поклясться, что видел Стурма так же ясно, как тебя сейчас. Он протянул руку... И что там произошло дальше, не знаю, но теперь эльфийский камень висит на шее у Стила.
– Да, я видел все то же самое, – кивнул Карамон. – Слушай, а может быть, нам обоим почудилось? Он мог его просто-напросто украсть.
– Не говори глупости, ты не хуже меня видел его лицо. Да и ни один вор не войдет в Чертог Паладайна. Верь своему сердцу, Карамон! Стурм отдал свой меч и камень не кому-нибудь, а сыну.
– Да что ему с ними делать – с эльфийским камнем и мечом Соламнийского Рыцаря? Не пойдет же он их класть на алтарь Той...
– Кто знает, – тихо сказал Танис.
– А если он решит остаться, что нам с ним прикажешь делать? Не смогу же я забрать их с Сарой к себе домой! Я не уверен, что отряд мечников не будет поджидать меня теперь у порога, когда я вернусь! Не говоря уже о том, что рано или поздно их обоих хватится Ариакан... Слушай, может, ты?..
– Да мне грозят неприятности не меньше, чем тебе! – рассмеялся Танис. Он задумчиво почесал в затылке. – Мы можем отвезти их обоих в Квалинести. Даже Ариакан не посмеет последовать за ними в земли эльфов, не говоря уже о рыцарях. А Эльхана примет его, едва увидит камень.
Карамон покачал головой:
– Не слишком ли это будет для него – с черного острова сразу к эльфам? Ты думаешь, теперь рыцари никогда его не примут к себе?
– По крайней мере, не скоро.
– Тогда что ему остается? На что он будет жить – один, никем не принятый?
– А как жили мы? – улыбаясь, спросил Танис.
– Да, мы странствовали, – кивнул Карамон после недолгого раздумья.
– Но Стурм – он всегда считал себя рыцарем, а не странником.
Стила не было весь день. Танис отсыпался. Карамон – всегда помнивший, что есть надо трижды в день, – ушел рыбачить. Он поймал несколько крупных форелей в ручье неподалеку и испек их на угольях.
Ближе к вечеру Сара начала беспокоиться. Она уже собиралась послать Флейру поискать в округе, но тут юноша появился сам. Все так же молча он подошел к костру и сел, положив рядом с собой на траву меч в древних потертых ножнах.
Танис с замирающим сердцем ждал, что Сара немедленно задаст сыну тот самый вопрос, но она, видимо, слишком боялась утратить остатки надежды, если Стил ответит отрицательно, и потому молчала. Но глаза ее следили за каждым движением юноши – с любовью и страхом. Стил неторопливо ел, не поднимая глаз. Танис смотрел на него и все больше убеждался, что, какое бы оно ни было, решение его принято окончательно. Может быть, он просто не знал, как сказать.
Карамон, съевший свою рыбу первым, взглянул на небо – и дернул друга за рукав:
– У нас гости.
Танис вскочил на ноги. На фоне заходящего солнца ясно были видны четыре темные тени. Они летели со стороны Палантаса.
– Проклятие! А мы расселись здесь, словно на загородной прогулке, да еще костер горит! Вот что значит не выезжать из дому лет десять!
– Тушите костер, – распорядился Карамон.
Стил уже расшвыривал головни. На мшистом бугре под елью он вырезал кусок дерна и накрыл им кострище. Карамон щурил глаза против света.
– Что за драконы? Может, просто дозорные Соламнийских Рыцарей?
– Рыцарей, да только не Соламнийских, – мрачно ответил Танис.
– Это синие, – уверенно сказала Сара.
Ее собственная синяя беспокойно топталась на месте, вытягивая шею.
Она была хорошо вымуштрована и вела себя тихо, но было видно, что ей не терпится встретиться с собратьями.
Стил тоже следил за драконами.
– Полуэльф, – сказал вдруг он, – есть здесь поблизости какой- нибудь город, до которого можно дойти пешком?
Глаза Сары вспыхнули радостью, но она промолчала.
– У склона той горы есть поселение гномов, – задумчиво ответил Танис. – Это около дня пути. Они ведут довольно бойкую торговлю с Палантасом, и караваны постоянно ходят туда-сюда.
– Отлично, – ответил Стил, по-прежнему глядя на драконов. – Потому что я хочу забрать Флейру с собой.
Сара перестала улыбаться.
– Они ищут, конечно же, меня. Ну так я полечу им навстречу. Вы будете здесь в полной безопасности. Если я вернусь, Ариакан не будет преследовать вас.
Крик невыразимой боли вырвался из груди Сары.
– И еще я хочу забрать этот меч, – продолжал Стил, теперь уже глядя на мужчин. – Потому что никогда прежде не видел столь прекрасного меча, как этот.
Танис кивнул и вдруг улыбнулся:
– Меч – твой. Его дал тебе отец. Храни и носи его с честью, Стил Светлый Меч.
– Твой отец говорил, что этот меч не сломается, пока носящий его не сломается сам, – добавил Карамон.
– И меч, как видишь, не сломался, – продолжил Танис. – Хотя твой отец был убит, сжимая его в руке.
В глазах Стила внезапно блеснули слезы. Он крепко сжал рукоять, на которой были искусно выгравированы корона и роза.
– Великолепное оружие, – сказал он глухо. – И я не посрамлю его, клянусь вам.
Но о камне, втором, вернее первом, даре отца, Стил не сказал ничего.
– Благодарю тебя, Танис Полуэльф, и тебя, Карамон Маджере, за то, что сражались со мной бок о бок. Я знаю, вам грозила – и грозит, вероятно, – серьезная опасность, коль скоро вы вступились за меня перед рыцарями. И я не забуду этого. – Он вынул меч из ножен в торжественном салюте. И повернулся к Саре.
Она протянула к нему руки:
– Стил...
Он крепко обнял ее:
– Ты обещала, что решение будет за мной.
– Но после всего, что случилось... Как ты можешь?..
Не ответив, Стил мягко высвободился из ее объятий.
– Позаботься о ней, дядя, – сказал он тихо. – Позаботься о ней.
– Обещаю, племянник, – ответил Карамон и обнял рыдающую Сару
