Скандалистке с трудом можно было узнать дракона.
Но хуже всего были глаза. Пристально уставившись на них, драконица почувствовала, как страх сжимается кольцом вокруг сердца. Глаза, смотревшие на нее с поверхности пруда, еще в меньшей степени могли принадлежать синему дракону, чем что-либо другое на ее отвратительном теле. Лишенные век дыры более не отражали драконьего интеллекта и чувства юмора, не было в них ни целеустремленности, ни задора, приобретенных за то время, что Скандалистка была напарницей Джерна, — только безбрежная чернота. Небытие.
«Каков отец, такова и дочь».
Скандалистка закричала и взмыла в небо. Но как бы старательно ни била она крыльями, убежать от рычащего хохота гиганта, грохочущего в ее ушах, не могла.
И только после многих часов полета по прямой, без мыслей о чем-либо, кроме бесконечных взмахов могучих крыл, сознание обезумевшей драконицы посетила идея. «Сильваност!» — подумала синяя. Она летела прямо к великолепной столице восстановленного эльфами лесного государства. Ее принадлежащие теперь иному миру глаза заблестели.
Но бешеный темп, в котором летела драконица, уже начал взимать с нее свою пошлину. Крылья Скандалистки устали, все тело ломило. В таком состоянии она не смогла бы справиться с эльфийской столицей.
— Всего лишь небольшая передышка, — заявила она своему отсутствующему седоку, немного колеблясь и с усилием удерживаясь в воздухе. — Короткий сон не повредит. А потом я выиграю для тебя сверкающий драгоценный камень в корону твоего королевства!
Драконица закружила, планируя, в поисках подходящего места для отдыха. Раздраженная отсутствием сухих, открытых мест, излюбленных синими драконами, она выбрала маленькую поляну возле ручья, приземлилась и была очень удивлена силой толчка, когда ее лапы встретили землю.
— Осторожней, Джерн, — устало пробормотала Скандалистка, осторожно вытягиваясь на мшистой почве, — мне бы не хотелось, чтобы ты упал.
Истощенная драконица закрыла глаза и, впервые со времени битвы с Хаосом, уступила сну.
«Не хотелось бы, чтобы упал…
упал…
упал…
упал…
упал…
упал…»
Скандалистка вновь оказалась в Бездне, посреди бушующей битвы против Отца Всего и Ничего. Снова она чуяла ужасающее серное дыхание драконов и слышала вопли людей и драконов. И опять ее рыцарь приказал ей приблизиться к усмехающемуся демону-воителю, оседлавшему огненного дракона, и она почувствовала, как отвечает на эту команду. Драконица искоса смотрела на свет, отбрасываемый крыльями врага. Он был таким ярким. Где…
Полуослепшая Скандалистка быстро метнулась вверх, стремясь избежать соприкосновения с огненным крылом противника. Однако это неожиданное изменение направления произошло в тот момент, когда Джерн уже изготовился к атаке, и рыцарь потерял равновесие. Сильно ударив драконицу в последней попытке обрести опору, он вывалился из седла с криком «Скандалистка!», но в падении изогнулся всем телом и сумел упасть прямо на изумленного демона-воителя, увлекая того вместе с собой к тверди.
— Нет! Джерн!
Скандалистка резко проснулась, вздрагивая и задыхаясь.
— Я хотела сделать из тебя героя! — Если бы только поток слов мог преградить путь непрошеным воспоминаниям! — Я хотела рассказать всем о твоей отважной, самоубийственной атаке!
«Ты знаешь, что это было не самоубийство».
— Ты будешь известен как величайший из рыцарей! Они с почтением будут поминать твое честное имя! Но сперва мне нужно в Сильваност… — Израненная драконица попыталась встать, содрогаясь всем телом, когда, ее воспаленная кожа терлась о землю.
«Ты ничего не помнишь о чести, Скандалистка».
— Я делаю это ради тебя, Джерн!
«Да неужели?»
— Но разве ты не видишь — это
Внезапный шум с края поляны заставил драконицу повернуть голову. Группа эльфов… и людоедов?… готовилась к нападению на нее из подлеска. Эльфы, стоя позади, натягивали луки, в то время как полдюжины людоедов мчались вперед, подняв дубины.
— Что же могло заставить объединиться заклятых врагов? — заинтересовалась она.
«Ты».
Пока Скандалистка пыталась понять, как эти создания смогли ее догнать, и клялась себе больше не быть столь беспечной, чтобы оставлять следы, ее настиг первый залп. Драконица заревела от боли. Под влиянием ядовитой крови в ее венах чешуи размягчились и уже не могли отразить разрушительные эльфийские стрелы. Скандалистка направила взгляд на приближающихся людоедов, готовясь принести их жизненные силы в жертву сидящему в ней зверю.
«Когда же наступит конец, Скандалистка?»
Синяя затрясла головой, стремясь очистить свое замутненное сознание от столь смущающего ее знакомого голоса.
«Сперва они, затем Сильваност, а потом что? Ты хочешь сделать весь Ансалон своей жертвой?»
Утомленная драконица остановилась. Она устала от сражений с силами смерти внутри себя.
— Я хочу жить!
«Это не выход! Чтобы спасти себя, мы должны сражаться с Хаосом, а не кормить его!»
Пока людоеды приближались, Скандалистка спокойно опустила голову и принялась созерцать ручей. В чистой, бегущей воде пред ее взором встал знакомый облик человека с коротко подстриженными рыжими волосами и зелеными глазами. Джерн улыбался, и, слыша его смех, она поняла, что он прощает ее. Драконица даже не почувствовала, как дубины людоедов наносят по ней сокрушительные удары, как стрелы вонзаются ей в грудь, лапы и голову. Ручей смывал все, кроме Джерна.
— Все теперь будет хорошо, — произнес он, подзывая ее.
Скандалистка, словно издалека, слышала ликующие крики нападавших. Потом их голоса превратились в бессмысленный гул, и драконица помчалась навстречу своему рыцарю.
БЛАГОРОДНОЕ БЕЗУМИЕ
Марк Энтони
Я прибыл к подножию Краснокаменной горы в поисках могущества.
