Кэйларран подсунул ногу под голову Идрона и толкнул. Эльф покатился к стене палатки.
— Что ты делаешь? — толкнула его плечом Дариэль. — Уходим! Уходим!
— Я не могу просто так оставить его! — прокричал в ответ Кэйларран. — Помоги мне!
Какую-то долю секунды разведчица колебалась.
— Я не хочу убивать его.
Она присоединилась к квалинестийцу, и вместе они выпихнули сенатора через горящую стену палатки. Как только он был избавлен от огня, Дариэль низко пригнулась и побежала. Кэйларран последовал за ней.
Лагерь наполнился криками, бегущими солдатами, некоторые из которых уже тащили ведра. Дариэль ускользнула от самой большой группы и вышла позади палаток.
Горячий ночной воздух был самым приятным, самым прохладным воздухом, какой Кэйларран когда-либо вдыхал. Удивительная свежесть вызвала у него еще один приступ кашля.
Дариэль тоже закашлялась, но продолжила двигаться вдоль палаток, потом быстро развернулась и пошла вдоль другого ряда. Она нырнула за палатку, чтобы избежать столкновения с группой солдат, и Кэйларран смог догнать ее.
— Мы бежим не в том направлении, — задыхаясь, произнес он. — Держись левее, к лесу.
Дариэль покачала головой, уже начиная двигаться дальше.
— В сторону от реки, — задыхаясь, бросила она в ответ. — Они все… идут… к реке. Пожар.
Кэйларран остановился, чтобы оглянуться. Огонь распространялся. Яркое оранжевое пламя взметнулось в ночное небо до крон близлежащих осин. Вокруг него уже начинала оседать зола. Ночь огласилась криками Рыцарей Тьмы, треском пламени и испуганным ржанием лошадей.
Квалинестиец бежал за Диковатой Эльфийкой. В поле зрения не было солдат, и она прекратила петлять между палатками и устремилась прямо к лесу. Он сумел нагнать ее, только когда женщина вбежала в лес.
Кэйларран следовал за ее серебристо-серой туникой в темноте, которая едва позволяла различить собственные ноги. Они прошли не слишком много, когда разведчица вначале перешла на быстрый шаг, потом на медленный — и наконец, остановилась. Она спустилась с небольшого холма и исчезла из виду, когда он услышал, как она садится.
Перед тем как последовать за ней, эльф оглянулся. Жуткое сияние по- прежнему озаряло небо над озером, но уже казалось меньше. В этом свечении деревья отбрасывали угрожающие черные тени, силуэты ветвей походили на тянущиеся к нему скрюченные, деформированные руки.
Кэйларран сделал два шага вниз по склону, тоже сел и скатился к Дариэль.
— Нам скоро надо будет уходить. Мне кажется, что они уже держат пожар под контролем.
Он видел, как Каганести кивнула в этом странном оранжевом свете. Сияние не слишком сильно проникало в лес, но квалинестиец слышал стоны и треск огня. Эти звуки походили на те, что издавали драконы, извергая пламя.
— Надо отдохнуть еще минутку. Восстановить дыхание, — задыхаясь, произнесла Дариэль. — Ты не ранен?
Он резко покачал головой:
— Нет. Нам нужно идти дальше, предупредить остальных. Рассказать им об Идроне.
Боль из-за предательства сенатора сжимала его сердце, уменьшая радость от удачного побега.
Дыхание Дариэль было резким и прерывистым, и Кэйларран понял, что и сам пыхтит. Он подвинулся поближе, прижавшись ногой к ее бедру. От Диковатой Эльфийки пахло дымом и потом. Ее нога была горячей и дрожала, но это прикосновение очень успокаивало.
— Извини, что не доверяла тебе, — сказала Каганести вполголоса. — Прости, что называла тебя… всеми этими словами…
Квалинестиец пожал плечами в темноте, зная, что она почувствует это движение.
— Все в порядке. Я понимаю. Ты думала о нападении.
— Ты никогда не спрашивал меня, как я смогла пережить нападение. — Когда она снова заговорила, ее голос звучал еще тише, а дыхание стало еще более прерывистым.
Это было неожиданно.
— Я думал, просто предполагал, что ты чудом избежала смерти.
— Я тоже сбежала, — прямо сказала она.
У Кэйларран перехватило дыхание.
— Я боялась, так боялась. Но я слышала Элиада. Хотела добраться до него. И действительно пошла к нему, несмотря на давивший на меня страх. Но я… Я не спасла его. Не могла спасти. И не увидела ни одной причины, которая бы удерживала меня от бегства.
Кэйларран лежал абсолютно спокойно, в его груди едва шевелилось дыхание, а в голове — мысли.
Несколько минут Дариэль ничего не говорила. Ее дыхание замедлилось и стало более ровным, а боль в легких Кэйларрана ослабла. А когда ее дрожь утихла и женщина легла, спокойно и тихо прижавшись к боку эльфа, боль оставила и его сердце.
— Нам надо идти, — сказал он, наконец. Его голос прозвучал в темноте очень громко.
Дариэль со вздохом села и начала извиваться и крутиться. Он тоже сел.
— Что ты делаешь?
— Пытаюсь освободить свои запястья. Не сделаю ни единого шага, пока мои руки не будут свободны. — Она так завалилась набок, что чуть не упала. — Я чувствую узелок наверху. Если бы только мне удалось его увидеть…
Усмехаясь, Кэйларран отодвинулся от нее.
— Может быть, я смогу помочь? — Он покачался на пятках и сделал несколько глубоких, расслабляющих вдохов с продолжительным выдохом, потом перекатился на спину. Плотно прижав колени к груди, он протянул свои связанные руки под ними и поднял их перед собой, после чего торжествующе сел и пошевелил пальцами перед Дариэль.
— Ты спрашивала, чему я учился в то время, когда должен был играть в лесу? Моя мать учила меня кувыркам и акробатике.
Через мгновение она усмехнулась. А потом повернулась и отставила свои связанные запястья так далеко назад, насколько могла.
— Надеюсь, твоя мать научила тебя еще и узлы развязывать.
СЫН ХУМЫ
Ричард Кнаак
И мир обернулся смертью…
Затряслось потемневшее небо, а земля под ним бурлила, точно расплавленная лава. У отряда Соламнийских Рыцарей практически не было времени на то, чтобы успеть заметить грядущее жуткое бедствие, и еще меньше времени было у них, чтобы попытаться спастись.
