интересовался воинами из моей охраны и в особенности солдатом, который так искусно изобразил труса, что даже хваленый кузен Десио Минванаби попался на этот крючок.
Чипино отпустил слугу, который прикладывал горячие компрессы к усталой спине и шее господина, и знаком приказал мальчику-рабу подать халат.
— Да, это так, — подтвердил Чипино, переводя взгляд на высокую фигуру, маячившую за спиной Мары. — Подойди-ка поближе.
Кевин сделал шаг вперед. Он был одет в мидкемийские шоссы и рубаху с просторными рукавами, перехваченную в талии цуранским поясом из раковин. Его смешливые глаза без тени смущения выдержали пристальный взор Чипино.
Властитель Ксакатекас был немало удивлен, узнав в нем рыжеволосого варвара, которого частенько видел рядом с Марой. Военачальник Акомы уже доложил, что план военной операции был придуман Кевином, что каждым своим вздохом все они были теперь обязаны варварской хитрости. Чипино прокашлялся. Правила вежливости, принятые в Империи, не предусматривали обращения к рабу, отличившемуся на войне, и властитель ограничился лишь милостивым наклоном головы. Затем он приказал подать Кевину подушку, которую мальчик-раб тут же извлек из спального алькова самого господина. После этого Ксакатекас приступил к щекотливой теме.
— Значит, ты раб, и поэтому тебе нетрудно было изобразить трусливое бегство, как научила тебя госпожа?
К великому изумлению Чипино, Кевин рассмеялся.
— То, что я раб, здесь ни при чем. — По келеванским понятиям, его голос звучал чересчур громко. — Это стоило сделать хотя бы ради того, чтобы увидеть, как перекосилось лицо полководца Тасайо.
Чтобы скрыть замешательство, правитель Чипино отхлебнул из пиалы глоток тэша.
— По словам госпожи, у себя дома ты был боевым офицером. Неужели ты по доброй воле согласился на такой позор — притвориться трусом?
— Позор? — переспросил Кевин, не веря своим ушам. — Нужно было выбирать одно из двух: либо обмануть врага, либо всем нам распрощаться с жизнью. Что такое минутный позор по сравнению с вечным покоем?
— Его соотечественники дорожат жизнью больше, чем мы, — подсказала Мара.
— Они ничего не знают о Колесе Судьбы и не ведают божественной истины. Им не понять, что в следующем воплощении мы вернемся на то место, которое заслужим своей честью.
Тут вмешался Кевин:
— У вашего народа прочные традиции, но их трудно приспособить к конкретному случаю. Вы не цените шутки, как ценим их мы, жители Королевства Островов.
— Ах вот как. — Властитель Чипино решил, что этим все объясняется. — Спасаясь бегством от Тасайо, ты убеждал себя, что это шутка.
Кевину пришлось призвать на помощь все свое терпение.
— Если очень упрощать, можно, наверное, представить дело и так. — Склонив голову набок и откинув длинные рыжие пряди, он добавил:
— Труднее всего мне было не рассмеяться вслух.
Чипино погладил подбородок.
— Значит, это была шутка, — повторил он с озадаченным видом. — У вас, мидкемийцев, странный образ мыслей.
Он перевел взгляд на Мару и удостоверился, что слуги подали ей чоку. Они были приучены потакать прихотям гостей. Это окупалось сторицей. Любой противник смягчался, когда мог чувствовать себя как дома. Конечно, Мара пришла к нему не как противница, но правитель Чипино чувствовал, что он ей обязан, и не хотел оставаться в долгу.
— Госпожа Мара, если бы не храбрость твоих воинов и блестящая тактика боя, семья Ксакатекасов понесла бы еще более тяжкие потери. Мы этого никогда не забудем и готовы предложить щедрую и достойную награду.
Властительница была молода; обладая природными способностями, она еще не успела как следует закалить свой характер в Игре Совета. Сейчас это выразилось в том, что ее щеки залил пунцовый румянец.
— О властитель, солдаты Акомы делали только то, что подобает союзникам. Мы не ждем иной награды, кроме скрепления нашего союза публичной клятвой по возвращении на континент.
Мара потупилась и стала еще больше похожа на девочку. По ее челу пробежала легкая тень: правительница догадалась, что нужно попросить у Ксакатекасов чего-нибудь более существенного, чтобы не ставить их в ложное положение и в дальнейшем не рисковать их благосклонностью.
— Господин Чипино, — церемонно произнесла она, — за действия Акомы в поддержку твоего дома прошу тебя оказать мне ответную услугу: пообещай один раз проголосовать на заседании Имперского Совета так, как будет выгодно мне. Если, конечно, ты сочтешь это приемлемым.
Правитель Чипино удовлетворенно кивнул. Просьба была совершенно необременительна, а властительница не по годам скромна, если ограничилась таким пожеланием. Он немедля вызвал писца, чтобы изложить договор на пергаменте и скрепить печатью. От себя Чипино добавил:
— Я прикажу изготовить лучшие доспехи для этого варвара, чтобы в другой раз ему было сподручнее выдавать себя за караульного.
Кевин улыбнулся, оценив скупой цуранский юмор. Он знал, что ему никогда в жизни не будет дозволено носить доспехи, — они останутся у него как военный трофей.
Когда все вопросы были решены к взаимному удовольствию, Чипино хлопнул в ладоши.
— Мы пообедаем здесь, — сказал он и жестом дал понять, что приглашение относится и к мидкемийцу. — Поднимем кубки доброго вина, чтобы отпраздновать победу.
Мара проснулась от того, что ее тронули за плечо. Она перевернулась на другой бок и вздохнула.
— Госпожа, поскорее просыпайся, — шепнул Кевин ей на ухо.
— В чем дело? Еще рано, — сонно запротестовала она.
— Госпожа, — теребил ее варвар, — к тебе Люджан со срочным докладом.
— Что? — Мгновенно стряхнув сон, Мара села в постели и потребовала подать халат.
За тонким пологом в свете ночника, горевшего у входа, Люджан нетерпеливо мерил шагами ковер, держа под мышкой офицерский шлем. Пока Кевин в потемках нащупывал брошенные на пол шоссы, Мара уже скрылась за пологом.
— Что случилось? — Она сразу отметила волнение Люджана.
Военачальник отвесил торопливый поклон:
— Госпожа, поспеши. Думаю, тебе лучше увидеть это собственными глазами.
Любопытство сделало Мару покладистой. Она пошла за офицером, лишь на мгновение помешкав, чтобы сунуть ноги в сандалии, поданные слугой. Стоило ей остановиться, как сзади на нее налетел Кевин, босой, на ходу застегивающий пуговицы.
Однако госпожа даже не упрекнула его за неловкость. Все ее
