дело. Ведь они же люди, а людям вообще свойственно панибратское отношение к богам, они запросто общаются с ними, а потом ходят и рассказывают о своих верованиях каждому встречному- поперечному.
С Флинтом же Огненным Горном дело обстояло иначе. Для гнома его религия представлялась делом серьезным и глубоко личным. Конечно, при случае он мог поклясться бородой Реоркса, но это же не в счет. И Флинт не собирался расхваливать всем и каждому достоинства своего 6ога. Если бы он поступал так, тогда бы и кендеру, чего доброго, взбрело бы в голову сделаться служителем Реоркса!
Реоркс вообще не из тех богов, что суют свой нос в личные дела подопечных. Да и гном не стал бы приставать к своему богу по мелочам и выклянчивать у него что-нибудь. Во всяком случае, таковой являлась позиция Флинта. Хотя, быть может, не все его сородичи разделяли подобную точку зрения. Огненному Горну вспомнился монолог Реоркса о просьбах гномов сделать для них то и дать им это…
Неужели все-таки какой-то гном решил позабавиться, не найдя себе занятия поумнее, чем мешать спать сородичу.
Флинт вновь посмотрел на шлем и не смог не признать: ему не следовало прикасаться к проклятой вещи. А уж в проклятии-то он не сомневался.
Шлем явно был волшебным. А это значило, что его выковали тайвары, единственные гномы, искусные в ворожбе. Конечно же, вещь эта чрезвычайно древняя, а в прежние времена тайвары еще не являлись столь заблудшими и криводушными, как нынче. Шлем привел гнома и его друзей сюда и открыл путь внутрь, но к лучшему это или к худшему, пока еще оставалось неясно. Шлем не причинил вреда Стурму. По твердому убеждению Флинта, превратиться из человека в гнома означало сделать большущий шаг по эволюционной лестнице.
Однако шлем оставался волшебным, а Флинт считал, что от волшебства ничего хорошего ждать не следовало.
Огненный Горн покосился на Таниса. Полуэльф еще спал, и, судя по бормотанию и вздохам, которые тот издавал, сон его отнюдь не был мирным и спокойным.
«Стоит ли мне рассказать обо всем Танису?» – подумал гном, дернув себя за бороду.
Из всех его друзей Танис был единственным, с кем тот мог бы поделиться подобными вещами. Флинт знал, что сделали бы остальные, узнав об обещании Реоркса дать ему шанс отыскать Молот Караса. Стоило им только услышать о том, что для достижения заветной цели достаточно просто надеть шлем, Рейстлин и Стурм тут же водрузили бы его гному на голову. О возможности рассказать что-либо Карамону и речи быть не могло, он тут же выболтал бы все своему братцу. А Тассельхофа Флинт даже не брал в расчет.
«Нет, – решился Флинт. – Танису я тоже ничего не могу сказать. У него сейчас одна забота: как спасти людей. Он, конечно же, никогда не причинит мне вреда, но если встанет перед выбором, то упросит меня надеть шлем…»
Флинт вздохнул и сердито объявил себе: «Это был всего лишь сон! Глупый сон. Какой из меня герой, я даже думать об этом не желаю!»
Арман поднял их рано утром, во всяком случае, так показалось друзьям, потому что определить время суток под землей не имелось никакой возможности. Они продолжили путь по королевству гномов, размеры которого просто поражали. Казалось, ему нет ни конца ни края.
– Торбардин простирается на триста квадратных миль под горами, – сообщил Арман. – Мы построили дома, лавки, гостиницы на каждом уровне в строго определенном порядке. Вы можете отправиться в любой город в Торбардине и всегда легко сориентируетесь.
Танис не мог с этим согласиться; он чувствовал себя совершенно потерянным в этом переплетении улиц со множеством строений, которые все казались ему совершенно одинаковыми. Наконец Арман подвел их к так называемым транспортным шахтам – пробитым в камне туннелям, соединявшим, по словам гнома, все уровни. Между этажами поднимались и опускались корзины на массивных железных цепях. Желающий перебраться с этажа на этаж мог войти в такую корзину и доехать до нужного уровня, если он не хотел карабкаться по стальной лестнице.
Полуэльф заглянул в одну из таких шахт и был поражен количеством уровней. Арман Карас считал эти подъемники чудом инженерного искусства гномов и не смог скрыть разочарования, услышав о механизме, виденном друзьями в Кзак Цароте. Впрочем, он тут же высказал предположение, что, должно быть, и там это была работа гномов.
К радости Карамона, им не пришлось пользоваться транспортными шахтами. Богатырю вовсе не хотелось повторять печальный опыт подобного путешествия. Они продолжали идти по дороге, которую Арман называл Дорогой танов. Из заброшенного города тайваров путники попали в удивительный лес, росший в огромной естественной пещере на границе Западных владений. Здесь друзья выказали непритворное удивление, так что их реакция удовлетворила даже Армана Караса.
– Грибные деревья! – воскликнул Тассельхоф.
Кендер захлопал в ладоши и от восторга не заметил, как выронил нож, принадлежавший, как сразу определил Танис, принцу хиларов. Полуэльф поспешно подобрал нож и, дождавшись удобного момента, когда Арман увлеченно рассказывал о чудесных деревьях, ловко сунул за голенище сапога гнома.
Рейстлин, всегда интересовавшийся живой природой, обрадовался возможности исследовать гигантские грибы, возвышавшиеся над их головами. Грибы и прочие удивительные, приспособившиеся к вечной темноте растения прорастали из глинистой почвы, наполнявшей воздух вокруг густым запахом земли. Запах этот не казался неприятным, однако напомнил Танису о том, что они находятся глубоко под поверхностью, словно заживо погребенные.
Внезапно его охватило жуткое чувство: если он не выберется отсюда, то непременно задохнется. Грудь сдавило. На лбу выступила испарина. Ему страстно захотелось повернуться и что есть сил кинуться обратно к вратам. Не останавливала Таниса даже мысль о непременно полетевших бы в таком случае ему на голову булыжниках тайваров, поджидавших на мосту. Он облизал пересохшие губы и огляделся, ища способа улизнуть.
Но тут подле него вырос Флинт.
– Старая проблема? – спросил гном.
– Да! – выдохнул Танис, рванув ворот туники, вроде бы довольно свободный, но теперь, казалось, так и сдавливавший грудь.
Флинт протянул ему флягу, которую наполнил водой из общественного колодца неподалеку от храма.
– Вот, глотни. Постарайся отвлечься от своих мыслей.
– О том, что я похоронен заживо! – Танис глотнул холодной воды и смочил лоб.
– Прошлой ночью мне приснился сон, – угрюмо сообщил Флинт. – Мне явился Реоркс и пообещал помочь найти Молот Караса. Надо-то всего-навсего надеть шлем.
– Так надень же его, – раздался тотчас голос Стурма. – Чего ты ждешь?
Флинт засопел, оглянулся и только тут заметил рыцаря у себя за спиной.
– Я не с тобой разговариваю, Стурм Светлый Меч. Я говорю с Танисом.
– Тебе явился бог гномов и пообещал направить тебя к Молоту Караса, а ты даже не собирался сказать мне о том?!
– Это был всего лишь сон! – повысив голос, возразил Флинт.
– Какой сон? – спросил Карамон, подходя. Стурм услужливо объяснил.
– Эй, Рейст, – позвал богатырь. – Тебе стоит послушать.
