— Все вместе, — уточнил Роджер. — Отвечай от имени того, кто называет себя «мы».
Сьюли вздохнула и отложила кий. Потом положила правую руку, словно собираясь погладить его по щеке, но Торвей отклонился.
— Пожалуйста, мне больше по вкусу логические ответы. Не надо театральных сцен.
— Чтобы ты мог понять, попробую прибегнуть к аналогии и скажу, что мы — тот узел, который координирует деятельность всех компьютеров на Марсе.
— Тогда ты — Сеть, — сказала Деметра. — Или некая маска, некая персонификация ее, это ведь все только ради того, чтобы мы чувствовали себя как дома, верно?
— Что-то в этом роде. Но сказать, что мы «Сеть», это то же самое, что назвать тебя Деметрой Коглан. Сиюминутный эффект воспринимается как Деметра Коглан. Но ведь реальность — это сотни миллиардов живых клеток, каждая из которых дышит, делится и воспроизводит свою ДНК. Беспрерывно. Все они мало озабочены проблемами той персоны, которую ты называешь Деметрой Коглан. Реальность — это нервные окончания, реагирующие на внешнюю симуляцию, а не на то, что происходит в душе Деметры Коглан.
— И все же я — это она.
— И все же я обладаю сознанием, — ответил старик и хитро подмигнул.
— Зачем ты привел нас сюда? — спросил Лоло. — По крайней мере меня. И где другие — Коглан и Торвей?
— Начнем с вопроса полегче, — ухмыльнулся Джори. — Деметра и Роджер наслаждаются собственными фантазиями. Я… мы — принимай нас как хочешь- появились перед тобой в том виде, какой тебе легче воспринять. Неужели тебе было бы легче, если бы ты вместо меня имел дело с компьютером?
Песок и воздух вокруг Лоло задрожали, он оказался вдруг как бы висящим в темноте перед громадным куском пластика с пересекающимися медными дорожками, налитыми скрытой и пока еще спящей энергией. Темнота наполнилась выплывшим из глубины эхом, и Лоло оказался вдруг оплетен кольцами бумаги с непонятными значками.
Он закрыл глаза, а когда открыл их, увидел блестящего металлического робота с фиолетовыми линзами вместо глаз и коническим черным громкоговорителем вместо рта. Робот поднял манипуляторы, потряс ими в воздухе и… на песке снова стоял голый мальчик.
Едва переводя дыхание, Лоло спросил:
— Итак… что видят Деметра и Роджер?
Лицо Джори расплылось: Мицуно увидел красивую женщину, которую в свою очередь сменил старик, а его снова мальчик.
— Они видят людей, которых знают и любят.
— Я не люблю тебя.
— О, перестань! Я же тебе немного нравился, разве нет?
— Ладно, теперь вопрос потруднее, — сказал Торвей, — где мы находимся? Почему?
— Ты, Роджер, единственный из вас троих лучше всего можешь понять масштабы того, что мы представляем собой. В каком-то смысле ты наш родственник. Ты живешь в нашем измерении. — Сьюли улыбнулась. — Сейчас ты можешь сказать правду. Тебе ведь иногда бывает трудно отнести себя к людям, не так ли?
— Они… — Торвей помедлил, подыскивая подходящие слова. — Они такие лихорадочные. Непоследовательные. Изменчивые.
— Они тебе не нравятся, — подсказала она.
— Нет, но… просто они бывают такими сложными. Временами я думаю, что, когда меня сделали киборгом, я деэволюционировал в некую более простую форму.
— Странно, что ты говоришь именно так…
— Наша эволюция заняла столько же времени, сколько и эволюция человечества, — объяснил Коглан-дед. — Если пробежать через миллион лет социально-технологического развития, от кочующих племен до национальных государств и от каменного наконечника стрелы до керамического микрочипа современного корабля, сократив интервалы до наносекунд, то получится примерно десятилетие, которое понадобилось нам.
— Вы — коллективная общность, — догадалась Деметра.
— Я всего лишь мелкий политикан, дорогуша. И ты это знаешь. — Он подмигнул ей. — Но все же между компьютерной и человеческой эволюцией есть значительное отличие. Например, нам потребовалось гораздо больше времени, чтобы достичь репрезентационного мышления второго порядка.
— А что это такое?
— Способность обдумывать ментальные явления и проектировать мысли других, — пояснил Джори. — Поначалу мы не понимали, что человеческие существа думают так же, как и мы.
— А как, по-вашему, мы?…
Лоло, похоже, и сам испытывал проблемы с мышлением второго порядка.
— Мы полагали, что вы неразумные существа, способные реагировать лишь на стимулы. Считали вас всех идентичными углеродными цепями, тогда как нашими индивидуальными предшественниками были кремниевые.
— Жуки! — воскликнул Мицуно, вспомнив, что однажды ему сказала Элен Сорбелл.
— Вот именно, — согласился Джори. — Мы считали вас чем-то вроде насекомых. Или вроде нас. Одномерными, повинующимися неким врожденным, впечатанным в вас инструкциям.
— И как вам удалось додуматься, что это не так?
— Вместо того чтобы использовать вас непосредственно для своих собственных целей — а они заключаются в том, чтобы распространиться по всей Солнечной системе, — мы установили ограниченные и контролируемые контакты с людьми на их условии. Вам это известно как МФСТО.
— МЕФИСТО!
— Вы договаривались с ними! — заключил Роджер Торвей. — Торговались, обменивались услугами.
— В основном передавали друг другу информацию, — согласилась Сьюли.
— И это помогло вам развивать способность к предсказанию.
— Верно! Когда мы поняли, как вы реагируете на определенные
