воплотившаяся из мрака. Голубое пламя блеснуло на серебряных рунах, которыми был расшит его плащ, и замерцало на складках черного бархата. В следующее мгновение рядом с магом появился Даламар, и оба, подойдя к самому краю бассейна, остановились над темной спокойной водой.
— Где? — спросил Рейстлин.
— Зд-десь, Хозяин… — пробормотал один из Живцов, указывая на воду бесформенным отростком на туловище.
Рейстлин нагнулся к бассейну и вгляделся в воду, сделав Даламару знак последовать его примеру. В первое мгновение темный эльф увидел только отражение голубого пламени, потом пламя и вода смешались между собой, снова разделились, и Даламар оказался в лесу.
Он увидел огромного человека в скверно сидящих доспехах, который неподвижно стоял, глядя на тело женщины, одетой в белое. Рядом с женщиной, опустившись на колени и держа ее за руку, стоял кендер. Темный эльф слышал их разговор так ясно, как будто находился рядом с ними.
— Она мертва…
— Я в этом не уверен, Карамон. Мне кажется…
— Я достаточно часто видел смерть, чтобы не ошибиться. Она мертва, поверь мне. И это моя вина… моя…
— Ты кретин, Карамон! — гневно прорычал Рейстлин. — Что случилось? Как это случилось?
Даламар заметил, что, как только маг заговорил, кендер быстро вскинул голову.
— Ты что-то сказал? — спросил кендер у человека, который принялся ковырять мечом землю, — Нет. Должно быть, это ветер… — А что ты делаешь?
— Рою могилу. Нам нужно похоронить ее.
— Похоронить се? — Рейстлин коротко и горько рассмеялся. — Да- да, конечно, слюнявый болван! Это все, что ты в состоянии сделать! — Он ненадолго задумался.
— Я должен знать, что случилось. Что ты видел? — обратился маг к покрытому слизью Живцу.
— Они вс-с-тали лаг-герем в ле-су, Хоз-зяин. — Изо рта твари капала обильная пена, и слова были почти неразличимы. — Др-ракониды…
— Дракониды? — удивленно перебил Рейстлин. — Около Утехи? Откуда они взялись?
— Н-не з-нать! — в ужасе всхрипел Живец. — Я-я…
— Тс-с-с, — предупредил Даламар, жестом обращая внимание учителя на бассейн, где кендер громко спорил с гигантом.
— Ты не можешь похоронить ее, Карамон! Она не…
— У нас нет иного выхода, Тас. Я знаю, что это не правильно, но Паладайн, наверное, проследит за тем, чтобы ее душа спокойно завершила путь. Мы не можем разводить погребальный костер, пока драконьи воины где-то поблизости…
— Но ты только взгляни на нее, Карамон! На ее теле нет ни одной раны!
— Не хочу я глядеть на нее! Она мертва! Это моя вина! Мы похороним ее здесь, а потом я вернусь в Утеху и выкопаю могилу себе…
— Карамон!
— Иди, набери цветов и не мешай мне!
Даламар смотрел, как гигант выгребает разрыхленную землю руками и отбрасывает ее в сторону. По лицу его текли слезы. Кендер в нерешительности переминался возле мертвого тела. Лицо его, испачканное запекшейся кровью, выражало печаль и сомнение одновременно.
— Никаких следов, никаких ран, неизвестно откуда взялись дракониды… — Рейстлин нахмурился.
Неожиданно он опустился на колени рядом с Живцом, отчего тот в ужасе отпрянул в сторону.
— Говори, — приказал Рейстлин. — Рассказывай все. Я должен знать. Почему меня не позвали раньше?
— Д-д-драк-кониды уб-бивали, Х-хозяин, — словно в агонии, прохрипел Живец.
— Б-больш-шой ч-челов-век т-тоже убивал. П-потом приш-шел б- больш-шой т-темный!
Ог-гненные г-глаз-за. Я ис-спугалс-ся. Я б-боялся уп-пасть в в- воду…
— Я нашел Живца у самого края бассейна, — спокойно сообщил Даламар. — Другие сказали мне, что происходит что-то тревожное и странное. Тогда я заглянул в воду. Зная твой интерес к этой человеческой женщине, я поспешил…
— Хорошо, — Рейстлин в нетерпении оборвал объяснения Даламара.
Странные золотистые глаза его сощурились, губы плотно сжались.
Почувствовав гнев мага, несчастный Живец отполз как можно дальше. Даламар тоже задержал дыхание, однако гнев Рейстлина не имел к ним никакого отношения.
— Большой и темный, с огненными глазами — это же Сот! Значит, моя сестрица предала меня! — прошептал он. — Что ж, я чувствую твой страх, Китиара! Ты боишься! Я мог сделать тебя царицей этого мира. Я мог дать тебе несметные богатства и беспредельную власть. Но нет, ты, как и все, оказалась жалким червем с мозгами младенца!
Рейстлин поднялся и задумчиво посмотрел в бассейн. Когда он вновь заговорил, голос его был как всегда тих, но в нем звучала смертельная угроза.
— Этого я не забуду, моя дорогая сестра. Тебе повезло, что у меня есть другие, более срочные дела, иначе ты бы уже поменялась местами со своим прислужником — призрачным рыцарем!
Тонкие пальцы мага сжались в кулак, но Рейстлин тут же заставил себя расслабиться.
— Что же делать? Нужно что-то предпринять, пока мой брат не зарыл жрицу в могилу!
— Что происходит, шалафи? Я не понимаю… — несмело сказал Даламар. — Эта женщина — кто она? Что она для вас значит?
Рейстлин смерил ученика надменным взглядом, и эльф подумал, что тот сейчас упрекнет его за дерзость. Но маг промолчал. Его глаза на мгновение озарились внутренним огнем, и темный эльф вздрогнул, однако Рейстлин сумел подавить гнев, и взгляд его вновь стал бесстрастным.
— Разумеется, не понимаешь, — сказал маг. — Ты все узнаешь, но сперва…
Рейстлин замолчал. На лесной поляне, явленной в воде бассейна, возник еще один персонаж. Это был овражный гном, одетый в несколько слоев пестрых лохмотьев и волокущий за собой по земле большой дорожный мешок.
— Бупу! — прошептал Рейстлин, и губы его посетила редкая гостья — улыбка.
— Превосходно. Ты снова сослужишь мне добрую службу, малышка.
Протянув руку, Рейстлин наклонился и коснулся пальцами
