птицах не слыхал, даже в старинных преданиях.
Римо покачал головой.
– Он описал не цапель, а птеродактилей.
– Впервые слышу о таких птицах! – фыркнул Чиун.
– Птеродактили – это не птицы, – не своим голосом объяснил Римо. – Если не ошибаюсь, это рептилии, но с большими крыльями, как у летучих мышей.
– Ничего такого за всю историю Синанджу не случалось! – опять возразил Чиун.
– Они были чем-то похожи на летучих мышей? – обратился Римо к Пул Янгу.
– Крыльями – да. Но морды у них были, как у каких-то дьявольских цапель. Я не знаю, что это было.
– Что бы это ни было, – заключил Римо, – они не могли проникнуть в дом, пока селяне прятались в горах. А значит, их кто-то послал – возможно, затем, чтобы всех распугать, незаметно проскользнуть в хранилище и порыться в твоих рукописях.
– Римо, таких птиц, как ты описываешь, нет в природе! – не унимался Чиун. – Я думаю, Пул Янг все сочиняет.
– А разве другие жители деревни не признали, что тоже видели птиц?
– Значит, они сговорились. Они сами проникли в дом и прочитали хроники. И они все будут наказаны! – добавил Чиун, свирепо глядя на Пул Янга.
– Я так не думаю, – сказал Римо.
– Повторяю: таких существ, как описывает этот несчастный, не бывает!
– То-то и странно, папочка! Птеродактили вымерли много миллионов лет назад, на земле их нет! Они относятся к динозаврам, а динозавры исчезли задолго до появления Синанджу.
– Если это так, то откуда ты о них знаешь?
– Я еще в детстве о них читал. Каждый американский ребенок знает о птеродактилях и динозаврах.
– Если бы подобные твари существовали, мои предки рассказали бы о них в своих хрониках, – подвел черту Чиун. – Чтобы знать наверняка, я просмотрю их – нет ли где упоминания о страшных птицах. Как бишь, они называются?
– Первая буква – “П”.
– “П”? Ты же говорил – “тирдактиль” какой-то!
– Нет, “пте-ро-дак-тиль”! Если не ошибаюсь.
– Ты это только сейчас придумал?
– Да нет же, правда!
Мастер Синанджу повернулся к Пул Янгу и сказал:
– Ступай. Твою судьбу я решу позже.
– Раз ничего не пропало, – сказал Римо, – значит, серьезного ущерба нет.
– Нет, есть! Тот, кто вошел в здание, знал, как устроены замки. А это – секрет Мастеров Синанджу!
– Но я его не выдавал! – поклялся Римо.
– Я тоже.
– Тогда кто?
– Пока не знаю. Но узнаю! Может, уже этим утром. А пока что я устал, мне надо поспать. Завтра будет беспокойный день, ибо мне предстоит бессильно наблюдать, как белый глупец, в чьи руки я вручил бесценный дар Синанджу, сочетается узами брака с малознакомой девицей!
– Я сделаю вид, что ничего не слышал, – сказал Римо. – Скажи спасибо, что у меня настроение хорошее.
– Не сомневаюсь, что ты и на эшафоте будешь шутки шутить.
Глава 22
В Лондоне он пересел на самолет корейской авиакомпании, следующий рейсом в Сеул.
На первом этапе своего путешествия он был испанцем – смуглым мужчиной с надменным кастильским лицом, выражение которого хранило подчеркнутое чувство собственного достоинства, так что окружающие боялись невзначай прервать его размышления. Его строгий облик заставил сидящую рядом пару воздержаться от обычной в полете болтовни. Вдобавок он всю дорогу держал на коленях раскрытую книжку, хотя не прочел ни строчки.
Полет прошел без неожиданностей.
Первая фаза его плана была выполнена: Римо и Чиун отрезаны от своего американского хозяина. На эту страну они больше не работают.
В кассе он специально попросил для себя место у окна. Девушка за стойкой была рада услужить.
– Вот, пожалуйста, мистер... – Она сверилась с билетом. – Мистер Нуич, – с улыбкой закончила она.
– Благодарю, – ответил он.
Теперь его имя было Нуич, а не Осорио, как в начале путешествия, и он был плосколицым корейцем, бесстрастным и с тихим голосом. Он зашел в туалет и посмотрелся в зеркало. Даже в зеркале была заметна вся лживость его лица. Нет, само-то по себе лицо было в порядке, такому типу в самолете никто не станет докучать. И это хорошо, ибо, если сидящий в нем зверь начнет убивать, он убьет всех, включая экипаж. А это будет равносильно самоубийству, поскольку управлять большим самолетом он не умеет.
Места по соседству оказались свободны, и он успокоился. Все выходило даже лучше, чем он ожидал. Он закрыл глаза и задремал.
Его разбудил крик стюардессы. Из головного камбуза выбивался дым. С полок над сиденьями автоматически были сброшены желтые дыхательные маски.
Бортпроводник в опрятной униформе схватил огнетушитель и затушил пламя. Через несколько минут в динамике раздался голос капитана корабля, который пошутил, что не надо было ему так рано выключать сигнал “Не курить”. Он объяснил, что произошло замыкание в микроволновой печи в камбузе, что и стало причиной пожара. Маленькое недоразумение.
Но “мистер Нуич” так не думал. Это зверь: он хотел, чтобы умерли все на борту, и вызвал замыкание. И “мистер Нуич” решил больше не засыпать.
После того как подали обед, по проходу прошла белокурая женщина. Он заметил ее еще перед посадкой в самолет в “Хитроу”. Она сидела впереди. Это была высокая, атлетически сложенная женщина, с женственным лицом, обрамленным светлыми локонами. Глаза у нее были ярко- голубые, но когда она шла по проходу, он заметил, что они, как неспокойное море, меняют цвет от голубого к зеленому, затем к серому и опять к синему.
Она вела за руку малыша, свою точную копию, если не считать по-детски пухлых щечек, – по-видимому, в туалет в хвостовой части самолета.
Мать он узнал, а малыша – нет, ведь в аэропорту ребенок был закутан в шубку с капюшоном. Он отвел взгляд и судорожно схватился за поручни. Нет, только не сейчас, сказал он себе. Пожалуйста, не сейчас. Это уж слишком! Позже она твоя, зверь. Потом. Обещаю тебе! Позже.
Но зверь внутри него бушевал. Ему требовалось дать выход. Он взглянул в иллюминатор – внизу сверкал океан. Глаза его отчаянно искали какую-то цель, куда направить клокочущую внутри него неукротимую энергию. В поле зрения ему попал танкер. Отлично! Он сфокусировался на нем – и судно превратилось в огненный столб. От ударной волны самолет задрожал.
Блондинка с ребенком прошли мимо, держась за спинки сидений, чтобы не упасть. Насытившись, зверь оставил их жить.
