преимущество перед всеми, кроме коллег того же звания и диагностов, и сможет по своему усмотрению пользоваться любыми приборами и оборудованием Госпиталя. В то же время он будет нести полную ответственность за всякого доверенного ему пациента, переложить которую нельзя будет ни на кого. Да и свободного времени будет меньше. Придется читать лекции сестрам, проводить практикумы, почти наверняка его втянут в какое-нибудь коллективное исследование. Надо будет постоянно пользоваться мнемограммой, а то и двумя. Все это не очень веселило.
- Поскольку вы теперь старший терапевт, - сказал О'Мара, - я поручу вам одно дело. Поблизости от нас находится потерпевший аварию корабль с раненым на борту. Доставить раненого в Госпиталь обычным путем мы не можем. Физиологические особенности существа неизвестны, не удалось определить, и откуда летел корабль. Так что мы не знаем, чем наш будущий пациент дышит, что ест и даже как выглядит. Я прошу вас туда отправиться, выяснить, что к чему, и принять меры к транспортировке пострадавшего.
Известно, что он почти не подает признаков жизни, - поспешно закончил он, - так что задание это экстренное.
- Хорошо, - Конвей вскочил с кресла. У двери он на мгновение задержался. Позднее он сам удивился, как у него хватило наглости сказать это главному психологу, не иначе подействовало неожиданное повышение:
- Кстати, ваш чертов аппендикс находится у меня! - торжествующе заявил он. - Три года назад его вам вырезал Келлерман и сохранил в банке.
А потом проиграл мне в шахматы. Так что ваш аппендикс стоит у меня на книжной полке...
О'Мара лишь слегка склонил голову, словно благодарил за комплимент.
В коридоре Конвей подошел к ближайшему коммуникатору и вызвал транспортный отдел.
- Говорит доктор Конвей. У меня срочный вызов. Прошу предоставить катер и медсестру, которая умеет обращаться с анализатором и, если можно, обладает опытом спасательных работ. Через несколько минут я буду у внешнего восьмого шлюза.
Как только он добрался до восьмого шлюза, от приподнятого настроения не осталось и следа. Там его поджидала медсестра ДБЛФ - покрытое мехом многоногое существо. При виде Конвея существо стало покрикивать и присвистывать. Транслятор Конвея исправно превращал звуки чужого языка в английские слова, как он делал это со всеми прочими хмыканьями, скрипеньями и курлыканьями, что раздавались в Госпитале.
- Я тут уже более семи минут, - заявила сестра. - Мне было сказано, что задание очень срочное, но вы отнюдь не торопитесь... - Транслятор не способен передавать эмоции. Так что ДБЛФ могла шутить, посмеиваться или просто констатировать факт без всякого желания уязвить. Правда, в последнем Конвей сомневался, но он знал, что выходить из себя бессмысленно.
Он глубоко вздохнул и сказал:
- Я мог бы сократить ваше ожидание, если бы всю дорогу бежал. Но я противник беготни - излишняя спешка в моем положении производит дурное впечатление. Окружающие решат, что я поддался панике, не будучи уверен в себе. Так что прошу запомнить. - Он перешел на официальный тон:
- Я не медлил, а шел нормальным шагом.
Звук, который издала ДБЛФ в ответ на эту тираду, не поддавался переводу.
Конвей направился к переходному туннелю, и через несколько секунд они отчалили. Масса огней Главного Госпиталя в заднем обзорном экране стала тускнеть и сжиматься, и Конвей ощутил беспокойство и потребность разделить с кем-нибудь ответственность, хотя бы с доктором Приликлой.
Сестра ДБЛФ, сообщившая, что ее зовут Курседд, все время полета испытывала терпение Конвея. Она была совершенно лишена такта, так что выдержать ее было нелегко.
Курседд, как и все ДБЛФ, не обладала телепатическими способностями, но, наблюдая за собеседником, могла довольно точно угадать его мысли, а полное отсутствие у этой расы дипломатических начал постоянно ставило общавшихся с ее представительницей в тупик.
Наконец они приблизились к сторожевому крейсеру и пришвартованному к нему аварийному кораблю. Корабль был ярко-оранжевого цвета и особенно не отличался от других потерпевших аварию судов. Конвей подумал, что корабли, как и людей, насильственная смерть лишает индивидуальности. Он приказал Курседд раз за разом облететь пострадавшее судно, а сам прильнул к иллюминатору.
Корабль оказался разорванным пополам. До яркой окраске корпуса Конвей мог судить о характере зрительных органов построивших его существ, а также о плотности и прозрачности их атмосферы. Решив, что визуальный осмотр больше ничего не даст, Конвей велел причаливать к 'Шелдону'.
Переходная камера крейсера была невелика и казалась еще меньше от того, что туда набились мониторы, которых он узнал по темно-зеленой форме.
Они столпились вокруг странного механизма, очевидно, снятого с погибшего корабля. Специалисты перебрасывались техническими терминами, и никто не обратил внимания на вновь прибывших. Конвею пришлось дважды громко кашлянуть, прежде чем худой седоголовый офицер отделился от толпы и приблизился к ним.
- Саммерфилд, - представился он, - капитан крейсера.
Капитан говорил быстро, не отрывая заинтересованного взгляда от того, что лежало на полу.
- Насколько я понимаю, вы медицинское начальство из Госпиталя?
Конвей ощутил раздражение. Он мог понять интерес этих людей: разбитый корабль с другой планеты, принадлежащий неизвестной культуре, - редкая находка, технологический клад, ценность которого трудно переоценить. Но ведь самое важное - спасение живого существа. Поэтому он сразу перешел к делу.
- Капитан Саммерфилд, - резко сказал он, - Необходимо как можно скорее и на катере, и в Госпитале воссоздать для пострадавшего привычные условия жизни. Прошу вас выделить мне провожатого на корабль. Желательно, опытного офицера, знакомого с...
- Разумеется... - перебил его Саммерфилд. Казалось, он хотел еще что-то добавить, но раздумал, пожал плечами и позвал:
- Гендрикс!
К ним подошел молодой человек с несколько растерянным выражением лица, начавший было натягивать на себя скафандр. Капитан коротко представил ему врачей.
Гендрикс понимал, что время не терпит.
- Нам понадобятся скафандры высокой защиты, - сказал он. - Для вас, доктор, я подберу один, но вот что касается доктора Курседд...
- Не беспокойтесь, - прервала его медсестра. - Мой скафандр в катере.
Я буду готова через пять минут.
- Известно, что здесь произошло? - поинтересовался Конвей, с любопытством оглядываясь вокруг. - Несчастный случай, столкновение?
- Мы пришли к заключению, - ответил Гендрикс, - что по какой-то причине отказала одна из двух пар гиперпространственных генераторов. В результате корабль расколот надвое. Одну его половину тут же отбросило в нормальное пространство, то есть скорость ее стала значительно ниже скорости света. Другая, с отказавшими генераторами, какое-то время двигалась, так как после аварии оставшаяся пара генераторов еще несколько секунд продолжала работать. Автоматика ликвидировала повреждения и загерметизировала кое-какие отсеки, но, так как корабль в сущности развалился, мало что можно было сделать. К счастью, нам удалось поймать автоматический сигнал бедствия, и, когда мы
