за нос водить.
Ему уверенно ответил третий голос:
— Проникла в спальню к его величеству с непонятным умыслом и еще присваивает себе королевский голос и даже любимые ругательства! Сейчас мы ей покажем, как поступают в Дарте с самозванцами!
В этот же миг зашипела и затарахтела дымляжная седласая забаска, и Свахерея со свистом проскочила под самым потолком в коридор:
— Привет гвардейцам Сереиона!
Гвардейцы заголосили:
— Вот она, вот, хватайте ее! Уйдет, уйдет ведь! В трапезную, гадость, рвется — там спрятаться можно! Эх, не догоним! Стреляй, Сереион!
— За ней! — завопили возмущенные голоса.
И гвардейцы кинулись следом за беглянкой.
Оттобальт постоял на месте, вытянув шею, прислушался к удаляющемуся грохоту и крикам и печально вздохнул.
— Все разбежались. Одни тушат пожар, которого нет. Другие ловят ведьму, хотя на кой она им сдалась? В замке полный разгром. Спальня мокрая. И что характерно — порядок наводить придется самому. — Он распахнул настежь окна и принялся выкручивать простыню. — От этих балбесов толку не дождешься.
Столь несвоевременно помянутый Мароной и недооцененный Оттобальтом полководец Янцита, был личностью сложной и многогранной. И действительно мог доставить немало головной боли правителю любого государства. Да что там — мог! Не только мог, но и весьма часто доставлял.
И не зря тревожился умница Марона, провожая в далекий путь полюбившегося в Дарте дракона.
Кратенькое жизнеописание Янциты, прошедшего славный боевой путь от обыкновенного прыщавого солдатика, служившего в легионе под началом собственного отца, до командующего одной из самых многочисленных и хорошо оснащенных армий, нам все же придется привести ниже. Делаем мы это, дабы почтенный читатель понимал, с кем свела прихотливая судьба доблестный экипаж танка «Белый дракон».
С одной стороны, бравый Янцита мало чем отличался от собратьев по ремеслу: так же любил дисциплину, порядок, беспрекословное подчинение и чтобы без длинных рассуждений. Командир сказал «хорек» — и никаких сусликов!
С другой же — питал огромную слабость и безграничное, почти детское доверие к магическим предметам, полагая, что любая из этих вещиц вполне способна в корне переломить ход битвы и принести победу своему владельцу. Будучи человеком талантливым, он тем не менее считал, что главное — раздобыть как можно больше артефактов, и тогда удача улыбнется ему.
Об этой Янцитиной причуде знали все. И соответственно, стремились извлечь наибольшую для себя выгоду. Особенно ценили полководца бродячие торговцы, которые пускались со своими караванами в далекий путь и отыскивали уважаемого покупателя в самых труднодоступных местах Вольхолла, дабы всучить ему какой-нибудь завалящий магический предметик за ошеломительную цену.
Надо сказать, что Янцита, как и всякий крупный армейский чин, полагался исключительно на собственный разум и интуицию. Мысль о том, чтобы обзавестись чародеем- консультантом, ни разу не посетила его военную голову. Какими критериями он руководствовался, скупая артефакты, доподлинно не известно, но львиная доля принадлежащих ему денег уходила именно на эти покупки. Словом, не обмануть Янциту, подсунув ему нечто бестолковое, наобещав с три короба и рассказав только что придуманную легенду о древнем происхождении предмета торга, было просто неприлично.
Зато как полководец Янцита мог вызвать искреннее восхищение.
В неполные двадцать лет он выбился в командиры легиона, заменив на этом посту своего покойного отца. И почти сразу покрыл себя неувядающей славой, осуществив первый из своих хитроумных планов.
Дело было во время знаменитой Нишутибрякской войны Северо-Востока с Юго-Западом, когда на фронте установилось некоторое равновесие сил и враждующие стороны уже подумывали о том, чтобы сесть за стол переговоров. Измотанные затянувшимися сражениями армии противников воевали без прежнего пыла и, где могли, отлынивали от дела, старательно избегая столкновений.
Янцита, не имевший никакого отношения ни к войскам Северо-Востока, ни к армиям Юго-Запада, провел стремительный рейд в обе стороны и захватил оба штаба. Затем объявил наступление мира и слияние обеих армий в одну.
А пока ошеломленные Северо-Восток и Юго-Запад силились понять, что произошло, подумал немного и заодно провозгласил себя законным и единовластным правителем Пузямских низменностей и Ухтамских высот, на которые все равно давно уже никто не претендовал в силу ненаселенности и труднодоступности этих территорий.
Однако политически это был верный ход, ибо новообразованная армия становилась не бродячей и бесхозной, а государственной. И отныне Янцита мог вести бесконечные войны, оправдывая свои действия заботой об интересах собственного государства. Хотя какие могли быть интересы у Ухтамских высот, если на них могли обитать только живые существа, добиравшиеся сюда по воздуху, как-то: птички, пчелки, жучки и бабочки?
Впоследствии множество историков объясняли блестящий успех молодого военачальника воздействием одного из магических артефактов, которые Янцита к тому времени собирал уже довольно долго и обстоятельно. Иные ученые склонялись к версии о личном магнетизме полководца, а некоторые выдвинули странную теорию о том, что просто пришло время таких героев и Янцита всего- навсего занял пустующую нишу. «Не было бы Янциты, — утверждали они, — непременно появился бы кто- нибудь другой». Но эта смелая теория не получила в Вольхолле широкого распространения.
Один из ученых мужей Шеттского университета, правда, написал нетленный труд «О роли личности в истории», используя биографию Янциты как иллюстрацию к своим выкладкам, однако эта работа поражала в основном объемом и весом, но никак не идеями.
Янцита на профессора обиделся и дал себе слово однажды завоевать Шеттскую пряхипчазию с единственной целью — уволить ученого мужа безо всякого выходного пособия.
Но расскажем все по порядку.
После объединения армий и основания собственного государства Янцита понял, что такую силу не стоит расхолаживать и надо бы озадачить какой-нибудь сверхцелью. Ничего оригинального ему придумать не удалось, посему он решил заняться банальным переустройством мира. Почему-то все до единого руководители мощных армий мечтают объединить суверенные государства в огромную империю. Молодой полководец тоже мечтал о собственной империи и во внезапном озарении придумал ей скромненькое название — Всениганская Трахтибурдульская республика.
В какой-то старинной книжке он вычитал, что республика, хотя никому не известно, что это такое, — это очень положительное явление в истории любого королевства. Однако если назвать царство, королевство либо империю этим завлекательным и скромным названием, то народ будет довольным и счастливым и налоги станет платить гораздо исправнее. Собственно, именно упоминание о налогах и решило дело в пользу республики.
Теперь Янците оставалась мелочь — каким-то образом эту империю завоевать и удержать. Эта идея понравилась не всем, особенно тем, кто давно жил в родовых замках и дворцах и о преобразовании своих земель в какую-то республику и слышать не желал. Поэтому у Янциты возникли некоторые трудности.
Однако армия любила его, а он, со своей стороны, любил ее и придерживался одного правила: где бы ни воевать, лишь бы не воевать, а решать все переговорами,
