Тасайо послужили весьма удобным прикрытием.
— Все это только твои догадки, — бросил Джиро.
Чимака пожал плечами:
— На его месте я поступил бы именно так. Во главе разведки Акомы стоит настоящий мастер своего дела. Мы сумели выявить его агентов и следили за деятельностью этого ответвления в течение десяти лет, но за все это время так и не выявили контактов между отделением на севере, отделением в Джамаре и цепочкой связных, передающих сообщения через Зетак. На сей раз мы продвинулись вперед довольно далеко, господин, но приходится признать: своим достижением мы в большей степени обязаны удаче, чем моим талантам.
Было похоже, что тема, столь увлекательная для первого советника, не интересовала Джиро, и он предпочел перейти к предмету, более чувствительно задевающему честь Анасати.
— У тебя есть доказательство, что в этой истории убийцы действуют не по найму, а ради утоления жажды мести самого Братства, — резко оборвал он рассуждения верного сподвижника. — К тому же они подбросили ложную улику, свидетельствующую о нашей причастности к убийству Айяки, тем самым запятнав честь моих предков. Необходимо смыть это оскорбление! И немедленно.
Чимака зажмурился; от одной этой мысли он похолодел.
— Нет, нет, мой досточтимый хозяин. Прости меня за самонадеянность, но прислушайся к смиренному совету преданного слуги: поступи иначе!
— С какой стати мы должны позволять этим собакам из Камои позорить дом Анасати? — Джиро высокомерно выпрямился на скамейке. — Желательно, чтобы твои доводы оказались достаточно убедительны!
— Видишь ли, господин, чтобы убить властительницу Акомы, ничего лучшего и придумать нельзя! Где ты сыщешь врага более опасного для Акомы, чем целая община убийц? Они отравят ее жизнь постоянными покушениями, не оставляя никакой надежды на спасение. В конце концов они достигнут цели. Мара должна будет умереть — этого требует честь тонга. Они делают за нас нашу работу, а мы тем временем можем уделять больше внимания сплочению партии традиционалистов. — Чимака наставительно покачал пальцем. — Сейчас, когда маги запретили обеим сторонам прибегать к военным действиям, Мара будет искать другие средства, чтобы привести тебя к гибели. У нее много союзников и широкие возможности. Получив титул Слуги Империи, она приобрела популярность и могущество, а также благосклонность императора. Ее нельзя недооценивать. Вдобавок ко всем перечисленным преимуществам она обладает талантами выдающегося правителя.
Джиро немедленно возмутился:
— Ты поешь ей хвалы в моем присутствии?
Хотя его тон оставался ровным, Чимака не питал иллюзий: хозяин чувствовал себя оскорбленным. Он ответил шепотом, чтобы ни садовник, ни проходящий мимо воин из патруля не смогли его услышать:
— Я никогда не испытывал особой любви к твоему брату Банто. Так что лично для меня его смерть не имела большого значения. — Лицо Джиро наливалось гневом, но слова Чимаки разили, словно кинжал. — И ты тоже никогда не любил его, мой господин Джиро. — Утонченный вельможа промолчал: оба знали, что это правда. — Но ты не замечаешь очевидного: то, что Мара вышла замуж не за тебя, а за Банто, спасло твою жизнь… мой господин. — Не слишком усердствуя в верноподданнических заверениях, советник не упустил случая преподать хозяину еще один урок. — Возможно, тебе нравится тешить себя открытым проявлением ненависти к Слуге Империи. Памятуя об этом, я приложу все старания, чтобы ее уничтожить. Но действовать я собираюсь хладнокровно. Позволить гневу возобладать над здравым смыслом будет не просто глупостью, а сущим самоубийством, если дело касается Мары. Попроси того, кто вызывает тени умерших в храме Туракаму, добиться отклика от Джингу, Десио и Тасайо из рода Минванаби. Их духи подтвердят мои слова.
Джиро проследил взглядом за стайкой оранжевых рыбок, игравших посреди пруда, отчего на его поверхности возникала легкая рябь. После затянувшейся паузы он со вздохом сказал:
— Ты прав. Я действительно никогда не питал теплых чувств к Банто: когда мы были детьми, он вечно меня задирал. — Его рука сжалась в кулак и резко опустилась в воду пруда, распугав рыбок. — Да, мой гнев, может быть, ничем не оправдан, но все равно он меня сжигает! — Джиро снова перевел взгляд на Чимаку, и его глаза сузились. — Однако я — властитель Анасати и не обязан заботиться об оправданиях. Моему дому причинен ущерб, и оскорбление не останется безнаказанным!
Чимака поклонился с самым почтительным видом:
— Я позабочусь, господин, о том, чтобы Мара не ушла от возмездия, но не потому, что ненавижу ее, а потому, что такова твоя воля. Я навеки твой преданный слуга. Теперь мы знаем, кто возглавляет разведку Акомы…
— Ты знаешь этого человека?! — в изумлении воскликнул Джиро. — Ты ни разу даже не упомянул о том, что тебе известна подлинная личность Мастера тайного знания, служившего у Тускаи!
Умоляющим жестом воззвав к терпению хозяина, Чимака пояснил:
— Не по имени и не в лицо, да будет проклят этот пронырливый демон. Если я и встречался с ним когда-нибудь, то без моего ведома, но стиль его работы распознаю безошибочно. Это все равно что подпись писаря на документе…
— …которая тоже не всегда служит неоспоримым доказательством, — ехидно ввернул Джиро.
— Получить неоспоримое доказательство будет трудно, если я правильно угадал, кто он такой. Если Мара взяла на службу этого бывшего начальника разведки, то боги еще могут нам улыбнуться. Пусть он будет каким угодно виртуозом своего дела, но я-то знаю ему цену и знаю, чего от него можно ожидать. Моя осведомленность о прошлой деятельности правителя Тускаи в Джамаре должна помочь нам внедриться в шпионскую сеть Акомы. Вполне вероятно, что через год-другой мы найдем подходы непосредственно к интересующему нас человеку и тогда получим возможность использовать всю разведку Мары в интересах дома Анасати. Будем маскировать свои намерения отвлекающими маневрами, создавая трудности для торговли Акомы и исподволь разрушая ее связи с союзниками. Ну а тем временем тонг Камои тоже не станет дремать, добиваясь гибели Мары.
— Возможно, нам удастся слегка подстегнуть их ретивость, — с надеждой в голосе высказался Джиро.
От одного этого предположения у Чимаки по коже побежали мурашки. Прежде чем заговорить, он поклонился, что делал исключительно в тех случаях, когда бывал не на шутку встревожен.
— Мой господин, нам даже пытаться не стоит. Убийцы из Камои не любят, когда кто-нибудь вмешивается в их затеи. Для Анасати лучшая тактика — держаться как можно дальше от их делишек.
Джиро неохотно уступил, и приободрившийся советник продолжал:
— В братстве Камои не принято действовать сгоряча. Дела, за которые они принимаются по собственной инициативе, вершатся неторопливо и хладнокровно. Между Камои и Мидкемией были отмечены какие-то торговые связи; тогда я не понимал, кому и зачем это понадобилось, но теперь готов предположить, что здесь имеется дальний прицел — стремление навредить Акоме. Хорошо известно, что властительница питает слабость к варварским идеям.
— Это так, — согласился Джиро.
Его раздражение улетучилось, уступив место глубокой задумчивости. Молча наблюдал властитель Анасати за резвящимися рыбками. Воистину, думал он, никто из
