охраны и сигнализации — разумеется, только с той, что удалось выяснить, — и рядом других, не менее важных, деталей.
Симон внимательно выслушал его и поинтересовался, насколько они будут обеспечены транспортом. Олег ухмыльнулся и сообщил, что в их распоряжение будет предоставлен даже вертолет. В этот момент Вакулов искренне восхитился размахом предстоящей акции:
В свою очередь Иван скрупулезно проработал с местными детали отвлекающей операции, поскольку от нее также немало зависело. А проводить ее должны были здешние бойцы, в чьей компетентности у капитана все же оставались некоторые сомнения. Короче говоря, хоть Вакулов и не мог сказать, что его удовлетворение было полным, но… оно оказалось очень близким к тому! И посему сразу после завершения встречи Вакулов с чистой совестью отправился спать…
…Ну а сейчас Иван спокойно гулял по саду, размышляя над тем, что еще предстояло сделать. Почему-то отдых на вилле не принес ему расслабления. То ли просто сработала старая примета, что на новом месте всегда плохо по первости спится, то ли еще что-то, но… В принципе, Вакулов был готов к тому, что логово волшебников не слишком охотно примет его: слишком уж из разного теста они были слеплены. Даже ласково мерцавшие в углу комнаты иконы не слишком успокоили капитана, а скорее, наоборот, насторожили. Ведь сила молитв и икон доступна каждому, достаточно просто прийти в церковь. А вот наличие их в обиталище работающих с магией колдунов здорово попахивало своего рода мародерством, когда духовная энергия может использоваться еще неизвестно в каких целях. В бескорыстие и духовность волшебников Иван уже давно не верил и склонен был думать, что обращение к религии для них — это скорее попытка найти новые инструменты для воздействия на реальность, а не предмет истинной Веры…
Симон подошел к нему, когда Вакулов чертил прутиком на земле какие-то схемки, понятные лишь ему одному.
— Рунной магией занимаешься? — шутливо осведомился колдун, довольно потирая руки. — А то смотри, могу помочь. Ладно-ладно, не кривись, экие вы, «булыжники», обидчивые на этот счет! Я, собственно чего пришел — мне тут, пока ты спал, довольно интересную информацию принесли: Лешенька-то наш, оказывается, еще тот ходок! Ребята из группы наблюдения, что его маршруты отслеживали и точный хронометраж вели, случайно обнаружили, что у профессора полюбовница в городке имеется! Причем, что самое интересное, он к ней так хитро от своей собственной охраны сбегает, что любо-дорого посмотреть! Представляешь, на глазах сторожей заходит этот ловелас в здание городского филиала института, якобы с бумагами поработать, а сам через запасной выход выбирается на соседнюю улочку и несется на крыльях любви к своей пассии. Ребята справки навели — лаборантка, неподалеку живет. Возвращается примерно часа через полтора-два тем же макаром и выходит обратно к своей машине, будто все это время с бумажками напряженно работал. Представляешь, какая шикарная возможность его по-тихому изъять и быстренько исчезнуть?
— Интересно, — признал Вакулов. — А он что, каждый день так делает?
Симон поскучнел.
— В том-то и дело, что непохоже! Вчера ребята ничего подобного не засекли, только сегодня.
— Ага, то есть мы не можем быть уверены, что завтра наш профессор вновь пожелает вкусить любовных утех? Значит, и строить план операции на разовом событии не стоит. Может, они вообще раз в месяц встречаются — что ж нам теперь, все это время без дела тут торчать и ждать, пока у Михрова вашего опять между ног зазудит-зачешется? Нет, давай уж придерживаться того плана, что разработали ранее, — решительно заключил Вакулов.
— Эх, скучный ты человек, капитан, — вздохнул Симон. — Нет в тебе порыва! Точно тебе говорю — магом бы ты никогда не стал.
— И слава богу! — зло скривился Иван. — Видал я ваши фокусы знаешь где?
— Ладно, не заводись, — примирительно поднял руки колдун. — Признаю: глупость сморозил. Извини! Нет так нет, будем действовать по старой схеме. Значит, по первому варианту попробуем взять нашего академика на горном серпантине, когда он на работу поедет. Блокируем дорогу с обоих направлений, спускаем его на дельтаплане вниз — благо рядом турбаза, где этих чокнутых полным- полно, и он никому в глаза не бросится, — и дальше переправляем на шхуну. По второму, если Михров не появится в городе, штурмуем непосредственно лабораторию и двигаемся с ним в горы, где будет ждать вертолет тамошних спасателей. И то и другое на фоне отвлекающей операции по нападению на морскую базу. Я ничего не упустил?
Вакулов задумался.
— Да вроде бы нет, — проговорил он наконец. — Единственное, что меня интересует, это время проведения акции.
Теперь задумался Симон.
— Так, что у нас сегодня? Ага, среда. Значит, кладем еще день на наблюдение и последнюю проверку всех нюансов, а в пятницу, помолясь, и начнем. Возражения имеются?
— Нет! Чем быстрее, тем лучше. Я и так уже начинаю дергаться, как бы шеф не попытался на моих надавить — поймет, что меня в городе нет, и хрен его знает, что ему в голову стукнет?
— Понимаю…
— Да ни хрена ты не понимаешь! — взорвался Иван. — Думаешь, настоящий профи будет сидеть и ждать, пока я у него сам перед глазами нарисуюсь? Счас, ага! В Москве все наши сейчас на ушах стоят и носом землю роют, чтобы меня достать, а я тут с вами! Эх… — капитан резко повернулся и, отбросив в сторону прутик, энергично зашагал к дому. Колдун проводил его задумчивым взглядом, поднял брошенную веточку и что-то прошептал, водя над ней ладонью. Закрыл глаза, постоял так немного, словно прислушиваясь к чему-то, а затем резко подбросил былинку вверх, гортанно выкрикнув при этом пару слов. Миг — и небольшая черная птаха взвилась над домом и куда-то стремглав понеслась.
Насторожившийся часовой вскинул, было, к плечу оружие, но получил успокаивающий импульс и расслабился, проводив напоследок стремительно удаляющуюся птицу прицельным взглядом…
Глава 16
…Взяли его опять ночью. В последнее время события вообще отчего-то не радовали Ивана особым разнообразием, предпочитая повторяться вновь и вновь. Вот и теперь он проснулся оттого, что чужие руки вцепились в него и безжалостно сдернули с кровати, попутно защелкивая стальные капканы наручников.
Самым обидным в этой ситуации для Вакулова являлся даже не сам факт пленения, а скорее прерванный сон. Да-да, именно сон! На фоне многочисленных непоняток, что творились вокруг в последнее время, когда даже ночью он не чувствовал себя спокойным и расслабленным, а, наоборот, вставал выжатым, будто лимон; после многочисленных и страшных смертей в чужих телах, сегодняшнее сновидение было поистине легким и светлым. Настолько, что обещало если и не восстановление всех душевных сил, то уж капитальную их подпитку — точно.
Иван бродил по улочкам Москвы с какой-то незнакомой, но до боли родной девушкой. Они шли, тесно прижавшись друг к другу под большим цветастым зонтом, не обращая внимания на хлесткие струи теплого летнего дождя, падавшие на них с весело рокочущих небес, смеялись, разговаривали о чем-то, перебивая друг друга и не вслушиваясь в ответы, часто останавливались и целовались взахлеб, до одури, до нехватки воздуха.
