Арманом.
«Марман» на языке гномов означало «сумасшедший». Флинт с любопытством ждал, как отреагирует Арман. Со своего места старый гном мог разглядеть лишь спину. Арман стоял на носу, смотря строго вперед, точно это и составляло цель и единственный смысл его существования. Спину он держал прямо, плечи расправлены, подбородок высоко поднят. Он вел себя так, словно и не слышал оскорбительных слов.
Флинт немного подвинулся, желая разглядеть лицо Армана. Щеки молодого гнома пылали. Кулаки сами собой сжались.
– Я найду его, – поклялся он едва слышно, часто заморгав, на ресницах сверкнули слезы. – Найду!
Флинт смущенно отвернулся, не желая видеть этого зрелища. Арману он не симпатизировал, считая его хвастуном, однако пожалел его, как когда-то пожалел Полуэльфа, не способного найти себе места ни среди эльфов, ни среди людей, и братьев-близнецов, так рано осиротевших, и саламнийского мальчишку, разлученного с отцом и вынужденного жить на чужбине.
Флинт, конечно же, не равнял Армана с остальными. И уж понятно, не собирался помогать этому молодому выскочке, который взял их под арест. Так ведь, по правде говоря, и остальным нейдар не собирался приходить на выручку. Во всяком случае, он бы долго отплевывался да отнекивался, если бы кто-нибудь напомнил ему об этом. Близнецы просто жили неподалеку, а Танису нужен был деловой партнер. И только-то.
И все же в этот миг Огненный Горн всем сердцем пожалел Армана Караса. Если бы только старый гном увидел выкрикнувшего, он бы проучил обидчика.
Паром пристал к Древу Жизни. Здесь народу скопилось еще больше, в пестрой толпе мелькали представители всех кланов. Солдаты оцепили район и отгоняли зевак. Чужаков встретили те же мрачные взгляды и зловещая тишина, что и на другой стороне, нарушаемая лишь жизнерадостным голоском кендера, который лез со всеми знакомиться и протягивал для пожатия руку. Карамон с угрюмым видом только и успевал его одергивать.
Затем откуда-то из середины толпы раздался рокот, стремительно нараставший, – казалось, это рычит какое-то многоголовое чудище. Шум становился все более угрожающим. Внезапно толпа подалась вперед, напирая на солдат, ставших плечом к плечу и словно вросших в каменные плиты.
– Уведите их отсюда поскорее, Ваше Высочество! – крикнул Арману капитан. – Среди рабочих в доках есть клары. Всем известно: они безумны, как лемминги.
Арман указал на подъемник, перемещавший гномов вверх и вниз по Древу Жизни. Друзья побежали к нему, солдаты Армана трусили следом, тыча своими копьями осмеливавшихся подойти слишком близко.
Запрыгнув в одну из кабинок, по виду напоминавших корзины, они смогли перевести дух. Карамон с облегчением отметил их устойчивость в сравнении с подвешенными на цепях котлами, в которых им довелось кататься в Кзак Цароте. Механизм заскрипел, и корзина послушно поехала вверх.
Путники прислушивались к этому скрипу и скрежету в напряженном молчании. Странный мир, в котором они оказались, давящая темнота, опасности и «радушный» прием начали сказываться на всех.
– Лучше бы ты никогда не находил этот шлем, – внезапно произнес Флинт, глянув на Рейстлина. – Вечно суешь нос куда не следует.
– Не сваливай все на меня, – огрызнулся Рейстлин. – Если бы рыцарь не напялил его на свою пустую голову…
– …мы бы не были сейчас в Торбардине, – ледяным тоном закончил его фразу Стурм.
– Да, мы были бы в каком-нибудь другом месте, где народ не рвался бы перерезать нам глотки! – съязвил гном.
– Сколько можно нападать на Рейстлина, а, Флинт? – вмешался богатырь. – Он не сделал ничего плохого!
– Я не нуждаюсь в твоем заступничестве, Карамон, – оборвал его волшебник, с горечью добавив: – Катитесь-ка вы все в Бездну!
– Всегда мечтал попасть в Бездну, – подхватил Тассельхоф. – А ты, Рейстлин? Там, должно быть, жуть как страшно. Просто здорово!
– Умолкни! – зарычал на него Огненный Горн.
– Это стоит сделать всем, – справедливо рассудил Полуэльф.
Он стоял, прислонившись к одной из стенок вагонетки, со скрещенными на груди руками и опущенной головой. Не составило особого труда догадаться: он думал в эту минуту о беженцах, о людях, за которых отвечает и которые на него рассчитывают. Может, сейчас они спасаются от своих преследователей, возложив все надежды на Таниса и его товарищей. А их встретят разъяренная толпа, с копьями и мечами, да летящие из темноты камни.
Стурм в отчаянии накрутил на палец свой ус. Карамон покраснел. Тассельхоф открыл было за какой-то надобностью рот, но тут же его захлопнул, почувствовав на своем плече легкое прикосновение Рейстлина. Флинт потупился и не поднимал глаз, предполагая, что все взгляды устремлены на него и проклятый шлем.
Вагонетка поднималась все выше и выше по транспортной шахте. Когда она остановилась, товарищи увидели оставшуюся где-то далеко внизу водную гладь. Похоже, они приехали на один из самых верхних этажей сталагмита. Здесь, как говорил Арман, должен был собраться сегодня Совет танов, дабы обсудить, как поступить со сломанными вратами и вернувшимся призраком…
10
Ни Танис, ни его друзья не могли знать, что, стремясь попасть на Совет танов, они угодят в ловушку. Никто еще не ведал о том, что Темная Владычица Такхизис склонила одного из членов Совета к предательству.
Совет танов управлял Торбардином уже несколько столетий. Каждый из семи кланов имел там своего представителя: хилары, тайвары, нейдары, клары, дайвары, дэргары и агары.
Хилары благодаря своим знаниям и дипломатическим способностям долго оставались главенствующим кланом Торбардина. Хотя в настоящее время не могло идти речи о Великом Короле, хилары посредством своего тана Хорнфела осуществляли контроль над другими кланами, всеми силами пытаясь предотвратить войну в подгорных владениях гномов. Когда закрылись рудники, Хорнфел понял, что единственное спасение его народа – в воссоединении с внешним миром. К несчастью, сами хилары не пришли в этом вопросе к согласию: некоторые выступали «за», другие же считали верхний мир рассадником всяческих зол.
Нейдары были единственным кланом, который когда-то мог оспорить превосходство хиларов, но для деятельной натуры нейдаров подземные пещеры оказались слишком тесны. Задолго до Великого Катаклизма нейдары покинули Торбардин и переселились наверх. Здесь они продолжали заниматься традиционными ремеслами, возделывать землю, выращивать урожаи и разводить скот. Нейдары поддерживали добрые отношения с другими кланами, пока не наступил Великий Катаклизм, навсегда изменивший мир.
Когда голод и чума пришли в Подгорное Королевство, король Дункан решил, что нейдары смогут выжить и без помощи сородичей. Он принял трудное решение закрыть врата. Нейдары были в ярости. Они тоже страдали от голода и болезней, но им еще приходилось сражаться с гоблинами, ограми и отчаявшимися людьми. Тогда они пошли войной на подгорных жителей, и война эта
