демосфеном Скуратисом который построил корабль. Вы консультировались с кем-то другим, с кем-то, кто не остановится ни перед чем, для кого ничего не стоит пролить кровь беззащитных людей. С кем-то, кто пожелал вложить миллионы долларов и потратить долгие годы, чтобы добиться своего.
Подрядчик слушал с каменным лицом. Они сидели в его гостиной, заставленной грубой мебелью, подходившей по цвету к каменному полу. Большое полукруглое окно-фонарь выходило на фиорд с его прозрачными серебристоголубыми водами. У подрядчика были светлые волосы и ничего не выражающее лицо, похожее на замерзший пруд. Он лениво потягивал сладкое вино.
Инспектор Дауэс набил пенковую трубку. Его круглое брюшко выпирало из- под фланелевого жилета.
— Я не могу разобраться лишь в одном, сэр, — сказал в заключение Дауэс. — Я знаю, что из нью-йоркского порта вышли в плавание два корабля вместо одного. Их строили много лет. Это потребовало специальных знаний и огромных расходов. Я знаю также, что страшная ловушка была сооружена во время перестройки гигантского супертанкера в комфортабельный лайнер. Известно мне и то, что скифы — древние воины-всадники и в наше время их не существует. Одного только я не знаю, сэр: кому нужны эти убийства, этот чудовищный разгул смерти?
Подрядчик допил вино.
— Так вы говорить, есть убитые? — спросил он.
— Уже много. И вот что я хочу добавить: сам факт, что вы построили ту или иную конструкцию в соответствии с заказом, еще не является криминалом. Этим вы не совершили никакого преступления.
Подрядчик налил себе полный стакан вина. Осушив его залпом, он вытер губы.
— Не является криминалом? — переспросил он.
— Ни в коей мере, — ответил инспектор.
— Вы умеете мыслить логически?
— Надеюсь, что да.
— Если, по вашим словам, убито столько людей, почему я должен представлять собой исключение? Другими словами, что помешает кому-то убить и меня? Если я не совершил ничего противозаконного, я не обязан говорить с вами на эту тему.
— Но это может приобрести противозаконный характер, сэр. Я уверен, что у вас в Норвегии существуют законы, направленные против тех предпринимателей, которые заявляют, что строят одно, а на самом деле строят другое. Так ведь?
— Да.
— Я видел груды обожженных, дымящихся тел, сгоревших местами до костей. Я уверен, такой человек, как вы, никогда не смог бы согласиться взять на себя ответственность за такие страшные дела. Ведь так?
Норвежец выпил вино и налил снова.
— Так ведь? — снова спросил Дауэс.
Хозяин дома отпил полстакана напитка, пахнувшего мятой.
— Могли или нет?
— Конечно, — сказал подрядчик.
— Что «конечно»? — Гость даже поперхнулся.
— Я бы мог сделать что-то в этом роде. О чем речь?
Подрядчик ударил гостя кулаком под дых. Некоторое время он молча
