продвижение по службе произошло столь недавно, что мы еще не привыкли к вашему новому титулу.
Моя рука словно сама собой передала знаками:
— Я обязан этим вашему высочайшему покровительству, оказанному мне перед епископом Радисовиком.
Элиза сдержанно улыбнулась, но в ее глазах заискрилась совсем другая улыбка — сияющая, радостная. Она поняла меня! Она понимала язык жестов, как будто разговаривала на нем много лет, а не взяла всего несколько уроков от нечего делать во время полета в аэрокаре. И я знал, что она меня поймет, еще до того, как обратился к ней.
Как бы мне еще хотелось понять самого себя! Кто был этот епископ Радисовик, которого я упомянул? Единственный известный мне Радисовик вернулся на Землю с королем Гаральдом. Но какая-то часть меня понимала, о чем речь, и направила мою руку, чтобы показать эти слова. Если я загляну глубоко в себя, наверняка все увижу и пойму.
Но я испугался и отвернулся. Я был не готов узнать и принять правду. Пока.
Мосия чуть повернулся ко мне — его движения были незаметны под просторным черным одеянием — и одними губами спросил:
— Ты понимаешь, что происходит?
Я медленно покачал головой.
Сцилла посмотрела на голубое небо, которое едва виднелось сквозь прогалины в дубовых кронах.
— Уже за полдень, близится время встречи. Мы должны идти к условленному месту, не задерживаясь. Говорят, в этом лесу еще бродят кентавры. Но сначала, — она посмотрела на Мосию, — нужно убедиться, что нас никто не преследует.
Дуук-тсарит повернулся ко мне и протянул руку.
— Открой канал. Даруй мне Жизнь, каталист, — приказал он с насмешкой в голосе, как будто хотел добавить: «И посмотрим, как закончится этот розыгрыш!»
Мне захотелось убежать. До сих пор ничто, даже техноманты, не пугало меня так, как этот приказ. Мне стало страшно не потому, что я не мог его исполнить. Напротив, я вдруг понял, что могу это сделать, — и потому испугался.
И я бы наверняка убежал, если бы Элиза не смотрела на меня с гордостью и симпатией. Я протянул дрожащую руку и принял руку Мосии. А потом отступил назад и позволил другому Ройвину выйти на свет.
— Олмин, даруй мне Жизнь! — взмолился он в моих мыслях.
И канал открылся. В меня хлынула магия Тимхаллана.
Я почувствовал, как Жизнь бурлит у меня под ногами, истекая из живых существ, обитающих под землей. Я чувствовал, как корни дубов врастают в почву и высасывают из нее питательные вещества и воду. Я впитывал жизненную силу точно так же, как дубы впитывали воду.
Я вдыхал магию. Я слышал, как она поет. Я обонял ее и ощущал ее вкус, когда она протекала сквозь меня. Я сосредоточил в себе магию, а потом передал этот чудесный дар Мосии.
Глаза Мосии расширились от изумления, когда он почувствовал хлынувшую в него Жизнь. Его рука дернулась, словно он хотел разорвать нашу связь. Ему не хотелось верить в это точно так же, как и мне. Но здравый смысл возобладал. Мосии нужна была жизненная сила, а я давал ее ему. И он не отнял руку.
А потом все закончилось. Жизнь вытекла из меня. Будучи каталистом, я не мог ни использовать магию, ни удерживать ее в себе. Я мог лишь служить посредником. Передача жизненной силы утомила меня. Пройдет немало часов, прежде чем я отдохну и снова смогу открыть канал. Но я чувствовал на себе благословение Олмина, я чувствовал прикосновение этого мира и всех живых существ, которые в нем обитали, — и это ощущение останется со мной навсегда.
Пополнив запасы Жизни, Мосия огляделся по сторонам, явно растерянный. Он посмотрел на меня, утомленного, но спокойного и безмятежного, на Сциллу, которая хмурилась и в нетерпении постукивала пальцами по рукояти меча, на Элизу, хладнокровную и отстраненную, стоящую чуть поодаль. Элизу озаряли солнечные лучи, тонкий золотой обруч блестел в ее черных волосах.
— Хотел бы я знать, что за чертовщина тут происходит, — пробормотал Мосия, а потом пожал плечами, приложил ладонь к стволу ближайшего дуба и склонил голову, как будто разговаривая с деревом.
Ветви дуба у нас над головами заскрипели и стали раскачиваться, как от порыва ветра. Они растревожили соседнее дерево и таким образом словно завязали с ним беседу. Вскоре кроны всех дубов вокруг поляны раскачивались, роняя листья и тонкие ветки. Казалось, дубы протягивают сучья, стараясь прикоснуться к своим соседям.
Листья шелестели, тени на земле колебались. Мосия стоял возле дуба, прижавшись щекой к шершавой коре. Спустя какое-то время шелест листьев и скрип веток начал затихать.
— В этой части зоопарка сейчас безопасно, — сообщил Дуук-тсарит. — На некоторое время. Неподалеку обитает стадо кентавров, но сейчас они охотятся и вернутся сюда только к ночи. Из-за кентавров сюда не забредают никакие другие существа. Толпы это тоже касается, ваше величество, — добавил Мосия с оттенком цинизма. — Ваши рыцари благополучно вошли в город через Западные Врата, однако ваш экипаж, боюсь, уничтожен.
Элиза выслушала новости с невозмутимым спокойствием. Она лишь кивнула головой и улыбнулась, узнав, что преданные ей люди не пострадали.
— Кроме того, Темного Меча здесь не видели. Деревья даже не знают о таком оружии, — продолжал Мосия, внимательно наблюдая за реакцией всех присутствующих на это известие.
— Надеюсь, что так, — сказала Сцилла. — Вы же не рассчитывали, что Темный Меч будет валяться где-нибудь на открытом месте!
— Вообще-то именно на это я и рассчитывал — ведь я сам бросил его сюда, — сказал Мосия негромко, так, что услышал его только я. — В этой части зоопарка сейчас находится еще один человек, — продолжал он. — Судя по одежде, это каталист. Он стоит на поляне примерно в двадцати шагах к востоку от нас.
— Отлично! — Сцилла кивнула и улыбнулась. — Должно быть, это отец Сарьон.
Я ахнул и хотел что-то показать знаками, но Мосия меня удержал.
Его глаза сузились, он посмотрел на Сциллу с недоверием и подозрением.
— Что вы имеете в виду? Вы говорили о какой-то встрече. Это с Сарьоном, что ли? Но как ему удалось бежать? А как же Джорам? Он вместе с ним?
Теперь изумилась Сцилла. Элиза же выпрямилась и смерила Мосию холодным взглядом.
— Что это за жестокие шутки, колдун? — со злостью бросила Сцилла. — Как вы можете спрашивать о Джораме?
— Поверьте, я не шучу, — ответил Мосия. — Скажите мне — как же Джорам?
— Вы прекрасно знаете ответ, колдун, — резко сказала Сцилла. — Император Мерилона мертв. Он погиб двадцать лет назад, в Храме некромантов.
— И как же он погиб? — спокойно спросил Мосия.
— От рук Палача.
— Ага, — сказал Мосия и вздохнул с облегчением. — Теперь я наконец-то понимаю, что происходит!
