исполнилось. Я пришел помешать этому.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
ГИБЕЛЬ МИРА
Однажды в юности Гаральд оказался под открытым небом, когда две враждующие группировки Сиф-ханар устроили погодное сражение. Молния ударила в землю прямо рядом с ним, Гаральд даже слышал шипение воздуха вокруг нее. Он до сих пор ясно помнил парализующую дрожь, прошедшую сквозь его тело, а потом, через секунду, удар грома, от которого у него вышибло воздух из легких.
— Пророчество не исполнилось. Я пришел помешать этому.
Голос, произнесший эти слова, поразил его, как та молния. От густого тембра — знакомого, но все же несколько иного — по его телу прошла дрожь, кровь закипела, все существо словно окутала зловещая аура.
— Джорам! — обернувшись, воскликнул он.
Как голос его, прежний — и все же другой, так и сам Джорам был знакомым — но изменившимся.
Его густые черные волосы блестели на солнце. Гаральд вспомнил, как эти длинные спутанные кудри обрамляли лицо девятнадцатилетнего юноши. Но сейчас черные локоны были срезаны до уровня плеч и гладко расчесаны. Ярко-белая прядь, начинавшаяся прямо надо лбом, спадала вдоль левой щеки.
Само лицо было знакомо своей мрачной, точеной красотой. Но то тут, то там рука Творца дрогнула, и резец оставил на этом лице отметины скорби, возраста и странной, непонятной печали. На самом деле это лицо так изменилось, что его нельзя было бы узнать, если бы не глаза. Гаральд поначалу чуть было не усомнился, Джорам ли перед ним, но эти глаза он не мог спутать ни с чьими: в глазах Джорама по-прежнему светилось пламя кузни, хотя теперь отчасти приугасшее, обратившееся в пепел горечи и гнева.
Принц Гаральд увидел и еще кое-что знакомое — ножны. Эти ножны он сам подарил Джораму. И Гаральд знал, что в этих ножнах — Темный Меч.
— Джорам? — тихо повторил принц, глядя на человека в простых белых одеждах, стоявшего в середине лагеря.
Кардинал Радисовик упал на колени.
— Да, кардинал, — хмыкнул Ксавьер. — Взывай к милости Олмина! Пророчество свершилось. Настал конец мира. — Взмахом руки он убрал ледяную стену вокруг себя, затем, шагнув вперед, ткнул пальцем в Джорама. — И причиной всему этот демон! Убейте его! Убейте!
Вспышка света — и слова императора потонули в жутком булькающем звуке. Сквозь красные брызги Гаральд увидел, что Дкарн-дуук рухнул ничком, как сраженное молнией дерево.
Все были настолько потрясены, что никто не произнес ни звука.
Одна из колдуний, придя в себя, упала на колени рядом с императором. Перевернув тело, она стала было звать Телдара. Но слова замерли у нее на устах.
В черепе его зияла черная сквозная дыра с обугленными краями — жуткая пародия на то, что некогда было ртом. Колдунья быстро прикрыла омерзительную рану, набросив алый капюшон одеяния Ксавьера на то, что осталось от его лица.
Но было слишком поздно. Те, кто успел увидеть ужасное зрелище, стали в ужасе носиться вокруг, падая наземь, кто-то взлетел в воздух, остальные стали кричать чтобы открыли Коридоры. Последние слова императора — «конец мира» — повторяли, словно песнопение, полное отчаяния и безнадежности.
Телохранители Ксавьера бросились к одетому в белое человеку. Тот выхватил из-за спины Темный Меч и выставил его перед собой. Клинок засветился голубым.
— Стоять! — взревел Гаральд.
Колдуны неохотно повиновались. Принц уставился на труп, затем снова посмотрел на человека с пламенным клинком.
— Слушайте меня! — воскликнул Джорам, не сводя взгляда со зловещих Дуук-тсарит. — Вы все погибнете, как мой дядя, если не объединитесь. — Держа меч между собой и Дуук-тсарит, он шагнул к принцу.
— Не приближайся! — крикнул Гаральд, поднимая руку, словно отгоняя призрака. — Неужто Ксавьер был прав? Ты — демон? Это ты навлек на нас погибель?
— Вы сами навлекли ее на себя, — мрачно ответил Джорам. Внезапно протянув левую руку, он схватил Гаральда за плечо. Принц ахнул, дернувшись от его прикосновения, и Дуук-тсарит тут же окружили их. Меч вспыхнул, и они снова в нерешительности застыли. Они ощущали, как Темный Меч высасывает из них Жизнь и лишает магической силы.
Джорам больно стиснул руку принца.
— Я — из плоти и крови! Я был за Гранью и вернулся. Я знаю этого врага и знаю, как с ним бороться. Слушайте меня и повинуйтесь моим приказаниям, иначе миру действительно придет конец, как и сказал мой дядя!
Гаральд уставился на руку, стискивавшую его плечо. Он не верил своим чувствам, но все же понимал, что его касается живой человек.
— Откуда ты взялся? — глухо спросил он. — Кто этот враг? Кто ты?
— Нет времени на вопросы! — нетерпеливо крикнул Джорам. — Гигант на время остановил танки, но бедняга уже убит, и враг снова наступает, причем быстро. Через несколько минут в этой крепости никого не останется в живых! — Внезапно он сунул Темный Меч в ножны. — Смотри, — он широко раскинул руки, — я безоружен. Если пожелаешь — я твой пленник.
Когда Дуук-тсарит рванулись вперед, землю сотряс взрыв.
— Стена пробита! — крикнул кто-то. — Мы их видим! Они наступают!
— Ползущая смерть... — прошептал Гаральд.
От отчаяния и горя глаза у него затуманились слезами, и тело, лежавшее у его ног, словно расплылось. Растерянный, потрясенный, испуганный, он закрыл глаза руками, проклиная себя за слабость и сознавая, что не должен поддаваться. Очередной взрыв сотряс крепость. Люди кричали, умоляя принца спасти их. Но как? Он был растерян и обескуражен точно так же, как и они...
Он слышал, как кардинал рядом с ним молится Олмину. Что же такое Джорам? Он — спаситель или разрушитель?
А имеет ли это значение...
— Отпустить его! — приказал он наконец колдунам. Потом, глубоко вздохнув, повернулся к человеку в белом. — Хорошо. Я буду слушать тебя, кто бы ты ни был, — хрипло сказал он. — Так что, ты говоришь, мы должны сделать?
— Собрать магов и каталистов вместе. Нет, кардинал, на это у нас времени нет, — повернулся Джорам к Радисовику, который встал на колени рядом с императором. — Сейчас вы нужны живым, а не мертвым. Вы и все каталисты должны дать магам достаточно Жизни, чтобы сотворить заклятие. Нам надо окружить всю крепость ледяной стеной, причем не истратив всей магической энергии.
— Лед? — с недоверием уставился на него Гаральд. — Я же видел, как эти твари камень раскалывают своими световыми лучами! Лед...
— Делайте, как я сказал! — рявкнул человек в белом, сжав кулаки, и его властный голос прозвучал как удар молота, перекрывающий бушевавший вокруг него хаос. Затем его суровое лицо смягчилось. — Делайте, как я сказал, ваше высочество, — добавил он, и мрачная полуулыбка искривила его губы.
