дельфинов о морских лунах. Это было во время встречи королевских семей Элмаса, Фондры и Гаргана. Именно тогда мы впервые услышали о том, что морское солнце уходит от нас.
Эта встреча происходила на Фондре, в большом длинном доме, в котором люди проводят все свои церемонии. Мы, три девушки, как обычно, сидели в ближайших кустах и подслушивали. (У нас еще с детства была привычка безо всякого зазрения совести шпионить за родителями.)
– Ха! Да что эти рыбы note 15 могут знать? – презрительно бросил отец. Он никогда не обращал внимания на разговоры дельфинов.
– Мне это кажется необыкновенно романтичным, – заявил Элиасон, король эльфов, – Только представьте: проспать века и проснуться в новой эпохе.
У него недавно умерла жена. Наверное, поэтому его и привлекали мысли о сне без боли и видений.
Позже мама рассказала мне, что в тот момент перед ее мысленным взором возникла картина: сотни гномов, оттаивающих с наступлением новой эры, и воде, капающая с их бород на ковры. Эта грязь смотрелась совсем не романтично.
Думэйк объяснил эльфам, что, хотя идея замерзнуть и вернуться к жизни пару тысяч циклов спустя действительно может выглядеть довольно романтично, сам процесс замерзания наверняка имеет не слишком приятные и даже болезненные стороны. И кто может быть уверен, что действительно оживет?
– А знаем мы об этом только со слов рыб, – заявил мой отец, и с этим все согласились.
Еще дельфины принесли новость о том, что недавно оттаяла новая морская луна, гораздо больше любой из наших. Дельфины только начали осматривать ее, но им казалось, что это прекрасное место для жизни (нашей, конечно, а не дельфиньей). Тогда-то Думэйк и предложил построить флот солнечных охотников, отправиться вслед за солнцем и найти эту луну, как это делалось в древности.
Элиасона смутили слова «строить» и «преследовать», ведь они подразумевали необходимость решительных действий, но он не возражал против предложения Думэйка. Эльфы чаще всего со всем соглашаются – зачем тратить время и нервы на возражения? Таким образом они сохраняют хорошие отношения со всеми. Жители Элмаса предпочитают принимать жизнь такой, какая она есть, и приспосабливаться к ней. Люди же постоянно рвутся все изменять, переделывать, чинить на скорую руку, приводить в порядок и делать лучше. А что касается нас, гномов, до тех пор, пока мы получаем плату, нас дольше ничто не беспокоит.
Жители Фондры и Элмаса согласились оплатить постройку солнечных охотников. Мы, гномы, должны были их построить. Люди обязались поставить строевой лес. Эльфы должны были обеспечить магию, необходимую для управления солнечными охотниками; они очень сильны в механической магии. (И все ради того, чтобы поменьше заниматься физическим трудом!)
И с чисто гномьей тщательностью солнечные охотники были построены, и были построены хорошо.
– Но теперь, – я услышала вздох отца, – все наши труды загублены. Солнечные охотники разрушены.
Это была вторая встреча королевских семей по этому поводу. На этот раз ее созвал мой отец, а происходила она, как я уже говорила, на Элмасе.
Нас, девушек, оставили в комнате Сабии, «поболтать» друг с другом. Но как только родители ушли, мы сразу же отправились на поиски наблюдательного пункта, откуда можно было бы слышать все их споры.
Наши родители сидели на террасе, обращенной к Доброму морю. А мы нашли небольшую комнату (одну из новых), которая располагалась как раз над террасой. Элэйк своей магией расширила бывшее в стене отверстие, чтобы мы могли все видеть и слышать. Мы собрались у окна, но старались держаться так, чтобы нас случайно не заметили.
Отец описывал нападение змеев на подводные корабли.
– Все солнечные охотники разрушены? – прошептала Сабия, широко распахнув глаза (насколько это возможно для эльфа).
Бедная Сабия. Ее отец никогда ничего ей не рассказывал. У эльфов принято скрывать от детей жизненные неприятности. А у нас отец всегда обсуждал все планы с мамой и со мной.
– Тише! – шикнула на нас Элэйк.
– Я позже расскажу, – пообещала я Сабии и сжала ее руку, чтобы она замолкла.
– Ингвар, можно ли их починить? – задал вопрос Думэйк.
– Ну разве только ваши колдуны превратят щепки обратно в доски, – язвительно проворчал отец. Гномы терпеть не могут любую магию и считают ее фокусами, а особенно их сердит то, что они не могут понять, почему она срабатывает. Но на самом деде отец надеялся, что люди придумают какой-нибудь выход.
Вождь Фондры ничего на это не сказал. Скверный признак. Обычно люди утверждают, что их колдовство справится с любой задачей. Я осторожно выглянула из окна и поняла, что Думэйк чем-то сильно обеспокоен.
Отец снова вздохнул и попытался поудобнее устроиться в кресле. Я ему посочувствовала. Эльфийские кресла годятся только для тощих эльфийских задниц.
– Прошу прощения, друг мой, – отец поглаживал бороду – верный признак того, что он расстроен. – Эти проклятые твари допекли нас по самые бакенбарды, и я ума не приложу, что же теперь делать.
– Я полагаю, вы напрасно так беспокоитесь, – вяло взмахнув рукой, сказал Элиасон. – Вы ведь совершенно спокойно добрались до Элмаса. Возможно, эти змеи просто вбили в свои змеиные головы, что солнечные охотники чем-то им угрожают, а теперь, когда они разнесли корабли, они успокоятся и больше не будут нас тревожить.
– Они назвали себя Хозяевами Моря, – напомнил отец, сверкнув глазами. – И это не пустые слова. Мы добрались сюда только потому, что они это позволили, – в этом я совершенно уверен. И они следили за нами. Я всю дорогу спиной чувствовал их взгляды.
– Пожалуй, ты прав.
Думэйк порывисто встал, подошел к невысокому коралловому парапету и застыл, глядя в мерцающие глубины спокойного, безмятежного Доброго моря. То ли мне померещилось, то ли действительно на водной глади появился маслянистый след.
– Дорогой, мне кажется, пора рассказать наши новости, – проговорила Делу, его жена.
Думэйк не ответил. Он продолжал стоять и с мрачным видом смотреть на воду. Вождь людей был высоким и красивым (по людским меркам) мужчиной. Его быстрая речь, стремительная походка, порывистые движения создавали впечатление, что он живет вдвое быстрее всех остальных. Но теперь он не носился и не оглушал всех своим зычным голосом, не был погружен в кипучую деятельность.
– Элэйк, что с твоим отцом? – прошептала Сабия. – Он заболел?
– Сейчас ты все услышишь, – тихо и печально сказала Элэйк. – Не только у родителей Грюндли плохие новости.
Элиасона встревожила такая перемена, произошедшая с его другом. Он поднялся, двигаясь плавно и грациозно, и положил руку на плечо Думэйка.
– Скверные новости – что рыба: чем дольше пролежат, тем хуже пахнут, – мягко сказал Элиасон.
– Да, ты прав, – Думэйк оторвал взгляд от моря. – Я не хотел вам ничего говорить, потому что был не уверен. Колдуны сейчас выясняют, что случилось, – он взглянул на свою жену,
