«Ты ведь такой же, как и эти менши, да, патрин? Я поправляюсь от твоего страха. Мы с тобой еще встретимся, – но время буду выбирать я».
Голос исчез. Санг-дракс ушел. Эпло ощутил, что жжение и зуд ослабевают. Он ничего не мог поделать. Он был беспомощен, как и говорил змельф.
Дверь подалась и распахнулась. Внутрь ввалились эльфы. Люди вскочили, готовые встретить их. Человек, державший корабельного чародея, собрался было перерезать ему горло.
– Я лгал! – прорычал Эпло, схватив первого же человека, который подвернулся ему под руку. – Я не мистериарх!
С его руки сорвались пламенеющие красные и голубые руны и заплясали вокруг перепуганного человека, словно смерч, затем молниеносно перепрыгнули на эльфа, с которым он сражался. Затем вспышка с шипением перешла на человека, который сражался у него за спиной. И быстрее, чем хоть кто-нибудь из них сумел выдохнуть, руны поразили тела всех эльфов и людей в канатной, разбежались по кораблю.
Внезапно наступила мертвая тишина.
– Я бог, – мрачно заявил Эпло.
Заклятье лишило меншей способности двигаться, мускулы их застыли, они замерли в движении в момент смертоносного удара. Из-под кинжала по рассеченной коже чародея текла кровь, но рука, что держала клинок, не могла вонзить его до конца. Только глаза могли двигаться.
Когда Эпло заявил, что он бог, глаза меншей уставились на него в немом беспомощном ужасе.
– Никуда не уходите, пока я не вернусь, – сказал он и пошел, обходя замершие тела, светившиеся слабым голубым светом.
Эпло прошествовал в разнесенную в щепки дверь. Всюду, по всему кораблю, куда бы он ни шел, за ним следовали перепуганные взгляды связанных заклятьем меншей.
Бог? Почему бы и нет. Лимбек при первой их встрече тоже принял Эпло за бога.
«Бог, который не бог» – так назвал его Лимбек. Очень подходяще.
Эпло торопливо шел по неестественно тихому кораблю, который кренился, качался и дрожал, словно его охватил ужас при виде клубящихся внизу черных туч. Он распахивал двери, стучал в двери, заглядывал в каюты, пока не нашел то, что искал. Джарре – съежившаяся, окровавленная – ничком лежала на залитом кровью полу.
– Джарре. Джарре, – прошептал Эпло, подходя к гномихе. – Не надо, не умирай!
Ласково, осторожно он перевернул ее на спину. Ее избитое лицо распухло, глаза заплыли, но, посмотрев на нее повнимательнее, патрин заметил, что ее ресницы слабо дрогнули. Кожа ее была теплой.
Эпло не мог обнаружить пульса, но, приложив ухо к ее груди, он уловил слабое биение сердца. Санг-дракс солгал. Джарре была жива.
– Хорошая девочка, – тихо сказал Эпло, поднимая гномиху на руки. – Только продержись еще немного.
Сейчас он не мог ей помочь. Он не мог одновременно тратить силы на то, чтобы лечить ее и удерживать контроль над меншами на этом корабле. Надо будет перенести ее в какое- нибудь тихое, спокойное место.
Эпло вышел из каюты, неся на руках бесчувственное истерзанное тело гномихи. Глаза, что смотрели на него, теперь устремились на несчастную, измученную девушку-гнома.
– Вы слышали ее крики? – спросил Эпло у меншей. – И что вы делали? Смеялись? Вы до сих пор их слышите? Хорошо. Надеюсь, вы еще долго-долго будете их слышать. Не то чтобы у вас было много времени. Ваш корабль падает в Мальстрим. И что вы будете делать, а, капитан? – спросил он эльфа, который замер на полушаге, когда бежал с капитанского мостика, – перебьете людей, которые одни только и могут управлять крыльями? Да, это кажется мне очень разумной мыслью. А вы, дурни? – сказал он людям, застывшим в бортовой канатной каюте. – Давайте, убейте эльфийского чародея, чья магия только и держит вас на плаву.
Держа на руках Джарре, Эпло начал произносить руны. Заклятье спало, и голубое сиянье, окружавшее мен-шей, стекло с них, словно вода. Растекшись по кораблю, магия начала собираться вокруг Эпло. Огненные руны образовали круг огня, окружившего Эпло и умирающую гномиху. Менши невольно попятились от ослепительного пламени, зажмуривая глаза от нестерпимого света.
– Я ухожу, – сказал Эпло. – А вы можете продолжать с того, на чем остановились.
Глава 40. СЕМЬ ПОЛЕЙ. Срединное Царство
Владыки Ночи распростерли свои плащи над землей, блеск Тверди Небесной померк и угас. Мягкое, мерцающее свечение коралита поблекло в ярком свете сотен лагерных костров. К небесам поднимался дым, наполняя воздух маревом и запахами вареного и жареного мяса, смехом, криками и обрывками песен. Это был исторический момент – ночь праздника.
В этот день принц Риш-ан и король Стефан объявили о том, что согласны заключить союз на обговоренных условиях. Каждый выразил сердечное удовлетворение тем, что между двумя расами, которые в течение веков старались перервать друг другу глотку, заключен союз.
Теперь оставались только формальности – составление документов (писари лихорадочно работали при свете осветильников) и подписание их, чтобы все стало законным и официальным. Церемония подписания должна была состояться через цикл, когда обе стороны ознакомятся с документами и король Стефан с королевой Анной представят их на рассмотрение баронам.
Их величества не сомневались, что бароны выскажутся в пользу подписания документов, хотя некоторые недовольные сделают это скрепя сердце, ворча и бросая недобрые взгляды в сторону эльфийской части лагеря. Каждый из баронов ощущал на своей глотке железную хватку короля Стефана и королевы Анны. Любому барону стоило только выглянуть из шатра, чтобы увидеть Королевских Всадников – сильных, могучих и непоколебимо верных королю и королеве – и представить, как они летят над его баронством.
Бароны не станут протестовать, но нынешней ночью некоторые из них тайком собирались в своих шатрах и шепотом рассуждали о том, что может случиться, если эта железная хватка когда-нибудь ослабнет.
Стефан и Анна знали имена этих недовольных, – их вызвали сюда с определенной целью. Король и королева намеревались заставить этих упрямцев сказать свое «да» публично, перед лицом их личной гвардии и на глазах друг у друга. Их величества были осведомлены – или вскоре будут осведомлены – о слухах, что этой ночью блуждали по лагерю, поскольку Триана, королевского магикуса, не было среди пирующих в королевском шатре. Если бы недовольные бароны повнимательнее вглядывались в тени своих шатров, то они сделали бы очень неприятное открытие.
К тому же и Королевские Всадники неусыпно стояли на страже, хотя Стефан и Анна просили своих солдат выпить за их здоровье и даже выставили по этому случаю вина. Но те, кто стоял на страже вокруг королевского шатра, могли лишь предвкушать это удовольствие.
Однако те, кто не был в наряде, с радостью подчинились приказу их величеств. Потому в лагере было весело, всюду царила радостная суматоха. Солдаты сидели у костров, похваляясь своими подвигами, рассказывая друг другу о героических деяниях. У торговцев дело так и кипело.
– Украшения, украшения с самого Аристагона! – кричал Хуго Десница, переходя от, одного костра к другому.
– Эй! Иди сюда! – раздался громкий голос. Хуго послушно вступил в круг света от костра. Солдаты, с кружками вина в руках, бросили хвалиться и сгрудились вокруг торговца.
– Дай-ка посмотреть, что тут у тебя.
– Конечно, достопочтеннейшие господа, – сказал Хуго с церемонным
