– Нет, сэр. Даже мистериарх Седьмого Дома, такой, как его отец, не сравнится по силе магии с сартанами. В конце концов, ведь это они построили все это.
Но Хуго сейчас было не до того.
– Замечательно! Просто великолепно! А как вы думаете, что они сделают, когда поймут, что мы самозванцы?
– Не могу сказать, сэр. Обычно геги – народ мирный и добродушный. Но вряд ли им приходилось иметь дело с самозванцами, выдающими себя за богов. К тому же, кажется, сейчас они очень взволнованы.
Альфред огляделся. Толпа выглядела все более враждебной. Камергер покачал головой:
– Я бы сказал, сэр, что мы выбрали неудачное время.
Глава 32. ВНУТРО, ДРЕВЛИН, НИЖНЕЕ ЦАРСТВО
Геги привели «богов» в Хвабрику – в тот самый зал, где судили Лимбека. Войти удалось не сразу: перед Хвабрикой кишмя кишели геги. Хуго не понимал ни слова из того, что они кричали, но видел, что население разделилось на два враждебных и весьма шумных лагеря. Впрочем, немалая часть толпы пока что пребывала в нерешительности. Похоже, обе партии очень дорожили своими взглядами: кое-где завязывались драки. А ведь Альфред говорил, что обычно геги – народ мирный…
«Мы выбрали неудачное время». Не то слово! Похоже, тут в разгаре какое-то восстание!
Копари раздвинули толпу, и принцу со спутниками удалось протиснуться в относительно тихую Хвабрику – хотя тишина была действительно относительной, ибо грохот и вой Кикси- винси, разумеется, никуда не делись.
Оказавшись внутри, верховный головарь принялся срочно отдавать приказания копарям. Лицо маленького короля было суровым и озабоченным. Хуго не дал бы и полушки за всех гегов. вместе взятых, но он был человек опытный и знал, что тем, кто стремится к долгой и счастливой жизни, не стоит влезать в местную политику.
– Простите, – сказал он, подойдя к главному жирцу. Тот поклонился и уставился на Хуго с глуповатой улыбкой человека, который не понял ни слова из того, что ему сказали, но старается сделать вид, что понял все, из опасения показаться невежливым– Нам надо поговорить с вашим богом.
Хуго взял Бэйна за плечо и отвел в сторону, туда, где стоял Альфред, разглядывая статую человека в капюшоне, держащую в руке что-то вроде глаза.
– Вы знаете, чего они от меня хотят? – вопросил Бэйн Альфреда, как только они подошли к нему. – Они думают, что я отвезу их всех на небеса!
– Я должен напомнить вашему высочеству, что вы сами навлекли на себя все эти неприятности, представившись богом.
Мальчик опустил голову. Он подошел к Альфреду и украдкой взял его за руку. Губы у него дрожали. Он тихо произнес:
– Альфред, прости, пожалуйста. Я испугался, что они причинят вред тебе и сэру Хуго, и не мог больше ничего придумать…
Сильные руки грубо развернули Бэйна. Хуго опустился на колени и заглянул мальчишке в глаза, ища в них хитроумный подвох. Но увидел лишь невинные глаза испуганного ребенка. Это окончательно вывело Хуго из себя.
– Слушайте, ваше высочество! Вы можете сколько угодно дурачить гегов – все, что угодно, только бы выбраться отсюда. Но нас дурачить больше не смейте! Кончайте реветь и слушайте меня – вместе с папочкой. – Хуго выразительно посмотрел на перо, и мальчик инстинктивно сжал его в руке. – Вы должны срочно что-то придумать, иначе вам придется плохо – разве что вы и в самом деле сумеете вознести этих гномов в небеса. Не думаю, что им понравится, что их надули.
– Сэр Хуго, за нами следят! – предупредил Альфред.
Хуго обернулся и увидел, что верховный головарь с большим интересом наблюдает за их беседой. Хуго выпустил мальчика, похлопал его по плечу и улыбнулся.
– Так что же вы собираетесь делать, ваше высочество? – спросил он, понизив голос. Впрочем, приглушать голос не было нужды – ритмичное гудение и стук машины и так приглушало все – включая мысль.
Бэйн проглотил слезы.
– Я решил сказать, что считаю их недостойными. Что они не заслужили того, чтобы я поднял их в небеса.
Хуго посмотрел на Альфреда. Камергер покачал головой:
– Это может оказаться очень опасным, ваше высочество. В королевстве смута. Если вы скажете нечто подобное, геги могут обратиться против нас.
Мальчишка заморгал, глаза у него забегали. Он явно испугался. Он почувствовал, что под ногами у него разверзается пропасть. Хуже того, единственные люди, которые могли ему помочь, имели все причины столкнуть его вниз.
– Так что же нам делать?
«Нам»! Хуго с удовольствием бросил бы подменыша на этом выметенном всеми ветрами куске скалы, и пусть разбирается, как знает. Однако он знал, что не сделает этого. Что это, заклятие? Или ему просто жалко этого крысеныша? Да нет, не в этом дело, заверил он себя. Просто на этом парне можно сделать состояние.
– Тут говорили о каком-то другом боге, – сказал Альфред. – О «боге Лимбека».
– Откуда вы знаете? – изумился Бэйн. – Вы ведь не понимаете, что они говорят!
– Понимаю, ваше высочество. Я немного знаю их язык…
– Вы солгали мне! – Мальчик, казалось, был потрясен. – Как вы могли, Альфред? Ведь я же вам верил! Камергер покачал головой:
– Я думаю, лучше всего честно признаться, что все мы не доверяем друг другу.
– А что мне оставалось? – возопил Бэйн с видом оскорбленной невинности. – Этот человек пытался убить меня, и, насколько я знаю, вы, Альфред, помогали ему!
– Это неправда, ваше высочество. Хотя я понимаю, почему вы могли так подумать. Но я не собирался предъявлять какие-то обвинения. Я считаю, что всем нам надлежит осознать, что жизнь каждого из нас – в руках остальных. Я думаю…
– Хватит! – перебил его Хуго. – Мальчик уже все понял. Не так ли, принц Бэйн? И не надо мне тут разыгрывать потерявшегося младенца. Мы оба прекрасно знаем, кто вы такой и чего вы стоите. Я так понимаю, что вы хотите выбраться отсюда и нанести визит папе. Выбраться отсюда можно только на корабле, а я – единственный человек, который умеет управлять кораблем. Альфред единственный, кто хоть что-то знает об этом народе и об их образе мыслей – по крайней мере, говорит, что знает. Так что он прав, когда говорит, что друг без друга нам не выбраться. Поэтому вам с папочкой лучше играть по-честному.
Теперь в глазах Бэйна не осталось и следа ребяческой наивности. Это были всезнающие глаза взрослого. Хуго увидел в них самого себя, свое холодное, безрадостное детство. Этот ребенок развернул все заманчивые подарки, которые подсовывала ему жизнь, и обнаружил, что внутри только мусор.
«Он такой же, как я, – подумал Хуго. – Он больше не верит ни во что светлое и прекрасное. Он слишком хорошо знает, что скрывается за всем этим».
– Вы обращаетесь со мной не как с ребенком, – осторожно сказал Бэйн.
– А разве вы ребенок? – спросил Хуго напрямик.
– Нет… – Бэйн стиснул в руке перо и ответил уже громче:
